Судя по сообщению корвета эскадра к Волчице явилась крупная — целых семь боевых кораблей, но Стини больше заинтересовали транспорты. Их целью могла быть эвакуация системы или восстановление орбитальной инфраструктуры, но они вполне могли оказаться элементом более сложной боевой операции, предусматривающей развертывание боевых станций. О них сведений поступало немного. Всё что сообщало командование это малая заметность станций и возможность вести огонь на уровне крейсера. Был серьезный риск нарваться на западню с эшелонированной обороной.

Стини, однако, долго не думал. Он мог вызвать подмогу и ждать, выбросив в мусорную корзину все планы и приготовления. И упустив единственный шанс проявить себя, почти наверняка распрощаться с карьерой. Или мог приказать эскадре подождать пока разгонится флагман. И опять же упустить шанс.

Лишь одно мгновение и одни вздох Стини уделил сожалению, что не сможет лично принять участие в операции. И более не медлил. Он остановился на одном из вариантов действия под названием «удар растопыренными пальцами» и подал капитанам кодовый сигнал. А потом связался с заместителем, которому предстояло открывать действие.

— Наведи там шороху, Корвин! — напутствовал Стини. — Поднимите дичь из травы. Но не атакуй сразу, лишний час или два дрейфа ничего не решат. Разберись с обстановкой, а потом наноси удар. Разнесите там все, до чего дотянитесь.

Монархисты наверняка заметили уходящий патрульный корвет и посчитали карты. Их ждал сюрприз. Потому что эскадре не требовалась подготовка и длительный разгон. Получив кодовый сигнал, корабли провели небольшие коррекции, добавив заодно к скорости еще пятьдесят-шестьдесят километров в секунду и только тогда прыгнули в гипер.

Точка Вильгельм находилась посреди пустоты, как и дюжина других точек, обозначенных флотскими кодами на случай внезапных рандеву. Эта отличалась лишь тем, что здесь скудные лучи коричневого карлика Киви отражались в структурных элементах стандартного завода по производству тюбингов. Роботы, оснащенные небольшими ракетными двигателями и множеством манипуляторов, собирали из модулей нечто похожее на корпус корабля. Это можно было бы принять за обычную верфь, вот только рядом не имелось ни производства панелей контура, ни стапелей, где монтировали бы на корпуса разнообразное оборудование, ни складов с компонентами, ни обитаемых станций для операторов и инженеров. Да и собираемая конструкция выглядела слишком короткой, имея при этом слишком большой диаметр. Она больше походила на огромный жестяной барабан, чем на корпус корабля. И этот барабан просто висел в пустоте в пятидесяти миллионах километрах от коричневого карлика.

Ещё одной странностью являлось отсутствие в системе Киви добывающих комплексов. Коричневый карлик не имел в окрестностях диска из пыли и крупных обломков. Древняя космическая катастрофа сорвала большую часть вещества из гравитационных объятий центрального светила, что так и не стало звездой. Поэтому сырье для производства доставлялись из астероидного пояса Ириса. То есть, материалы перемещали через гиперпространство, что редко практиковалось в кораблестроении поскольку увеличивало издержки.

Обычно в необитаемых системах, к тому же лишенных ресурсов, производство не разворачивали, но для Киви по какой-то причине сделали исключение.

— Автономная станция? — предположил Демарсен. — Что-нибудь вроде нашего Скальда, только побольше.

— На корпусе нет ни одного шлюза или хотя бы выхода для кабеля, — возразила Марта Монаган. — Даже креплений для периферии нет.

— Если не считать небольшого стыковочного узла на торце, — тем не менее настаивал Демарсен.

Действительно на одном из торцов «барабана» ровно по центру расположился стыковочный узел. Это. однако, был глухой узел, предназначенный для жесткой сцепки и перекачки топлива. Такие использовали буксиры и танкеры.

«Нибелунг» висел всего в паре километров от конструкции. Приборы транслировали изображение на большой экран кают-компании, что позволяло обсуждать увиденное, например, за обедом.

— Такую штуковину было бы сложно переправлять сюда целиком, — сказала Марта, попивая кофе из специальной чашки для невесомости. — Она не поместится ни в один грузовой корабль. Разве что в те громадины, что перевозят заводы.

— Но почему бы не доставлять сюда готовые компоненты? — спросил Ивор. — Тюбинги проще изготавливать на орбите Крайтона.

— Это привлекло бы внимание, — предположил начальник контрразведки Эшли Ларкин. — Любой шпион заинтересуется необычным заказом, а по кривизне тюбингов можно рассчитать общую геометрию конструкции. В то время, как первичные материалы могут поставляться для сотен различных изделий.

— Возможно, — согласился Ивор. — Однако, даже наблюдая геометрию воочию, я ума не приложу, что это такое будет. И кроме того, Эшли, почему в таком случае наняли компанию с Крайтона, а не прислали проверенных людей с Барти?

Несколько месяцев назад инженерный отдел Адмиралтейства заключил договор с местным производителем корабельных систем. В подробности не посвятили ни Ивора, ни Маскариля. Возможно Лосано таким образом давал им осознать их место в иерархии принятия решений. Чуть позже с почтовой капсулой пришли рабочие чертежи конструкторского бюро Джонсона и программы для производства объекта. И вот местная компания «Орбитальный монтаж и строительство» развернула в нужном месте пространства завод и прислала рой сборочных роботов. Рабочие по всей видимости не знали подробностей. Было бы странно держать проект в тайне от собственных военных и раскрывать детали местным. Война требовала полной секретности. Все помнили, как пал Квиринал из-за регулярного проведения парадов.

«Все, что делает вас предсказуемым, вас убивает» — высказался когда-то давно по этому поводу Маскариль.

— Думаю, это топливный бак, — неожиданно предположила Монаган.

Ларкин посмотрел на не с интересом.

— Топливный бак? — удивился Ивор. — В такой глуши куда проще заправляться от танкеров, чем держать бак посреди пустоты. И если даже ставить бак для резерва его бы сделали сферическим. Это оптимальная форма.

— Я думаю, это сбрасываемый топливный бак, — сказала Монаган.

Сбрасываемые баки не были диковинкой. В прежние времена в центральных мирах их использовали для разгона разведывательных кораблей. Обычно баки выполняли в форме длинных цилиндров, которые крепились вдоль бортов, подобно тому, как меньшие аналоги подвешивали под крылья шаттлов, ботов или атмосферников. Заодно они защищали команду от радиации и ударов метеоритов. Позже от них повсеместно отказались из-за сложной логистики.

— Конструкция слишком массивная и в единственном экземпляре, — с сомнением произнес Ивор.

— Я думаю, этот бак не для крепления вдоль борта, он носовой.

— Хм. Это не лишено смысла. Но его диаметр подойдет только для самых крупных грузовиков. Он метров пятьдесят в диаметре.

— Шестьдесят, — уточнила Монаган. — Я подсветила радаром и вычислила.

Марта слыла королевой топологии, а уж примитивный цилиндр могла обсчитать не напрягая извилин.

— Давай поспорим на ужин, — предложил Ивор.

Он ничего не терял, так как все равно собирался пригласить Марту. А уж оплатить ужин мог любой из них. Но игра придавала изюминку отношениям.

— Согласна, — сказала Марта.

— Ждать ответа не долго, — сказал Ивор. — Согласно приказам прибытие состоится через два часа.

— Полагаете, конструкция связана с гостем, сэр? — удивился Демарсен.

— Не исключено.

Именно ради встречи «Нибелунг» вылетел в систему Киви. Адмиралтейство в секретной депеше потребовало расчистить определенный сектор системы от любых кораблей. По этой же причине «Нибелунг» висел в точке Вильгельм рядом с заводом. Им предписывалось наблюдать за режимом и вмешаться, если то-то пойдет не так. Но никаких подробностей: что за гость, какова цель визита, к чему такая секретность?