— Засунь себе свои предложения знаешь куда?!

Я устало вздохнул и потёр переносицу. Ему явно надо дать время остыть, а затем я вернусь к нему снова, чтобы подробно рассказать свои планы. И надеюсь, что обрету сторонника в его лице. Уверен, что он сможет поговорить с Сашей и убедить её принять правильное решение. Не могут же они всю жизнь скрываться от правосудия, рано или поздно их поймают.

Ощущая крайнее недовольство от этой встречи, но уже продумывая дальнейшую стратегию общения с Ханом, которые как мужчина должен будет меня понять, я отправился обратно в рабочий кабинет.

— Мне пора, моя розовая принцесса, - Харлан усмехнулся и хлопнул меня по плечу. - Дела.

— Очередной приём? - я вскинул бровь, проигнорировав его обращение ко мне.

— А то! Кто-то же должен собирать информацию для тебя, моя роз… - подмигнул мне друг.

— Прекрати, ну! - прервал я его. - Дождёшься, что я и тебя сделаю розовой принцессой.

— Не-ет, из меня вряд ли получится такой шедевр, - нагло усмехнулся Хар и увернулся от моей руки.

Войдя в рабочий кабинет, я с тяжелым вздохом уселся за стол. Что ни день, то очередная лавина проблем. Направил взгляд в окно, в горах темнело раньше, поэтому сейчас было стойкое ощущение приближающейся ночи.

Собравшись с мыслями, я подтянул к себе бумажки из Академии. Из-за моего розоватого облика, я пока не рискнул туда наведаться, а дела копились. Рэмси, конечно, держал оборону, но без меня многие вопросы застопорились.

Решив пропустить ужин, я легко перекусил тем, что принёс Нейт, и окунулся в дела с головой.

Утром меня разбудили не солнечные лучи и даже не артефакт для раннего пробуждения, а звуки хлопающих дверей и крики в коридоре, которые переместились в мои покои. Не успел я продрать глаза, как в мою спальню ворвался Атош. Волосы всклокочены, уши торчат, а сам мужчина дрожит мелкой дрожью и бледен, как полотно.

— Что случилось? - хрипло пробормотал я, поднимаясь на локтях.

— Т-тан, - отдышавшись, начал Атош, а затем побледнел ещё сильнее.

Я перевёл взгляд ему за спину и увидел, что в моей гостиной толкутся другие слуги, кто-то всхлипывает и причитает. Что-то случилось, в груди шевельнулась тревога.

— Что? - я спустил ноги с кровати и сам потянулся за халатом, так как Атош явно был не в состоянии шевелиться.

— Юная леди Романова, она… - мой камердинер осёкся, его губы задрожали.

— Что она опять натворила? - я свёл брови на переносице, внутренне застонав и, если быть честным, страшась того, что она могла сделать.

— Кажется, она умерла, - прошелестел Атош и посмотрел на меня так, словно я за эту новость отправлю его на казнь.

Внутри всё скрутило от его слов и опалило холодом. Я замер, изучая его панические безсвязные мысли.

— Что?.. - я впился глазами в лицо Атоша. - Что ты такое говоришь?

— Её нашла утром Грида, в в-ванне.

Не теряя ни минуты я бросился на выход из покоев, не замечая прислугу на моём пути. Мне не нужно было ни о чём их спрашивать, их мысли говорили сами за себя. Чем ближе я был к покоям Саши, тем сильнее меня одолевал какой-то ужас. Я уже повидал немало смертей за свои тридцать лет, но почему-то осознание того, что эта девушка лежит сейчас мёртвая в моём замке, заставляла меня холодеть от страха.

Двери в её покои были раскрыты, на пороге топталась оставленная мною стража.

Я прошёл вовнутрь, краем глаза отмечая сидящую на банкетке горничную, она плакала навзрыд, а Нейт пытался её успокоить, подсовывая под нос чашку с каким-то отваром.

— Тан, - пискнула Грида, и её глаза наполнились страхом. А затем она снова залилась рыданиями.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, я медленно направился к ванной комнате. Волосы на голове начали шевелиться от подступающего осознания, когда я заметил заляпанный кровью каменный пол.

Твою ж… ракхово дерьмо…

Перешагнув порог, я застыл и резко втянул в лёгкие воздух. Желудок оборвался и упал куда-то вниз.

— Нет, нет, нет, - я приблизился на полшага, чувствуя, как ноги становятся ватными.

Девушка лежала в ванне, наполненной до половины, только вода была окрашена кровью. Белоснежная сорочка на её теле пропиталась красным, одна рука была опущена под воду, а вторая безвольно свисала с каменного борта ванной, и с неё продолжали капать на пол крупные тёмные капли. Здесь же на бортике лежал какой-то металлический прут, возможно, он был извлечён из маглампы. Лицо девушки было бледным и умиротворённым, словно она просто спала. Из уголка рта вниз стекала тонкая струйка уже запёкшейся крови.

— Саша… - прошептал я и поморщился, отвернувшись от этого жуткого зрелища. - Зачем же ты так?

В груди всё затопило отчаянием и виной. Ведь это я всё устроил, если бы не решил сделать её невестой, то она была бы жива.

В порыве безсильной ярости я смахнул на пол бутыльки с омывательными жидкостями. Грохоча, те покатились по окровавленному полу.

Я подошёл к ванне ещё ближе, коснулся руки девушки и всхлипнул, словно маленький мальчик.

Опустился на пол и прислонился спиной к тумбе, с этого ракурса я видел только тёмную макушку девушки и свисающую руку.

Ракхи… что мне теперь делать? Она умерла из-за меня…

Запустил пальцы в волосы и с силой их потянул. Всё тело била мелкая ледяная дрожь. Я ощутил, как по щеке стекает тёплая слезинка и теряется на шее.

Из гостиной раздавался плач Гриды и тихие разговоры остальных. Сюда никто больше не рискнул входить.

Убить врага на войне, казнить преступника или же прикончить нападающего в целях самообороны или защиты — это одно. Но понимать, что ты стал причиной самоубийства беззащитной девушки, которая фактически одна против всего нашего мира, наших устоев. Как мне теперь с этим жить?

Я посмотрел на свои руки, немного заляпанные кровью Саши, и схватился за грудь, в которой сейчас разверзалась самая настоящая пропасть. А я ведь просто хотел сделать всё так, как нужно, всё по традициям, в соответствии с законами, чтоб их ракхи испепелили! Неужели ей было настолько здесь плохо?! Я ведь не какой-то там монстр! И даже пообещал ей…

Не успел я пройтись по очередному витку отчаяния, с каждой секундой всё сильнее увязая в чувстве вины и ненависти к самому себе, как до меня долетел плеск воды.

В совершенном ужасе я поднял глаза и окаменел. Свисающая рука девушки пришла в движение, пальцы обхватили бортик. И над ванной показалась её голова с влажными волосами.

— Фу-ух, надоело, и вода уже холодная, - пробормотала она, бросая на меня взгляд.

Я не мог двинуться с места, словно из тела кости вынули. Мой ошарашенный вид и круглые глаза явно её развеселили, потому что Саша довольно усмехнулась и принялась вылазить из ванны как ни в чём ни бывало. Проклятые ракхи! Девушка потянула спину и размяла руки. Всё это время я наблюдал за её действиями не в силах пошевелиться.

Вот она достала белые длинные полосочки и начала туго перематывать окровавленное запястье, а затем - напевая под нос! - пошла к стойке с полотенцами.

— Проучающий спектакль окончен, всем спасибо, - хмыкнула девушка, отжимая волосы полотенцем и заматываясь в сухой халат. Поймав мой всё ещё шокированный взгляд, ибо я смотрел на неё так, как смотрят на воскресших покойников, она пропела и хлопнула в ладоши: - Добро пожаловать в ад, ректор Аргамайт!

И тут меня словно подбросило. Все звуки резко вернулись, я снова стал чувствовать своё тело. И слышать шум в её мыслях! Ракхи! Как же я сразу не услышал её треклятые непонятные мысли?! Мертвецы ведь не думают! Видимо, настолько погрузился в свои, что ничего не смог расслышать. Вот же зараза!

— Ты жива…

Саша лениво вскинула одну бровь.

— Мне было приятно слышать твой испуганный и виноватый голос, - она довольно прищурилась на меня. - Даже не ожидала, что ты всплакнёшь. Какие мы сентиментальные.