— Да, радужка уже начала менять цвет.

Я хмуро взглянула на Глеба:

— Раньше друг друга они не травили. И илла Эгон все еще жив.

Иммэдар только плечами пожал.

— Возможно, вера в молчаливость иллы выше. Эолуум знает. Может, тоже завтра уже сляжет. Мы их прижали. Пора избавиться от лишних свидетелей. Логично же: одним ударом нам отомстить и следствие срезать.

Догой протестующе захрипел.

— Он еще жив. — Я склонилась к этому тала ниже, вглядываясь в радужку. — Дозу не рассчитали?

— Возможно. Или косяк производства. Лукина тестировала яд на гибридах. В любом случае, спасатели уже не успеют.

— Мемант Первородный! — внезапно проорал Догой, засипел, откашлялся и отчаянно затараторил: — И Хриса. Я лишь работал на станции. От ирры Мефис он поручил избавиться лично Меманту. Я там присутствовал. Покушение на ирру Илмеру и тебя, ее ийнэ, тоже. И сегодня! Сегодня я исполнял волю Хриса. Он отдал мне приказ. Первородный устанавливал связи с землянкой Лукиной по его воле… По его воле Лукина получила сведения о Мисе и его знаниях. Я и эомелии Фетэ были лишь стажерами Мисы на станции. Мы хотели сохранить его дело. Просто хотели сохранить его дело. Это Хриса, сын Второго рода, старейшина первого круга – это он! Пусть все знают!

Эомелии Догой выдохнул, закрыл глаза и откинул голову назад.

— Это все? — спросил Глеб.

Тала не ответил, лишь устало захрипел.

Иммэдар поднялся и направился к мотоциклу. Повинуясь дуновению ветра, во тьме за пределами шоссе зашумели кроны туйла. Их голосу вторил шорох тэнгери. Я запрокинула голову и улыбнулась свету сигнальных огней. Как внезапна порой бывает Судьба. Опять я ступила на горные тропы, а лет через десять оглянусь назад и увижу прямой широкий путь. Загадка.

Аншии покинуло тело на выдохе. Я встала и отошла к своему ийнэ, дабы не мешать медикам работать. Оперлась бедром о сиденье байка, копируя позу Глеба.

— Радужка меняет цвет, значит, — усмешка у меня вышла какая-то флегматичная. Пожалуй, само состояние уной стало таким.

Он наблюдал за спасением, скрестив на груди руки, и я наблюдала – меланхолия в чистом виде.

— Сработало ж.

Я рассмеялась:

— Сработало, Миэлке Ней, — после паузы добавила, — Камера не подвела?

Глеб молча продемонстрировал таблетку видеорегистратора с мотоцикла. Я кивнула. Мы еще немного понаблюдали.

— Где спать будем? — не то чтобы меня это особенно волновало, но теоретически вопрос был насущным.

— Там же, где жить. Зять должен приносить пользу.

Я засмеялась.

— Ты когда-нибудь его простишь?

— Ну, когда-нибудь прощу.

Вместо эпилога

Глеб

— Совет – высший орган власти. Тала, которых мы, граждане объединенных земель, знали и избирали, как достойнейших из нас. Мы вверяли им наши права и свободы. Мы чтили их осознанность и мудрость. Но Вселенная не совершенна, не совершенны и мы, а значит, неидеально и созданное нами. Все ветшает, все требует обновления. История, которую я хочу поведать, началась задолго до моего рождения. Тогда моя мать, ирра Мефис, прозванная за свои деяния великой, жена Пятого рода и тала Второго круга Совета…

В гнетущей тишине аудитории голос Селене звучал торжественно и тревожно. У меня мурашки по спине пробежали от щемящего чувства гордости. Я покосился на правый экран своей сферы, где шла запись, просто чтобы еще раз увидеть ее горящие глаза. Нравилось мне за работой переслушивать речь ийнэ. Вдохновляло. В рубке работал я один, поэтому мешать моя маленькая слабость команде не могла.

Улыбнулся, увеличил карту рассеянного звездного скопления, обозначенного на черном навигаторе «U?erunos-u?i?-k?m?t-i?-i?eu-ni», и осторожно наложил ее на тот же участок вселенной, наблюдаемый телескопом. Вручную свел контрольные точки. Дважды перепроверил сам себя и только после этого запустил программу анализа.

— …Уной моей матери воспротивился мысли, будто жизнь не важна только лишь потому, что в таковые не записана. Когда созданию Вселенной нужна помощь, ирра откликается на зов – таков устав. Документы, которые вы видите на экране, принадлежат ей. Это заключения десяти независимых терапевтов о психическом состоянии Кирра Каме, покончивших с собой. Для анализа здоровья кораблей использовались открытые на тот момент Третьему и Второму кругу данные технических служб космофлота. Я зачитаю выдержки…

Пока нервная система прыгуна вела расчеты, развернул дополнительное окно с внешней камеры, направленной на телескоп. Включил сканер. Если обнаружу повреждения, заложу еще пару дней простоя на ремонт. Иска не обрадуется, она, вообще, не любит, когда мы тратим ресурсы не на свою работу, но пусть учится просчитывать наперед. Телескопы нужны в первую очередь нам.

— …Прошу обратить внимание на даты. Поправки в законодательство были внесены через неделю после предоставления Мефис доступа к данным о действующих формах Каме и приняты большинством голосов Первого круга. И на все исследования лег гриф «секретно». Справа на экране список авторов поправок и старцев, отдавших голоса за них. Слева – результаты расследования Мефис о владельцах организаций, работающих на космофлот. Точнее на программу «К». Лишь два имени из первого списка не фигурируют во втором…

Анализ скопления прыгун завершил. Весомого численного отклонения по датам не выявил. Я сменил сектор на инопланетной карте и ввел в телескоп новые координаты. Махина приемника на экране начала медленно двигаться. Теперь меня интересовало дальнее из известных тала облаков

— …И, наконец, те, кто не выполнял приказы, но отдавал их, чей разум поглотили сумерки вседозволенности и всевластия. Эомелии Домарра, почтеннейший из старцев, глава Шестого рода, его ученик и родной сын Олгэ. Соратник и последователь эомелии Домарра – эомелии Хриса Второго рода, и его ученики Мемант и Симеон Первородные. Имена, которые останутся в памяти тала назиданием. Их деяния и злые умыслы будут напоминать нам и нашим потомкам, каким хрупким может быть равновесие сил во Вселенной…

Моя женщина шикарна! Серьезно.

Нервная система корабля получила новое задание и принялась выполнять расчеты. Сканер заморгал, подстветив фиолетовой вязью повреждения на корпусе телескопа – один из датчиков экрана защиты вышел из строя. Это минут двадцать заменить, вместе с выходом. Я зевнул.

— …Эомелии Домарра покинул этот мир задолго до своего разоблачения и не будет наказан со всей строгостью, но наследие его не будет процветать. Эомелии Мис Второго рода, сын Хриса, разработчик уникальной формы Каме, дарующей нам неограниченную свободу космических открытий, был благороднейшим из тала. Как и моя мать, он отдал жизнь за свои стремления…

«Входящий вызов от абонента «Герион» — высветился блок у меня перед глазами. Я сдвинул его чуть правее и остановил видеозапись. На самом интересном месте! Она же сейчас предложит накрыть Совет тазом. Полностью и целиком. Вот так живешь, влюбляешься, строишь витиеватые планы, как вернуть иммейке платье, которое у нее из-за тебя отобрали, а она просто и разом превращает это платье в бесполезный музейный экспонат. Если ее в Совете нет, то и Совета нет. Главное, вслух ненароком так не пошутить, а то политика, репутация и все прочее.

— Принять, — скомандовал я тихо и искренне заулыбался тестю. — Здравствуй!

Гериону нравилось это простое человеческое приветствие. Он называл его теплым.

— Здравствуй! — с задержкой в полминуты ответил этот мудрый тала. Его лицо тоже озарила улыбка. — У меня несколько поводов открыть канал. Но, прежде всего: я знаю, что по расписанию у тебя дежурство, а у экипажа перерыв на сон, поэтому прошу не будить их. Теперь к делу. Новости неотложные, и мне хотелось поделиться ими как можно скорее. Первая и самая главная – несколько минут назад Временное Собрание представителей объединенных земель утвердило итоговый пакет реформ. Туда включены новые законодательные нормы, касающиеся нейроморфов. Моя внучка получит гражданство.