— Справедливость… — вполголоса ворчливо произнёс Моро. — Знавал я одних, тоже твердящих о справедливости. Только их справедливость оказалась не для всех, как они обещали.

Дио терпеливо слушал разглагольствования Моро и не перебивал. Рэйзор уже сообразил, что именно пытается устроить самориец — подобие приёма у психолога. «Почему бы и нет? — думал робот. — Если демон действительно восприимчив к словам, а Дио имеет диплом специалиста, он вполне может установить с ним контакт. И раз Акан не идёт мне навстречу, придётся действовать окольными путями, то есть через Дио Мереша».

Мы будем вмешиваться? — уточнил Ветер. — Если да, то лучше сейчас, иначе торерат Хан опять обвинит нас в бездействии.

Должна ли «Третья сторона» подскакивать по каждому эпизоду демонической активности — вот в чём вопрос. Что, если Тохш со временем превратится в Смиде — планету с истончёнными границами миров, и духи вместе с демонами будут шастать туда-сюда, как по проходному двору? Что, если на месте аномалии опять разверзнется портал — на сей раз с бесплотным миром? Обязаны ли роботы препятствовать любому контакту людей с духами?

Центр управления аванпостами безмолвствовал — а значит, возвращение демона пока засёк только Ветер.

Каково твоё мнение? — спросил Рэйзор у разведчика.

После небольшой заминки Ветер выдал откровенную оценку:

Торератом Ханом движет страх. Эмоции не должны руководить войсками.

Тогда наблюдаем дальше. Если Моро опять взбеленится, эвакуируем Дио Мереша.

Так точно.

— Вы позволите высказать мнение о всеобщей справедливости? — осторожно поинтересовался Дио.

— Мнение о предмете, в котором не разбираешься? — хмыкнул демон. — Валяй. Удиви меня.

— Спасибо. — Дио поёрзал на стуле, устраиваясь поудобнее. — Я думаю, это сладкий обман, которым увлекают слабые души.

На плотно сомкнутых челюстях Моро заиграли желваки. Насупившись, он сверлил Дио немигающим взглядом.

— Справедливости можно достичь только в рамках коллектива с ярко выраженным общим интересом, — продолжил самориец. — Но это очень ограниченное число людей. Поэтому сама идея всеобщей справедливости строится на неверном допущении. Мне кажется, вы неглупый человек, поэтому и сами должны это понимать.

— Представь себе, я и есть часть гигантского коллектива с общим интересом, — раздражённо вставил Моро. — Коллектива, превосходящего всё население вашей планеты в несметное число раз. Поэтому справедливость для нас, считай, всеобщая, мировая и даже вселенская.

— Покуда есть хотя бы одно существо вне этой компании, справедливость не всеобщая. — Дио улыбнулся краешком губ. — И разве вы сами не сказали, что заблуждались?

— Ты рассуждаешь как робот, для которого важна миллиардная доля погрешности, — буркнул Моро. — Я имел в виду, что справедливость, которую обещали именно нам…

Он с досадой махнул рукой и скрипнул зубами. Дио не воспользовался его смятением и ждал, пока демон договорит.

— Я увязался за вашими роботами, — внезапно выдал Моро. — Пришёл на Тохш, потому что думал, что они и есть ключ к взрыву завода в Монехе. Типа, по указке Лионта собирались убрать одного Акмена, но не рассчитали и завалили всех. Хотел отомстить. А тут выяснилось, что это не они вовсе. Точнее, убийцы покушались даже не на Акмена — он просто попал под раздачу.

Кажется, Дио всё-таки удалось настроить Моро на откровенный разговор. Вроде бы он не приложил к этому никаких особых усилий, но может, демон просто отчаянно нуждался в собеседнике, который поговорил бы с ним как с обычным человеком? Правда, вряд ли самориец смог бы уболтать безумную природницу на Адаке.

Дио нахмурившись, приложил пальцы ко лбу.

— Вы говорите о происшествии в КОРС? Так вы из Монеха?

— Да не из Монеха я! — Демон почему-то разозлился, потом взял себя в руки и проговорил уже более спокойно: — Я не из Монеха, но жил там лет тридцать… или сорок… не знаю. Я не чувствую времени. Давно свалил бы из той поганой страны, если б мог. Последние годы меня там ничего не держало, кроме обещания Акмену.

Ветер добавил бегущую строку с речью Моро в трансляцию дрона и выделил жирным шрифтом ключевые выражения: «лет тридцать или сорок», «не чувствую времени», «обещание Акмену». По датам выходило, что Моро появился на Смиде примерно во время первого вторжения на планету. Акмена объявили наследником престола сразу после катастрофы. Получается, демон принимал участие в возвышении подростка с сомнительным происхождением, из которого Лионт пытался сделать послушную марионетку.

— Я читал новости про Монех. Это незаживающая рана в сердцах тех, кто потерял близких. — Дио печально склонил голову. — Я не знаю, как правильно чтить усопших. До Великой Войны на Тохше люди молились за упокой, но теперь это порицаемо. Что тогда? Просто вспоминать? Разве этого достаточно?

Губы демона изогнулись в горькой усмешке.

— Даже избыточно. Не надо нас звать.

Дио вскинул потрясённый взгляд на Моро — хотя демон вслух так и не объяснил, кто он такой, теперь у саморийца явно сомнений не осталось. Он несколько секунд переваривал информацию, пока Моро угрюмо смотрел ему в глаза. Наконец Дио снова заговорил:

— Но если вы и Акмен Первый теперь в одном коллективе… Получается, ваша дружба не распалась?

— Да какой я ему друг! — воскликнул Моро. — Точнее, мы были друзьями. Долгая история.

Он встал с ящика и, шаркая, отправился бродить по мельдому. Дио украдкой проверил солерсы — они показывали уже глубоко за полночь.

— Это так не работает, — из глубины зала раздался голос Моро. — Нет такого, что умерший обязательно остаётся в том мире, откуда он родом. Я не знаю, куда занесло Акмена. Не слышу его. Не чувствую. — Он в сердцах ударил кулаком по оголённой каменной кладке: — Доннерветтер, я не смог выполнить обещание! Мне больше не перед кем держать слово. И это незаконченное дело просто сводит меня с ума!

Он с разбега пнул мешок с остатками цементного порошка, и тот с гулким шлепком врезался в стену мельдома, отколов внушительный кусок штукатурки. Дио поёжился. Моро вернулся к саморийцу, остановился напротив, загораживая свет прожектора, и сунул руки в карманы брюк.

— Я просто хотел вернуть себе память. Я почти ничего не помню о себе — ни кто я, ни откуда, — бесцветно проговорил он. — Даже нынешнее моё имя — не имя, а кличка. Моро Сан — «проклятая тропа». Знаешь, почему?

Застать Дио врасплох оказалось не так-то легко — самориец как будто регулярно разгадывал подобные загадки.

— Потому что вы ходите такими путями, которые другие проклинают? — предположил Дио.

— Верно. — Моро коротко засмеялся. — Я нахожу скрытые дороги между мирами. То, что вы называете «первым вторжением на Смиде» — моих рук дело. Это я впустил существо, которое чуть не сожрало всю планету.

«Лучше бы Моро был сумасшедшим природником, — мрачно подумал Рэйзор. — И лучше бы мы не попадались ему на глаза в Монехе…»

— Звучит так, как будто вы хвастаетесь, но вы ведь не гордитесь своим поступком, Моро Сан. — Дио с сочувствием смотрел на демона. — Зачем вы это сделали?

— Я верил в справедливость. Для всех, — дрогнувшим голосом ответил Моро. — Пока не увидел обратную сторону медали и не провёл время с теми, за чей счёт эта справедливость осуществляется. Потерял всех, кроме Акмена, и поклялся помочь ему занять престол и улучшить жизнь в Монехе.

Вот теперь всё встало на свои места. Если Акмен Первый мог как-то общаться с незримым демоном, чувствительным к отражениям миров, он фактически заполучил всевидящего шпиона в его лице. И Моро подсказывал ему, как вести себя, чтобы усыпить бдительность лионтийских покровителей Акмена. В переданных Ветром архивах хранились записи о первом этапе отношений между Лионтом и юным правителем Монеха: новый ак-кеюл продемонстрировал не по годам развитую мудрость, принял множество прогрессивных законов и пошёл на большие экономические уступки Лионту. Судя по всему, Акменом руководил демон — и, надо признать, руководил неплохо.