Лараш был таким же конкурентом в предвыборной борьбе, как и все остальные кандидаты, и Рэйзор задал вопрос, даже не надеясь на ответ. Собеседнику ничего не стоило напомнить об окончании рабочего дня и выпроводить робота из кабинета. Вместо этого Лараш несколько секунд пристально смотрел в «настроенческие» диоды Рэйзора, как бы проверяя, что Рэйзор не шутит, не тянет время, а действительно хочет исправить ситуацию.

— Если не поймёте природу человеческих страхов и смятения, не постигнете причины поступков, противоречащих формальной логике, то выше занимаемой должности вам не подняться. Вы знаете, что ваших подчинённых заметили в полуразрушенном ме́льдоме к северо-западу от базы?

Мельдомом называлось здание для богослужения в рамках одной из религий, практически исчезнувших на Тохше. После геноцида населения планеты, устроенного богоподобными атлериями, религиозные практики в большинстве стран превратились в удел отщепенцев. Поклонение и вера в сверхъестественное приравнивались к таким же порицаемым занятиям, как употребление наркотиков. Примерно в получасе езды от штаб-квартиры действительно стоял чудом уцелевший в войне мельдом — впоследствии его не сравняли с землёй только потому, что бюджет на снос и уборку обломков так и не выделили.

— Нет, ксарат Лараш. Это… неприятная новость. — Рэйзор приглушил свет диодов. — Я проведу разъяснительные беседы, чтобы этого не повторилось.

— Вы так ничего и не поняли. — Тсадаре Лараш разочарованно вздохнул. — Отправляйтесь в мельдом сами и разберитесь, в чём там дело. Я не хочу стравливать подчинённых и посылать одних запрещать другим молиться. Вы же робот, вы можете дать беспристрастную оценку происходящему. Если не придёте ни к каким выводам — значит, для вас всё останется по-прежнему. Но, возможно, Эрс всё-таки не ошибался, и вы способны к саморазвитию. На этом всё, приём окончен, ксарат Рэйзор. Ах, да: насчёт угроз в адрес избирателей не беспокойтесь, я побеседую с торератом Маллинаном. Вы правы, ситуацию нужно взять под контроль.

— Благодарю, ксарат Лараш. — Рэйзор учтиво кивнул и, вспомнив о важном, подался вперёд, на край эргокресла: — Простите, у меня ещё один вопрос. Об экспедиции за Эрсом Лешто. Когда…

Лараш прервал его жестом и покачал головой:

— Не скоро, ксарат Рэйзор. Не скоро…

Рэйзор заверил Селису, что Тсадаре вместе с Советом весьма не прочь рассмотреть варианты спонсорства, и уже следующим днём омарат отправила Рэйзору копию официального письма отца. Раньше Рэйзор никогда не интересовался взаимоотношениями Селисы с родителями, но за прошедшие дни определил главное: отец был для Селисы непререкаемым авторитетом, и своей дотошностью она пошла именно в него. Продуманность документа до мелочей вызывала искреннее восхищение. Омарат, забывшись на радостях, вдогонку к копии послала роботу эмокон объятий, тут же стёрла и вместо него вставила эмокон рукопожатия. Рэйзор ответил хитро подмигивающим эмоконом.

Тсадаре Лараш больше не затрагивал тему мельдома, и Рэйзор колебался, стоит ли воспринимать всерьёз рекомендацию саморийца. Свободные часы в расписании выпадали в лучшем случае на ночь, но заявляться в это время в мельдом Рэйзор посчитал бесперспективной затеей. Судя по логам, ночью базу покидали только патрули, и их маршруты проходили далеко от святилища. Рэйзор же собирался застать посетителей на «месте преступления».

Через два дня после разговора с Ларашем Рэйзор, так и не получив никакого распоряжения, сам перетасовал задачи, перекинул часть обязанностей на Серео и отправился к мельдому в одиночку.

Вой реактивных двигателей накатывал волнами — то затихал, когда истребители заходили на большой круг над полигоном, то заставлял воздух дрожать невидимой мембраной. «Четвёрка» отрабатывала манёвры под руководством шерла Мелори — уход от ракет ПВО и уничтожение наземных целей. Рэйзор задержался на парковке возле штаб-квартиры, оценивая слаженность действий пилотов. Построение «в линию» они выполняли безупречно, а вот «ромб» пока получался неровный и растянутый. Ферьеры в подчинении Идира доверяли друг другу больше, поэтому формации его звена занимали куда меньшую площадь. Сейчас же Идир тренировал офицеров других дивизий, и они только начали привыкать к стилю пилотирования Мелори.

Когда «квадрат» пролетал над штаб-квартирой, ведущий истребитель совершил полный оборот вокруг оси — в процессе Рэйзор увидел сквозь прозрачный колпак кабины, как Идир отдал воинское приветствие. Можно представить, сколько нервных восклицаний раздалось в радиоэфире звена, но это всё равно не остановило бы лихачества шерла.

Сев в один из штатных гравимобилей, Рэйзор направил его по полю вдоль колючей проволоки, ограждающей базу и полигон. Скоро он миновал и КПП в энергетическом заслоне по периметру территории «Третьей стороны». Парк справа закончился, сменившись первозданным лесом, когда территория базы осталась далеко позади. Заметив белеющую макушку здания над кронами деревьев, Рэйзор остановил гравимашину и покинул салон: если он подъедет к мельдому на транспорте, это будет похоже на облаву и настроит людей на агрессивные оправдания.

Расположение святилища показалось странным. Даже до войны никаких поселений, кроме научно-исследовательского городка, в округе не было, и здание стояло на приличном удалении от цивилизации. Следов гравийной дороги, ведущей от уничтоженного института, тоже не осталось. Мельдом будто вырос сам по себе, как гриб в лесу.

Рэйзор исследовал опушку с устремлённым ввысь белокаменным зданием, увенчанным четырьмя башенками. Выкорчеванные молодые деревца, дровяник, воткнутый в колоду топор — всё свидетельствовало о том, что мельдом, вопреки общепринятому представлению, не забросили. Само святилище превратилось в подобие объекта искусства, посвящённого войне: на обгоревшем фасаде взрывной волной выбило окна, раскололо стену и повредило крышу. Остальные стороны сохранились лучше — если не считать обвалившейся кровли башенок. По приказу правительства Саморе со святилищ срывали символы веры, нередко повреждая при этом структурные укрепления — похоже, та же участь коснулась и мельдома.

Сзади обнаружился потрёпанный довоенный грузовичок с мешками цемента в кузове. Просканировав окрестности, Рэйзор увидел колею в травяной подложке, уходившую далеко вглубь леса. «Значит, где-то есть съезд с основной дороги, ведущий к мельдому. Занятно», — подумал Рэйзор, прислушиваясь к приглушённым звукам, доносившимся из здания. Кто-то увлечённо сверлил стены.

Рэйзор занёс ногу над первой ступенькой крыльца и замер, прикидывая возраст свежего, ещё не успевшего покрыться отпечатками грязной обуви бетона. Судя по прочности, заливке не меньше полутора-двух месяцев. Что же могло произойти два месяца назад, что подвигло солдат приступить к ремонту здания? Нападение на штаб-квартиру случилось позже, а других причин для эмоциональной нестабильности людей он назвать не мог…

Массивная деревянная дверь со строгим прямоугольным орнаментом распахнулась, и на верхнюю, десятую ступень лестницы вышел молодой самориец, одетый в простую рубашку с закатанными рукавами и заляпанные краской штаны из плотной ткани. Положив руки на поясницу, он с наслаждением потянулся и, прищурившись, поднял взгляд к небу. Рэйзор погасил «настроенческие» светодиоды и не шевелился, ничем не выдавая своего присутствия. В списках сотрудников «Третьей стороны» незнакомец не значился. Покряхтев, мужчина снял повязку с головы и с ожесточением почесал макушку, стряхивая остатки строительной пыли с чуть вьющихся волос длиной до плеч. Мельком посмотрев вниз и не заметив робота в камуфляжной расцветке, почти невидимого на фоне леса, он снова повязал голову и взялся за широкую ручку двери, намереваясь зайти обратно в мельдом. Рэйзор сымитировал деликатное покашливание, и мужчина резко обернулся. Костяшки его пальцев, всё ещё сжимающих ручку, побелели от напряжения. Не желая пугать, Рэйзор собрался заговорить первым, но человек опередил его.