— Из чего следует вывод, что вы, точнее, ты посчитал Хатор обязанной оберегать твоих друзей, — подытожил Дио. — И когда она отказалась от роли защитницы, ты расценил это как предательство.

В глазах обернувшегося к саморийцу духа сверкнули синие огоньки.

— Да! А как ещё это назвать? Не строй она из себя целительницу с самого начала, разговор был бы другим.

— А ты просил её спасти друзей?

— Просил! Ещё как просил, на коленях стоял! — Голос Моро дрогнул. — Сказала, что уже поздно…

— То есть просил, когда они уже оказались на краю гибели. И, если мне не изменяет память, ей пришлось срочно создавать межмировой барьер в попытке заслонить Смиде от вторжения. Я могу ошибаться, но мне кажется, что это непростая задача, требующая много сил — наверное, ей пришлось пожертвовать твоими друзьями ради спасения целой планеты.

— «Кажется», «могу ошибаться», «наверное», — с презрительной гримасой передразнил дух саморийца. — Ты просто ищешь оправдание её подлости.

— Хорошо, пусть даже часть вины за гибель твоих друзей лежит на Хатор, раз она чётко не обозначила пределы своей помощи, — согласился Дио. — Но что делал ты, Моро? Какие шаги предпринял, чтобы защитить друзей? Они ведь были твоими друзьями, а не её.

Моро аж вскочил на ноги от возмущения, но Дио успокаивающе положил ему руку на плечо.

— Я помню, что ты защищал их в дороге от повстанцев. Ты рассказывал про ваше путешествие в Монехе. Но что именно привело к вторжению на Смиде? Разве не твоё пособничество завоевателям? И сейчас ты винишь Хатор в том, что она недостаточно хорошо с ними справилась — не так, как ты бы хотел.

Дух со свистом втянул воздух; глаза его разгорелись совершенно потусторонним пламенем.

— Прислушайся к себе, — попросил Дио. — Ты до сих пор горюешь, ты зол, и хочешь эту злость выплеснуть на кого-то другого. Потому что по-прежнему не можешь себе признаться, что причиной трагедии был ты, и только ты. Всё остальное — лишь следствие твоего поступка.

Моро скрипнул зубами и опустил взгляд; под кожей на его скулах перекатывались желваки. Софике колебалась, заслуживает ли бывший демон сочувствия, или должен нести груз ответственности в одиночку? Она решила вернуть разговор в прежнюю плоскость.

— Дио, речь сейчас не о событиях на Смиде. Речь о будущем Тохша, о нас с тобой, — жарко заговорила она. — Если отбросить все рассуждения о степени вины, получается, что для союзничества с Элис-Хатор придётся составить подробнейший юридический договор. И то — не факт, что она будет придерживаться правил. Она нас за людей-то не считает, игровыми фишками назвала — а Рэйзор ничего страшного в этом не видит. Вот, что меня тревожит.

Дио развёл руками.

— Софи, если ты хочешь донести причины своего беспокойства до Рэйзора — тебе придётся перейти на его язык. Он робот, у него нет интуиции. Да и у меня, откровенно говоря, нет никаких предубеждений в отношении Элис. Если интуиция подсказывает тебе, что Элис опасна — определи, что вызвало опасения, и найди конкретные подтверждения. Поговори с Олиси, она в хороших отношениях с омаратом Кариш — а та, насколько мне известно, лучший аналитик историй отражений миров. Аргумент «она недостаточно вежлива» не примут ни Рэйзор, ни Совет «Третьей стороны». Они не в том положении, чтобы придираться к словам. Главное — дела и поступки.

Софике угрюмо переглянулась с Моро: похоже, мнение Дио не изменить. И пусть у духа свои причины недолюбливать Элис, главное, что Софике ощутила хоть какую-то поддержку, а то начало казаться, что она одна такая ненормальная, не привыкшая верить первому встречному и поперечному.

Втроём они быстро управились с уборкой мельдома: Дио не поленился скинуть пиджак, закатать рукава рубашки и помочь друзьям. Вернувшись в штаб-квартиру, остаток рабочего дня Софике провела в техотделе, с недовольством слушая разговоры коллег: трезвомыслящих скептиков нашлось мало, а вот сплетников и любителей посудачить — с лихвой. В основном обсуждали, не приворожила ли Элис ксарата Келлемона или даже Рэйзора — уж подозрительно быстро она им полюбилась. Раздражало, что все споры были поверхностными, зацикленными на её внешности, манере речи и взаимоотношениях с ксаратами. Странно, но Олиси не принимала в них участие — она так и не отзвонилась после выступления магички. Наверное, все операторы и обслуживающий аванпосты персонал бились над попыткой обнаружить магию Элис.

Не дождавшись подругу, Софике позвонила вечером родителям по видеосвязи, чтобы хоть кому-то излить всё накипевшее. Устроили «совместный» ужин: она принесла из столовой коробок себе в номер, ну а папа с мамой, как обычно, ели за столом в своей квартире. Устав запрещал делиться с гражданскими новостями, но Софике не утерпела: уж столько всего накопилось на сердце, что невозможно сдерживаться. На всякий случай запустила сервисный режим элекома (не просто же так работает в техподдержке!) и отключила прослушку.

— И вот представьте, что это существо нас чуть ли не пылью под ногами называет, а он всерьёз рассматривает варианты сотрудничества, — жаловалась она на Рэйзора, сердито долбя вилкой по картонной подложке судка в попытке наколоть последние кусочки мяса. — При том, что альтернатива — объединение тохшан.

Родители уже доели, и мама сидела, задумчиво подперев щёку, а папа сосредоточенно протирал очки.

— Раз рассматривает, то имеет на руках объективные данные, — наконец изрёк он и водрузил очки на нос. — Он же робот, так? Оперирует фактами и результатами исследований. По тому, что ты говоришь, в прошлом Элис ничего отрицательного пока не найдено. Зато в тохшанских архивах предостаточно неприятной статистики.

— Ты о чём, пап? — опешила Софике. — Мы ж в Великой Войне победили! Ты мне сам рассказывал, как недавно панерутцы вместе восстанавливали аэропорт Миллы. Тохшане уже не раз и не два доказали, что способны побеждать сообща!

Родители переглянулись, и мама тихонько рассмеялась.

— Доченька, мы же тебе стараемся только хорошее говорить. — Она протянула навстречу камере руку, как будто желая прикоснуться к дочке по ту сторону экрана, и Софике остро ощутила недостаток живого общения. — У вас в «Третьей стороне» и так столько забот, зачем тебе лишние волнения и расстройства? Конечно, не всё было гладко, но хороших людей на свете больше.

— Один негодяй с подельниками пытался присвоить деньги из благотворительного фонда, — добавил папа. — Ещё три подрядчика завышали цены на услуги. И это только те случаи, о которых мы знаем. Вот что ваш робот учитывает. Ты лучше подумай вот о чём: как поднять уровень науки и техники, чтобы помощь Элис не пригодилась? Как повлиять на моральный уровень общества? Непростые вопросы, я понимаю, они требуют многих лет и ресурсов для ответа. Но если считаешь, что «Третья сторона» должна опираться только на тохшан, то нужно с чего-то начинать.

Слова папы прозвучали примерно так же, как если бы он предложил изобрести машину времени. И в то же время он был прав: Рэйзор шёл своим путём в стремлении доказать собственную точку зрения Совету — путём, раньше считавшимся невозможным. И всё же он добился зримого прогресса в отношении к своим идеям. И если Софике хочет, чтоб её тоже услышали — придётся прорубать новую дорогу. Возможно, поначалу самостоятельно, через бессонные ночи в попытке найти ответы на вопросы.

Но мириться с привлечением чуждых Тохшу сверхмагов она точно не будет.

Стволы бронетехники целились в одинокую фигурку как копья первобытных охотников. Только Элис, согласившаяся на унизительный эксперимент, на загнанного в ловушку зверя совершенно не походила: заложив руки за спину, она расслабленно следила за перистыми облаками и щурилась от лучей Тельсы. Над базой впервые за долгое время повисла тишина — и оружие, и люди молчали, чтобы не мешать работе операторов аванпостов.

Элис скучала на лётном поле уже больше получаса, когда Рэйзор поднялся на вышку и обнаружил возле авиадиспетчеров взволнованного Геса. Он нетерпеливо расхаживал вдоль застеклённых стен, поминутно хватался за бинокль и жадно всматривался в невозмутимую гостью.