Весть об анконских мучениках возбудила повсюду скорбь и негодование. Бежавшие в Пезаро марраны решили отомстить папскому городу. Небольшой порт в герцогстве Урбино, город Пезаро давно стремился отвлечь к себе часть торговли с Левантом от порта Анконы, куда преимущественно заходили коммерческие суда еврейских купцов из Турции, ведших торговлю с Италией. Когда герцог Урбино допустил в Пезаро бежавших от инквизиции анконских марранов, он сделал это в надежде, что беженцы подействуют в этом направлении на своих турецких контрагентов. На первых порах этот расчет оправдался. Пезарские марраны обратились к еврейским общинам Турции с посланием, где описали смерть мучеников в Анконе и, во имя национальной солидарности, просили разорить гнездо инквизиции и впредь не посылать туда кораблей с товарами. Салоникские сефарды горячо откликнулись на этот призыв и немедленно примкнули к бойкоту. Раввины объявили в синагогах «херем» против всякого, кто будет посылать свои товары в Италию через порт Анконы. Прекращение торговых сношений между Салониками, центром левантийской промышленности, и Анконой очень скоро дало себя почувствовать. Сенат и городской совет Анконы заявили папе, что вследствие еврейского бойкота городу грозит полное разорение.

Павел IV убедился, что и евреи могут иногда чувствительно мстить за обиды. Такое убеждение, может быть, умерило бы его деспотизм, если бы евреи были единодушны и настойчиво осуществляли свой план. К несчастью, в их среде произошел раскол. Еврейская община в Анконе видела в агитации пезарских марранов великую опасность для себя и других общин Церковной Области, боясь, что раздраженный папа совсем изгонит евреев из своих владений. Анконцы обратились к турецким общинам с просьбой о прекращении бойкота. Хотя еврейские политики в Константинополе из круга Иосифа Наси и Грасии Мендес поддерживали смелых пезарцев, кампания была уже проиграна. Многие купцы из Салоник и других портов стали вновь посылать свои товары в Анкону, между тем как в Пезаро заходили лишь немногие суда. Обманувшийся в своих расчетах герцог решил, что незачем ссориться с папой из-за евреев, не приносящих выгод. После двухлетнего пребывания марранам пришлось выселиться из Пезаро и всей территории герцогства Урбино (1558), что доставило большое удовольствие папе и членам святой инквизиции.

Последний год своей жизни Павел IV ознаменовал устройством новых костров для Талмуда. Начавшееся при Юлии III истребление экземпляров «опасной книги» привело в Церковной Области к закрытию высших талмудических школ. Тогда образовался еврейский академический центр в городе Кремоне, в герцогстве Миланском, подвластном Испании. Туда свозились талмудические книги и прибывали ученые, читавшие лекции в новой иешиве; там же открылась и еврейская типография. Проведав об этом, генерал-инквизитор кардинал Гизлиери (Ghislieri, позже папа Пий V) добился у испанского наместника в Милане приказа об уничтожении «антихристианских» книг Талмуда и его комментариев. Около десяти тысяч томов были отобраны в Кремоне и сожжены на костре посреди города (1559). Сжигая Талмуд, папская цензура не трогала книг по каббале, а напротив — дозволила печатать «Зогар», который в те же годы появился в двух изданиях, в Мантуе и Кремоне (1558-1559). Католические богословы верили словам выкрестов из евреев, что в «Зогаре» имеются намеки на догмат Троицы и вообще преобладают родственные христианству тенденции.

Последовавшая в августе 1559 г. смерть Павла IV обрадовала не только евреев, но и многих христиан, страдавших от деспотизма папы и его инквизиции. Как только распространились слухи о тяжелой болезни папы, толпа римлян бросилась к тюрьмам инквизиции, где томились еретики из христиан, взломала двери и освободила узников. Затем она разбила статую папы из белого мрамора, воздвигнутую «сенатом II римским народом» на одной из площадей Рима. Рассказывают, что один еврей напялил на голову статуи свою желтую шапку, при громком смехе народа, — за что впоследствии был повешен вместе с другими зачинщиками демонстрации.

Преемник Павла IV, Пий IV (1559-1565), смягчил юдофобекую политику своего предшественника. В декретах Пия IV говорилось, что «вследствие неправильного применения приказов покойного папы» евреи терпели большие стеснения и стали предметом насмешек и издевательств, которые необходимо устранить. Поэтому новый папа постановил, что евреи не обязаны носить желтый головной убор в дороге, во время поездок, а должны надевать его только в местах, где они живут больше одного дня; если им слишком тесно в отведенном им гетто (ghectus) в Риме, то дозволяется его расширить; за пределами гетто, в непосредственной к нему близости, они могут содержать лавки и ремесленные заведения и работать там от восхода до заката солнца. Были отменены и многие ограничения по части торговли: разрешалось торговать хлебом, вином, маслом, фруктами и другими предметами питания, а также иметь всякие деловые сношения с христианами, но запрещение держать христианских слуг было оставлено в силе. Наконец была дана полная амнистия тем, которые нарушили предписания Павла IV в его роковой булле. Евреи в Риме поспешили воспользоваться полученными облегчениями. Торговцы открыли ряд лавок за стенами гетто и добрались до парадных улиц, прилегающих к Корсо. Скоро были смягчены и строгости по отношению к запрещенным книгам. Еврейская депутация от общин Италии обратилась к Тридентскому собору, который тогда обсуждал вопрос об утверждении общего «Индекса» запрещенных книг, с просьбой не включать туда книг Талмуда, а предоставить папской цензуре решение вопроса относительно каждой еврейской книги в отдельности. Просьба была уважена, и Пий IV разрешил вновь печатать книги Талмуда под условием, чтобы в них были исключены антихристианские выражения и устранено самое заглавие «Талмуд», пугавшее добрых христиан (1564). Отныне Талмуд стал перепечатываться под именем «Гемара» или «Шиша Седарим» («Шесть отделов», сокращенно «Шас»). Цензоры, преимущественно из крещеных евреев, следили за тем, чтобы из текста исключались все «подозрительные» места, где усматривались намеки на христианство и христианские народы.

Но недолго пользовались евреи льготами, предоставленными им Пием IV. В 1566 г. римским первосвященником стал Пий V (умер в 1572 г.), прежний кардинал и генерал-инквизитор Гизлиери, ярый враг гугенотов и евреев. Особым декретом, оглашенным в Риме и всех других городах Италии, было объявлено, что все распоряжения Пия IV недействительны, а сохраняет полную силу булла «Cum nimis absurdum» Павла IV. Евреев обязали продать все вновь купленные ими вне гетто дома и участки земли, под угрозой отчуждения этой недвижимости в пользу «дома катехуменов». Всякие сношения с христианами были до крайности затруднены: новообращенным из евреев нельзя было без особого разрешения даже входить в гетто. Всякое нарушение законов буллы влекло за собой аресты, штрафы, конфискации и ссылку на галерные работы. Своей тиранией папа-инквизитор довел евреев до того, что многие стали покидать Церковную Область и селиться в других государствах Италии. Иные переселились в европейскую Турцию и еще дальше, в Палестину. В это время распространилась весть о том, что Иосиф Наси отстраивает Тивериаду в Галилее и вызывает туда еврейских ремесленников и рабочих (см. выше, § 4). Целая еврейская община в городе Коре, в Кампании, решила переселиться в Тивериаду, прельщенная слухами, что Иосиф Наси снаряжает для перевозки эмигрантов корабли в Венеции и Анконе. Община послала делегатов в оба эти города, чтобы узнать о подробностях переселения, и вручила им письмо, характеризующее тогдашнее настроение. В письме говорилось, что булла Павла IV, подтвержденная Пием V, довела еврейских жителей до полного разорения, ибо отняла у них все источники пропитания, запрещая деловые сношения с христианами. Многие в Кампании впадают в отчаяние и принимают крещение, часто целыми семьями. «Мы, — говорится далее в письме, — решили спасти свои души от сетей измены. Мы готовы выйти в поле и расположиться хоть на ночлег в селениях нашей Святой Земли, лишь бы не оставаться среди отступников». План колонизации Тивериады, как известно, не осуществился, и несбывшаяся надежда еще более усугубила отчаяние в массах.