Никто ни в чем не виноват, все беленькие и пушистенькие. В лайковых перчаточках и в идеально отглаженных смокингах.
А кто должен разгребать ваше дерьмо?
Полицейское государство, авторитарный режим, фашистская диктатура, военный коммунизм. Не нравится? Так, мать вашу, предложите другое решение! А если у вас его нет, то заткнитесь и не вякайте. Пока полки в супермаркетах рушились под весом колбас и балыков, никто и не собирался вводить никакие чрезвычайные меры. Никто не отбирал последнее, ибо оно, ваше «частное» и «личное», никому и никуда не упиралось. У вас три дома, две квартиры и шесть автомобилей на одно лицо? Заплатите налоги и спите спокойно. Даже происхождение загадочных миллиардов на заграничных счетах не беспокоило государство, пока его казна была полна за счет продажи углеводородов, а бюджета хватало на обеспечение основных потребностей населения.
Да, это жестоко и неправильно — отнимать у одних и распределять между всеми. Робингудство — грех. Частная собственность — неприкосновенна. И не важно, что 90% всех денег на Земле сосредоточены в руках 3% населения. В этом и есть суть капитализма. Как не крути. Но когда в стране хаос и неразбериха, когда склады госрезерва пусты, фабрики и заводы стоят, лекарств не хватает, а население увеличилось в несколько раз за год, что прикажете делать? Молча взирать на лопающихся от сытой жизни буржуев и загибающихся от голода детей и стариков?
А самое обидное, что вот эти самые чистоплюи, что ни черта не делают и больше всех воняют, именно они и принимают наиболее активное участие в восстаниях и бунтах.
Только для чего?
Надеются, что жизнь станет лучше? А с какого перепугу она станет таковой? Придет новый глава государства и сразу закрома Родины окажутся вновь полны зерна, колбас и черной икры? Вот так, не надо ни пахать, ни сеять… а только в главном кресле страны сменить главу государства. И вновь все станут счастливы и наступит долгожданный мир во всем мире.
Черта с два! Лучше не станет. А вот хуже станет наверняка.
Так может, не стоит врать людям, господа многочисленные потенциальные вожди народов, что вы боретесь за их права и свободы? Все бунты и революции совершаются только ради одного единственного — власти. А все обещания народу и электорату мгновенно забываются уже на следующий день. Ну и правильно. То что было сказано до переворота выполнять совсем не обязательно. Ведь это обещал простой человек из народа, а ныне он кто? Правильно — Верховный Глава Государства. А с высоты самого высокого кресла мир выглядит немного под другим углом.
Весь мир насилья мы разрушим…
А что потом?
Люди, не нужно торопиться разрушать то немногое, что у вас есть сейчас. Потому что потом будет хуже. Не важно, какой общественный строй в вашем государстве, и какой на дворе год. Если вас настойчиво призывают выйти на улицы и требовать отставки верховной власти, присмотритесь повнимательнее, а кто этого требует? Вот этот — плешивый? А чем он лучше предыдущего? Что он может предложить народу?
Да нет, друзья, он хуже, гораздо хуже предыдущего «князька». Но если первый разжирел от спокойной и сытой жизни, то плешивый пока еще поджар и голоден. И рвать он будет, как хороший мастиф. Или даже, как Цербер, в три глотки. А если вы и против него начнете со временем выступать, да еще если, не дай Бог, на центральную площадь Столицы протестовать выйдете, то пулеметы просто неизбежны. Никто вам просто так власть назад не отдаст. Не для того устраивали переворот…
Вы хотя бы одного доморощенного диктатора и революционера спросили, что он собирается делать после того, как возьмет власть в свои руки?
А я спрашивал. Неоднократно. На допросах…
Мямлят что-то невнятное, а четкой программы действий нет. Потому что они понятия не имеют, как построить светлое будущее. Особенно в условиях, когда жратвы на всех не хватает. Ведь для них главное — это обеспечить свое собственное сытое и безбедное существование до конца дней. А все остальное не имеет никакого значения. Особенно проблемы и заботы простого народа.
Да кому вообще есть дело до народа? Бить палками на площади, если высказывают недовольство! А еще лучше — повесить. В назидание потомкам. Ибо нефиг…
Я тоже не знаю, как построить светлое будущее. Но я хотя бы не берусь за управление государством. Просто молча делаю свою работу. Да, местами грязную. Да, иногда с перегибами. Но лучше лишний раз перебздеть, чем допустить очередную революцию и последующий за ней кровавый террор.
Может, мы кого-то и отправили в ссылку на болота по ошибке, но зато спасли тысячи других жизней. Ну а что фашистами называют, обидно, конечно, но мы привыкли. Привыкли, что приходится делать грязную работу. Привыкли, что за нее нам плюют в морду. Утерлись, засучили рукава и пошли работать дальше, на благо народа. Хотя народ это, конечно, никогда не ценил, да и в будущем не оценит. Но такова правда жизни. Потому что если не мы, то кто?
Я не знаю другого способа остановить хаос. Только страх. Страх за свою жизнь. За жизнь близких. Это базовый инстинкт и самая сильная эмоция. Бояться — это нормально. Древний человек обязан своим выживанием страху, который помогал избежать опасных ситуаций. Храбрые защищали племя от нападок извне, и поэтому погибали первыми. Иногда не оставив после себя потомства. Те кто боялся — выжили и размножились. Так ген страха навсегда закрепился в ДНК. И его оттуда уже не выцарапать никак.
Не использовать самый надежный, проверенный эволюцией инструмент, было бы просто глупо. Вот отсюда и проистекают наши методы. Слухи и сплетни, подчас сильно преувеличенные, принимающие гротескные формы. Их специально распускают подконтрольные нам люди после нашей «настойчивой просьбы». А цель только одна — заставить идиотов бояться.
Самый лютый страх — это тот, который человек придумал себе сам. Пусть боятся ареста. Допроса в ЧК. Тюремного заключения. Ссылки на болота. Расстрела перед строем. Пусть вздрагивают, прочитав три заветные буквы, напечатанные на не очень качественной бумаге.
Страх парализует, заставляет включать разум, искать альтернативные решения. Иногда это помогает свернуть с кривой дорожки в самом начале пути, пока еще ничего фатального не произошло. Иногда — нет. Вот тогда и включаемся в работу мы… Нужно успеть остановить смуту, пока толпа не вышла на улицы громить магазины. Если это произойдет, то безвинных жертв не избежать.
Мы — волки, санитары леса. Если не убрать паршивую овцу из стада, она заразит бешенством всех. Нет ничего страшнее, чем обезумевшая от ярости толпа, которая от безысходности прет с голыми руками на пулеметы…
* * *
Что-то сильно ударило в ногу. Гейман скосил глаза вниз и мрачно выругался.
Ну что же вы, придурки, раненого добить не можете?
Снова очередь. Прикрылся «Калашом». Одна из пуль отрекошетила от ствольной коробки, вторая попала в деревянный приклад и расщепила его надвое. Развернул ствол покалеченного автомата в сторону нападавших и, зажав спусковой крючок, выпустил весь остаток магазина. Откинул бесполезный «Калаш» и достал любимый «Стечкин».
Хорошая машинка. Старая, надежная. Никогда не подводила.
— Ну что, дружище, мы с тобой сейчас немножко повоюем. Совсем чуть-чуть… А потом — на пенсию. Отдыхать. Мы с тобой это честно заслужили.
Сразу три пули вошли в грудную клетку, прошив тело насквозь, но он все еще был жив. Открыл было рот, чтобы крикнуть, но раздалось только хрипящее клокотание — горлом пошла кровь.
Ну что, твари, не так просто оказалось разделаться со старым чекистом?
Попробовал поднять руку с намертво зажатым «Стечкиным» и не смог. Перед глазами поплыло, фигуры наемников расплылись.
Но я все еще жив, — упрямо твердил ему мозг.
Осмелели, суки. В полный рост подходят. Думают, что я уже не опасен. Но я уже совсем не тот маленький еврейский мальчик за фортепьяно. Я теперь, черт возьми, опасен как никогда. Нужно только сосредоточиться и поднять руку с пистолетом.
