— Мы здесь не останемся, — решительно заявил Тёма.

— О, нет, — усмехнулась Дарья. — В город трудно попасть, это настоящая крепость, но выйти из него — невозможно. Вас не отпустят.

— У тебя тоже есть дети?

— Нет. Бессмертные не могут иметь детей. Такова плата за вечную жизнь. Так, как людей осталось очень мало, — продолжила она, — вампиры изучили списки в поисках ближайшего бункера. Нашёлся лишь один. К нему отправили первых гонцов, но он ещё был заперт. Проверяли каждый месяц. Когда двери открылись, большинство удалось убедить переехать в город, где уже всё построено. Многие поверили в сладкие речи. Тех же, кто отказался, убили. Думаю, кому-то удалось сбежать, но сумели ли они выжить?

— А те, кого они… ну, кусают, разве не становятся вампирами? — спросил Тёма.

Дарья рассмеялась, зажав рот рукой:

— Совсем древние байки. Как и про то, что они не отражаются в зеркалах. Хотя да, вы ведь были детьми, когда началась эпидемия. Не помните, каким был старый мир. Вампиризм не заразен сам по себе, это не вирус, как думали сначала, а мутация. И они не мертвецы. По крайней мере, в буквальном смысле этого слова. Просто все процессы в организме слишком сильно замедленны. Говорят, научные игры с генетикой породили этих существ.

Современная медицина без труда вычислит вампира. Почему произошла мутация, так и не выяснили, но их кровь уникальна — помогает при лечении некоторых болезней, можно сказать, возвращает с того света. И никто из спасённых в вампира не превращается. Чтобы обратить, нужно вспрыснуть что-то вроде яда, который вызовет мутацию. После такого укуса человек умирает — клиническая смерть, вроде перезапуска, далее организм начинает функционировать иначе. Если бы можно было заразиться от простого укуса, в Вандербурге давно бы жили одни вампиры.

— Ты сказала, есть мятежники, — я коснулась её руки.

— Да. Мой муж был одним из них. Когда меня выбрали первый раз, я так же дерзила, как и ты. Вырывалась, сыпала проклятиями, даже укусила пару раз выбравшего меня вампира, чем привела его в ярость. И поплатилась.

Он привёл меня не в свою спальню, а в большой зал, где нас встретили другие вампиры. Я не знаю, сколько. Они все слились в огромное жуткое расплывчатое пятно: хищные лица, оскаленные рты с белоснежными клыками, холодные руки, разрывающие на мне одежду. Казалось, это никогда не кончится. Я не пережила бы эту ночь, если б не бессмертие. Утром меня в бессознательном состоянии, обескровленную, в лохмотьях бросили на пороге дома. Тогда я жила в небольшом сарае с минимум удобств. Кто-то из прохожих привёл меня в чувство и помог зайти внутрь. Больше я не сопротивлялась.

В один из подобных ужинов меня выбрал Оскар. Он не тронул меня, даже не выпил и капли крови. Сказал, что хочет помочь, что не разделяет взгляды Лидии и считает, что мир может быть другим. Не знаю почему, но я поверила ему. Он сделал меня своей наложницей, чтобы не выбрал кто другой, а позже позвал замуж. Я согласилась. Я не любила его, но чувствовала благодарность, он искренне хотел что-то изменить, но… Лидия вычислила его и казнила на главной площади. Демонстративно, чтобы другие понимали, что в случае измены она не пощадит и своих. Но мы не отступим. Долгие годы мятежники прорабатывают план захвата бункера — без этого их не одолеть. У нас нет техников, в городе никто не обучается компьютерным технологиям, это наше слабое место. Ваш сын может в корне изменить ситуацию.

— Не надо вмешивать в это дерьмо Ваню! Он ещё ребёнок! — возмутился Тёма.

— Я достаточно взрослый, чтобы защитить свою семью, — за нашими спинами раздался Ванин голос, мы одновременно повернули головы. Пульс участился. Как много он слышал из нашего разговора? Мне стало дурно. Но сын, хоть и выглядел потрясённым, был настроен скорее агрессивно, чем испуганно. В глазах появился уже знакомый нам блеск — звериный, не знающий жалости и страха. Его руки напряглись, пальцы сжались в кулаки. — Сколько всего этих тварей? Скольких мы должны убить?

— Нельзя убивать всех подряд, Вань. Не все вампиры монстры, — попыталась я успокоить сына.

— А, по-моему, все! В следующий раз я поеду с вами! И пусть только попробует кто…

— Ты дома останешься, — холодно возразил Тёма. — Иначе тебе голову оторвут. Тут надо умом действовать, а не махать кулаками перед теми, кто заведомо сильнее!

Ваня шумно дышал, раздувая ноздри.

— Всё хорошо, — улыбнулась ему Дарья, — мы свергнем Лидию. Если ты нам поможешь, всё получится. И я смогу снять проклятие.

— Конечно, помогу! Даже не обсуждается! — с готовностью откликнулся Ваня. Я закатила глаза.

— Ему ничего не грозит, — пыталась успокоить нас ведьма, — он как раз окажется в самом безопасном месте, его дело взломать систему управления и заблокировать вампиров в их комнатах. С прочей нечистью мы разберёмся сами.

В понедельник мы приступили к работе. Меня определили в швейный цех, что напомнило моё прежнее место в Долине камней. Здесь цех выглядел посолиднее, ткани — дороже, основной пошив для вампиров. Рядом со мной за швейной машинкой сидела совсем молоденькая девчонка, лет девятнадцати. В обеденный перерыв я заметила, что она беременна — живот уже хорошо просматривался. Поймав мой взгляд, девушка улыбнулась:

— Скоро уйду на отдых, — она погладила живот. — А ты не беременна?

Я покачала головой.

— Может, ещё получится, ты же не старая, меня зовут Тоня.

— Анна. У меня есть сын. Большой уже.

Тоня закусила губу и посмотрела на меня с сожалением.

— Тебе не сказали? — Она чуть покраснела. — Здесь не спрашивают. Если забеременеешь, они не трогают. И пока кормишь.

— Я знаю.

— Лучше забеременеть, пока можешь, — она перешла на шёпот. — Продержишься какое-то время… У тебя возраст. Может, не выберут уже. Они любят молодых.

— Я больше не могу иметь детей. Всё будет хорошо, Тоня. — Я смотрела в её испуганные глаза, полные слёз и еле сдерживалась, чтоб не закричать в голос. Отвернулась и попыталась сосредоточиться на шитье. У нас получится. Мы не можем проиграть. И её ребёнок родится уже в другом мире.

В течение недели жизнь здесь мало отличалась от жизни в Долине камней: все работали, вели обычные разговоры, как будто никакого вампирского беспредела в конце недели не случится. Наверно, так легче, у меня же пока не получалось, я уже устала от постоянного напряжения и осознания, что каждый прожитый час приближает меня к субботе. К моменту, когда я буду стоять в толпе и ждать своей участи. Выпускной в Долине камней по сравнению с этим — детские шалости.

И этот день наступил. За завтраком мы боялись поднять друг на друга глаза, старались держаться, чтобы Ванечка не вышел из себя и не натворил глупостей. Тёма заверял, что нас не выберут, мы же новенькие — дадут привыкнуть. Вряд ли сам он в это верил.

На этот раз, стоя в толпе и боясь поднять глаза на проскальзывающих меж рядов вампиров, я тряслась как в лихорадке, отчаянно сжимая руку Тёмы. Он смотрел прямо перед собой, но взгляд безучастный, словно мысленно он перенёсся в другое место, брови чуть нахмурены, губы плотно сжаты. Ему тоже страшно. И больше за меня, чем за себя. Каждый раз, когда очередной вампир проходил мимо, не удостоив нас взглядом, мы вздыхали с облегчением.

Сегодня толпа безмолвствовала, никаких выкриков, рыданий и молитв. Так тихо, что отчётливо слышалось сердцебиение стоящего рядом. И тяжёлое прерывистое дыхание, выдающее крайнюю степень волнения. В наш ряд свернул Сандер, помнится, при первой встрече он показался мне довольно дружелюбным, даже вызвал симпатию. А сейчас идёт выбирать жертву. Задумавшись, я разглядывала его лицо. Красивое, можно сказать, аристократичное. Но взгляд хищный. Того обаяния, что привлекло меня при знакомстве, теперь и в помине нет.

Вдруг он посмотрел на меня, на его лице появилась лёгкая ухмылка, он сделал шаг в мою сторону. Сердце провалилось в груди — аж больно, казалось, что сейчас разорвёт грудную клетку. Я нервно сглотнула и, набравшись смелости, подняла глаза. Сандер стоял прямо передо мной, чуть прищурившись, словно оценивая. Лицо обдало жаром, я инстинктивно шагнула назад, Тёма крепче сжал мою руку, в его глазах разгорелось пламя ярости. Я жалась к нему, до последнего надеясь, что Сандер пройдёт дальше, но он резко схватил меня за руку. Тёма тут же бросился на него, игнорируя мой крик «Нет!», стоящий неподалёку робот мгновенно среагировал и ударил его под дых, запихивая обратно в ряд.