— Пытался приручить собаку. Раньше ведь они жили с людьми? Я читал. Почти получилось, она еду с рук брала и позволяла себя погладить, но в поселение за мной не шла. Как ни уговаривал. А потом этот волк из ниоткуда выскочил. Он бы её в два счёта разорвал, и я хотел защитить… а он в руку вцепился. Тут в шахте смена закончилась, и он, наверно, шума испугался и убежал. Собака тоже убежала. Больше не приходит, — Ваня горестно вздохнул. — Что теперь со мной станет? Я умру?

Я прижала его к себе, целуя в макушку, не в силах вымолвить и слова.

— Не умрёшь, — ровным голосом обнадёжил Тёма. — Теперь ты оборотень, а они довольно крепкие ребята.

— Оборотень? Настоящий? Но их же больше нет? После эпидемии? — Ваня не выглядел испуганным, скорее довольным. Он ещё не понимал, что это значит.

— У нас в поселении нет. У нас боятся сверхъестественных созданий, поэтому и меня покалечили…

— Вылечили! — перебил меня Тёма.

— Нельзя никому рассказывать. Они могут… убить тебя. Мы с папой что-нибудь придумаем. Ты вылечишься.

— Но я не чувствую себя больным, мам! Наоборот, кажется, что меня силы переполняют!

— Ты можешь причинить вред другим людям. Ты не контролируешь себя, когда превращаешься в зверя. — Я не знала, как сказать сыну, что, возможно, он уже кого-то покалечил или убил.

Несмотря на наши протесты, Ваня пошёл в этот день на учёбу.

— Мне нужно узнать всё про оборотней! Я не хочу никого пугать, значит, нужно научиться контролировать процесс. — Он так похож на Тёму — ко всему подходит рассудительно: есть проблема, её надо решать. Вот только с этой проблемой ему не справиться.

— Все книги про сверхов сожгли, да и в любом случае тебе никто не даст читать подобную литературу, — предупредила я сына.

— Обычные сожгли, а я в электронной библиотеке скачаю. Никто и не узнает.

— Может, есть какое-то зелье? Чтобы вернуть его обратно? — обратился ко мне Тёма.

— Не знаю, — я пожала плечами. — Если бы существовало зелье, Вадика бы не стали убивать.

— Кого убили? — заинтересовался Ванечка, и я прикусила язык.

— Вампира, который напал на людей в поселении, — пояснил муж, кидая на меня красноречивые взгляды. А то я сама не поняла, что брякнула лишнее. Ваня нахмурился.

— До следующего полнолуния ещё далеко, мы что-нибудь придумаем. Постарайся пока как можно меньше общаться и после школы сразу домой!

— Хорошо, мам.

Вечером за ужином Ваня хвастался, что улучшил свои показатели на физкультуре, его похвалил тренер. Сын забил весь планшет книгами о сверхсуществах, читал до полуночи, еле заставила лечь спать. Интересно ему. Он всё ещё не осознавал, что изменился. Он больше не человек, и ситуация только ухудшится.

— Надо поговорить с отцом, — обратился ко мне Тёма, когда мы ложились спать. — Тот препарат, что ввели тебе, может помочь и Ване.

— Или нет. Вампира они казнили! Если в поселении узнают про Ваню, он окажется за решёткой!

— Отец не выдаст.

— Откуда ты знаешь? Он — Командующий! Он обязан доложить! Нам нужно продержаться до Ваниного совершеннолетия, потом уйдём.

— А, вот в чём дело! — оскалился муж. — Ты опять за своё! Наконец-то появился повод, да? Если мы уйдём из поселения, то никак не спасём Ваню! Он останется оборотнем! На всю жизнь! Здесь есть шанс его вылечить!

— Здесь есть шанс, что его убьют! Готов рискнуть жизнью сына? — Я испепеляла мужа взглядом.

— Поговорю с отцом. Если он не сможет помочь, тогда уйдём.

Я сердито встряхнула одеяло и забралась в постель. Отвернулась к стене.

— Сгоряча мы только хуже сделаем, — Тёма примирительно положил мне руку на плечо. Я сбросила. — Спокойной ночи, злючка.

Я не ответила, он разочарованно вздохнул и тоже повернулся ко мне спиной.

В отличие от нас, Ваня к своему недугу относился скорее с любопытством. Даже программирование забросил, целыми днями читал книги на планшете. Мы с Тёмой тоже читали, когда сын ложился спать. Не высыпались. Я стала рассеянной, уже и на работе спрашивали, не заболела ли. Приходилось на ходу придумывать оправдания. Тёма пригласил Святослава Никитича, хоть я по-прежнему протестовала.

Командующий ходил из угла в угол по комнате, сосредоточенно потирая подбородок. Мы втроём зависли в ожидании.

— Я не так много знаю про сверхов, но тот препарат, — Святослав Никитич бросил взгляд на меня, — он не поможет Ване. Неэффективен в отношении трансформаций. Насколько я помню, в старом мире не изобрели лекарств от таких недугов. Только магия. С ведьмами проще. Эти процессы можно подавить.

— То есть единственный, кто мог помочь сыну — это я. Но мой дар вы забрали. — Я с вызовом посмотрела на него.

— Мне жаль.

— Вам не жаль! Вы до смерти боитесь непохожих на вас и готовы на всё, чтобы лишить нас способностей!

— Аня! — Тёма дёрнул меня за руку.

— Мне правда жаль. В той ситуации я сделал, что мог, — Командующий нисколько не разозлился. — И внуку тоже постараюсь помочь. По крайней мере постараюсь, чтобы об этом никто не узнал.

— Я научусь контролировать процесс, — вдруг подал голос Ваня. — Можно удерживать человеческое сознание, когда обращаешься. Надо тренироваться. Думаю, у меня получится. А пока вам придётся меня запирать.

— Что? — Я встревоженно обернулась к сыну.

— Нужна цепь надёжная. Запереть можно в бане. Там нет окон. — Сын деловито протянул мне планшет с раскрытой книгой. На картинке — оборотень, закованный в цепи. Я представила на его месте Ваню и мне стало дурно. Как будто в комнате не осталось воздуха. К глазам подступили слёзы.

— Я достану всё необходимое, — кивнул Командующий. Я закрыла лицо руками, уже не в силах сдерживаться.

— Мам, ну ты чего? Это временные меры. Я справлюсь, — попытался успокоить меня Ваня.

Тёма ушёл провожать отца, а я ещё долго сидела в обнимку с сыном. Ваня не любит такие нежности, он же уже большой, но сейчас терпеливо сидел, изредка вздыхая.

Почему подобное произошло с нами? Я привыкла жить в Долине камней. Смирилась. Я даже сумела стать счастливой. Я не простила им того, что со мной сделали, но научилась с этим жить. И вот всё разрушено. Нам не место здесь. Только сейчас побег не казался избавлением. Выжить вне поселения не так-то просто. Теперь я отвечала не только за свою жизнь, но и за Ванину. Тёма прав: сбегать отсюда — глупый поступок. Но сейчас я не видела другого выхода.

Через несколько дней сын снова вернулся из школы с температурой. До полнолуния ещё далеко, простыл? Я заварила чай с малиной и зашла к нему в комнату.

— Что-то не так, — Ваня сморщил нос. — Обоняние обострилось, и всё тело словно покалывает.

— Полнолуние только через полторы недели. — Я положила ладонь ему на лоб. Слишком горячий. — Принести лёд?

Ваня мотнул головой.

— Хочешь мясо пожарю?

— Давай! — Его глаза загорелись. — Жрать хочется жуть как!

— Может, это от голода? Оборотням нужно больше калорий.

— Наверно. Не переживай. Мне уже лучше, — он натужно улыбнулся.

Я ушла на кухню, разделывала мясо, кидая куски в шипящую и брызгающую жиром чугунную сковороду. Густой аромат заполнил комнату. Невольно улыбнулась, представляя, как у Вани сейчас потекли слюнки. Обернулась на шум: всё-таки он не дождался, когда позову за стол. Мимо меня пролетело нечто, с шумом распахнуло входную дверь, перевернув по дороге кресло. Я выскочила следом на крыльцо. На снегу — цепочка волчьих следов, исчезающая за поворотом. Забыв про сковороду на печи, я побежала по дороге в одном платье и накинутой на плечи шали. Налетела на Тёму, возвращающегося с работы.

— Что случилось? — Он снял свою куртку и надел на меня.

— Ваня у-у-убеж-ж-жал. — Меня всю колотило. На улице только начало темнеть. Если его увидят… я зажмурилась: — Он обратился.

— Но сейчас не полнолуние! Так, идём в дом, на нас уже косятся.