Грузовое судно покачивалась на волнах. Чёрные тучи превратили день в сумерки. Лил дождь, не настолько сильный, чтобы зваться ливнем, но достаточный, чтобы появившийся на горизонте корабль был расплывчатым пятном даже в глазах зоркого наблюдателя.

Дмитрий нашёл в рубке бинокль и попытался рассмотреть что-то через него. Оптика не помогла, сквозь линзы Мартен увидел лишь марево. Боевое заклинание, защищающее судно от опознания и визуального определения дистанции. Впрочем, размеры судна и общий силуэт и так не оставляли сомнений — это крейсер.

Заработала связь. Дмитрий оглянулся на зашипевший прибор.

«Do you read me? Over» — произнёс голос с акцентом.

Мартен подошёл к станции и ответил.

— Loud and clear, — ответил Дмитрий.

Через секунду рация выдала тарабарщину на всё том же неизвестном Дмитрию языке. Генерал-губернатор не стал отвечать. Мартен вышел из рубки под дождь, продолжая всматриваться в корабль на горизонте.

— Так вы из прикрытия… — понял Куница.

В мареве появилась яркая вспышка. Мартен сосредоточился, шаря взглядом по небу, пока не нашёл искомое. Чёрная точка врезалась в воду, не долетев до судна метров двести, вызвав большой всплеск.

— Десять секунд, — прошептал генерал-губернатор.

Появилась вторая вспышка.

— И это не предупредительный.

Снаряд влетел в бак. Грохнул взрыв. Дмитрий сдвинулся в сторону, пропуская мимо большой кусок металла. Одна из мачт с протяжным воем завалилась вперёд и рухнула за борт. Хлёсткими щелчками рвались канаты. Один из кранов по правому борту сорвался с креплений и рухнул в трюм с металлическим грохотом.

На боевом корабле расцвели новые вспышки. Из-за размытия сложно было сказать, три, шесть или девять. Мартен, ругаясь, развернул удерживаемые защитные чары, накрывая почти всю надстройку и некоторую часть корабля. Грохнуло сразу несколько взрывов. Корабль ощутимо вздрогнул, незакреплённые вещи, валявшиеся на палубе, подбросило в воздух. На несколько секунд большую часть корабля накрыло пламенем. С надстройки снесло верхнюю часть, не защищённую барьером, два снаряда влетели в борт около носа, один рухнул на ют. Грузовое судно ещё держалось на плаву, но по гудению металла было понятно — корпус разрывает на части перегрузками.

Куница ударил в ответ.

Десяток километров — очень много для магии. Непреодолимая дистанция для тех, кто не перешагнул рубеж шестнадцатого ранга. Даже для Высших магов — задача нетривиальная. Никакая «целевая» магия на такое расстояние не достаёт, только удары по площадям. Никто не в состоянии так сконцентрировать энергию, чтобы она била точно на дистанцию в несколько тысяч метров. Были некоторые способы обойти вопрос расстояния, кровный враг, оставленный заранее артефакт-маячок и другие приёмы, но всё это не подходило Кунице. Мартен использовал другой приём.

Дмитрий выставил вперёд руки, чтобы прямыми жестами облегчить исполнение заклинания. Магия вырвалась в окружающий мир, запас Высшего Мага высвободился, расползаясь, захватывая всё вокруг, оказывая влияние одним фактом концентрации огромного количества энергии в относительно небольшом пространстве. Цвета стали чётче и ярче, будто всему миру прибавили контрастности и резкости.

Мартен раскрыл ладони, подняв их перед собой, будто кораблик был игрушкой перед его глазами, и он собирался схватить его ладонями. Куница сжал кулаки. Схватил свою цель. Мир моргнул, замер, остановился, покачнулся в хрупком равновесии. Всего на миг. Дмитрий повернул кулаки, будто ломал тростинку.

Пространство между ним и кораблём прорезала невидимая плоскость. И все объекты, которые она зацепила, сдвинулись. На миг показалось, что мир стал изображением, и кто-то сдвинул две половины по невидимому сечению. Падающие капли сдвинулись, разрываясь на две части.

Вздрогнул и крейсер. Защитные руны в его глубине, нанесённые для поглощения магических ударов, вскипели, плавя основу, на которой находились. Металл корпуса по линии сечения трещал, пузырился, местами даже рвался. Люди падали замертво, разваливались приборы, опадала разрезанная ткань, взорвался попавший под сечение аккумулятор в глубине корабля, заливая кислотой отсек, заполняя его ядовитыми парами.

Судно выдержало. Отзывалось болезненным стоном железа на каждый удар волны, но выдержало. Получило несколько пробоин, принимало в себя забортную воду, но не спешило сдаваться. Атака достигла цели, но не нанесла достаточного ущерба.

Куница покачнулся. Прыгнув выше головы, Мартен не решился бы повторить попытку. К счастью, этого и не требовалось. Противник больше не стрелял. Марево защиты исчезло и было видно, как встают в походное положение башни и как разворачивается само судно. Оно уходило. Капитан не рискнул открывать огонь, перегрузка могла добить повреждённый корпус. Куница вновь покачнулся, схватившись за стену. Свернул защиту до маленького шара, что закрывал только его самого. И стоял так, отходя после слишком сложного заклинания.

Долго прохлаждаться не получилось, корабль сотряс новый взрыв, на этот раз в трюме.

— Ну конечно! — поморщился генерал-губернатор. — груз.

Новый взрыв. Мартен оторвался от стены и пошёл к другому борту. Туда, где осталась целая лодка. Должна была остаться. Не успел. Пожар в трюме добрался до чего-то достаточно мощного. Мартен даже не услышал сам взрыв, его просто сдвинуло в сторону до стены, а защита закрыла от плотного пламени. Конструкция под ногами мгновенно потеряла надёжность и начала проваливаться. Корабль накренился, достаточно быстро, чтобы это стало заметно. И накренился именно на тот борт, где оставалась лодка. Накренился и начал разваливаться.

Мартен моргнул и поспешил вперёд, раздвигая пламя своей защитой. Это уже не был густой, непроглядный поток, а пожар охватил всю надстройку и большую часть палубы. Судя по маслянистой гадости на всех поверхностях, взорвалось нечто вроде ёмкостей с напалмом. Куница на секунду задался вопросом, кому и зачем оно здесь пригодилось, но тут же отбросил эту мысль.

Спрыгнув на палубу, он доковылял до только загоревшейся спасательной лодки. Скрежет металла раздался отовсюду сразу, в воду полетели куски конструкции, что-то взрывалось, но довольно тихо на фоне уже произошедшего и происходящего.

Куница запрыгнул в лодку и, короткими заклинаниями разбив крепёж, магией подхватил свой спасательный плот. О полёте или левитации не стоило и говорить, но заставить лодку спланировать чуть в сторону, убираясь подальше от пламени, Мартен сумел. Лодка шлёпнулась в мутную воду, едва не перевернувшись. Горящие куски борта сразу зажгли плавающую на поверхности воды муть. Мартен поморщился, магией сбивая пламя, после чего толкнул лодку подальше от тонущего корабля.

Грохнул ещё один взрыв, поднявший волну. Лодку качнуло, но Кунице даже не пришлось напрягаться. Искорёженная железка быстро скрывалась под водой. Мартен провёл пальцем под носом, стирая кровь. Перенапряжение.

— Излом для меня пока слишком круто.

Вздохнув, генерал-губернатор лёг на дно лодки и расслабился, ожидая. Оценив падающие с неба капли, накрыл лодку куполом от дождя. Дмитрий лежал, глядя, как капли стекают по куполу. Сначала в них мерцал свет от горящего корабля. Затем горела поверхность воды. В какой-то момент стало темно, но ненадолго. Луч прожектора прошерстил водную поверхность и вернулся к лодке.

Мартен вздохнул и поднялся. К нему подходил «Доблестный».

— Ваша Светлость, вы в порядке? — крикнули с палубы.

— В полном, — подтвердил Дмитрий. — Сбросьте лестницу.

Вскоре генерал-губернатор сидел в кают-компании, отбившись от корабельного доктора. Компанию ему составляла ведьма и капитан корабля.

— Скажите, Антон Тимофеевич, на каких языках говорят на кораблях?

Капитан удивился, бросил на Вайорику вопросительный взгляд, но ведьма пожала плечами.

— На русском и английском, Ваша Светлость. Как вы, наверняка, знаете, привилегию сделать английский языком военно-морского и торгового флота Священной Римской Империи выбили британцы при присоединении. Во всех морских академиях учат этим двум языкам. Ну и на кораблях Священной Римской Империи вряд ли можно найти моряка, не знающего немецкий.