Может, речь идет о серебряной иконе? Нет, такие вряд ли бывают, ведь чаще использовали золото, если говорить о драгоценностях — мы не так давно повторяли это на уроке истории. Икона в раме из серебра? Это и вовсе какой-то бред, таких ведь никто не делает, наверное.

Костя высказывает похожие предположения, и очень жаль, что здесь нет ни интернета, чтобы поискать информацию, ни даже банальной телефонной связи, чтобы позвонить, например, Артему или Кеше и попросить их сделать нужный запрос.

За обедом Ник разворачивает версии одну страннее другой, выдавая разве что не теории масонского заговора, но такими темпами недалеко и до них, особенно когда брат начинает активно требовать от нас свежих идей. Первой не выдерживает Таля: извинившись, встает из-за стола и уходит в направлении комнат. Решив ее догнать, я коротко киваю парням и иду следом, гадая, где же она может сейчас быть. Искать не приходится: сестра в задумчивости мнется перед лестницей на чердак.

— Что-то не так? — уточняю у нее на всякий случай. — Ты хочешь подышать пылью или думаешь, что кто-нибудь хранит икону в серебре среди старого хлама?

Таля улыбается в ответ на шутку, но как-то слабо и неубедительно.

— На самом деле я хотела найти там одну вещь, — ее взгляд блуждает по всему коридорчику, то туда, то сюда, но ни разу не останавливается на мне, и это начинает настораживать. — Ты не помнишь, конечно, но в детстве мы оставили на чердаке секретную коробку и поклялись всегда быть вместе и открыть ее через десять лет. Прошло уже почти одиннадцать, — сестра совсем отворачивается от меня, а ее движения становятся ломаными и неловкими, как будто вот-вот заплачет. — Знаешь, я боялась сначала, что после аварии ты окажешься, — короткий вздох, — другой, но ты всё та же, разве что повзрослела, но мы все выросли за последний год. Просто, — она и правда всхлипывает, — иногда тяжело помнить все наши с тобой моменты из детства и осознавать, что помню их только я одна.

Черт, а я… А я никогда не думала об этом в таком ключе. Да, после аварии нам с сестрой пришлось знакомиться заново, вот только она знала меня всю жизнь, а я видела ее как будто впервые. Мы очень быстро сблизились по той же причине, но я и правда не задумывалась о Талиных страхах и переживаниях, связанных со мной. Мне сложно судить, но это и правда, должно быть, тяжело: нести совместные воспоминания в одиночку и помнить за двоих.

Таля, моя самая близкая и почти единственная подруга, моя двоюродная сестра, ближе, чем могла бы быть любая родная, всегда умела находить в трудной ситуации нужные слова: иногда правильные и даже мудрые, иногда — шутки, чтобы разрядить обстановку, иногда — гадания, в которые я никогда по-настоящему не верила, но процесс успокаивал. Я же, как только что выяснилось, совсем не умею поддерживать по-человечески, потому что даже рот открыть, чтобы хоть что-то ответить, получается с большим трудом.

— Это непросто, — шагаю ближе и мягко обнимаю Талю за плечи. — Я очень хотела бы пообещать, что всё вспомню, вообще всё, — сбивчивый шепот, чтобы не потерять нить мысли, — но и сама порой перестаю в это верить. Но я здесь, рядом, и мы можем создать кучу новых моментов, на целую жизнь вперед, а то и на две, хочешь?

— Чтобы внукам потом было, что обсудить? — сквозь слезы улыбается сестра. — Ты права, мы же и так ежедневно создаем новые воспоминания, — вытирает глаза тыльной стороной ладони, — но старые от этого ведь никуда не деваются. Я буду помнить за нас двоих, сколько нужно, хоть до смерти, — с серьезным видом обещает она, крепко сжимая в объятиях.

У меня не хватает духу сказать ей, что так, видимо, и придется: надежда обрести даже хотя бы половину потерянных воспоминаний таяла во мне с каждым новым днем.

— Давай всё-таки откроем коробку? — предлагаю я, поглаживая Талю по спине.

— Думаешь, это хорошая идея? — напоследок шмыгнув носом, спрашивает сестра. — Мне страшно ее открывать теперь, — признается она, — как будто это всё поменяет с ног на голову, и что-то случится. Или наоборот, ничего не случится и всё останется прежним, когда подсознательно кажется, что произойдет какое-нибудь чудо, понимаешь?

— Чудом будет, если мы не навернемся с лестницы и не задохнемся в пыли, — ворчу я, уверенно карабкаясь наверх. — А если серьезно, то понимаю, я и сама немного боюсь.

Мы проходим вглубь чердака, взявшись за руки, прямо как детстве. Такая вот старая дача, где за десятки лет еще до нашего рождения ничего не менялось, таит в себе ворох приветов из прошлого и памяти, не только нашей, но и родительской, переданной нам где-то на уровне генетического кода. Именно в таких местах всё кажется чуть более настоящим, чем обычно, и я сама — тоже, потому что именно в таких местах все маски спадают сами собой, обнажая душу, как она есть.

— Необычное место для тайника мы выбрали, — констатирую я, стараясь не дышать очень уж глубоко.

Таля пожимает плечами.

— Мы хотели на участке закопать, вообще-то, но бабушка нас чуть не прибила за такое кощунство. Дедушка посоветовал спрятать наверху: получилось символично, мы любили здесь играть, спрятавшись ото всех, — в ее зеленых глазах, точно таких же, как и мои собственные, даже в неярком свете полуразряженного фонарика читается тихая светлая грусть. — Господи, как же давно это было.

Я и сама начинаю чувствовать что-то схожее, хотя, естественно, не помню ничего из того, что рассказывает сестра. Не размыкая наших рук, делаю еще шаг, стараясь не наступить на какую-нибудь выпавшую из коробки мелочь вроде треснутой погремушки или детского кубика со стершейся картинкой, как меня словно током бьет, и я замираю, а затем медленно поворачиваюсь к Тале.

— Дедушка, говоришь, посоветовал? — сестра смотрит непонимающе и удивленно, и я прихожу к быстрому выводу, что сейчас не время. — Надеюсь, тут и правда надежное место, — сразу возвращаюсь с еще не поднятой темы на старую. Хотя бы здесь и сейчас, в такой важный для нас обеих момент, не гоняться за сомнительными призраками, а просто окунуться в детство.

— Кажется, это было здесь, — Таля ведет меня в дальний угол, где тонкий и слабый еще луч февральского солнца пробивается сквозь покрытое грязевым налетом и паутиной чердачное окошко. — Сложно было выбрать место, чтобы никто случайно не нашел.

Опустившись на колени, сестра сдвигает одну из коробок в сторону, тем самым поднимая облако пыли. Я помогаю, подтягиваю соседние две к себе, чтобы освободить больше места вокруг Тали и присесть рядом, наблюдать, как она прощупывает старые, местами ветхие доски — не разломались бы ненароком. Думать, бесконечно думать о том, что я бесполезна здесь, ведь попросту не помню, но чувствовать захватывающий дух приключения — пожалуй, в далеком детстве это ощущалось точно так же.

На чердаке, где пылинки танцуют только им понятный причудливый вальс в осмелевших лучах, мы с Талей, стоя на коленях, извлекаем из-под снятой половицы потускневшую жестяную коробку из-под печенья. Мы с Талей — спустя почти одиннадцать лет, но всё те же, что и были тогда, сейчас как будто ненадолго переносимся в прошлое.

— Смотри, здесь даже наши рисунки есть, — шепчет сестра почти беззвучно, берет в руки сложенный вчетверо альбомный лист, попутно разворачивая его.

Картинка на отсыревавшей и высыхавшей много раз за эти годы бумаге расплылась местами, но всё еще можно было узнать и цветы в вазе, и портрет нас с Талей, держащихся за руки, и всю нашу большую семью, и принцесс в пышных платьях, и мушкетеров верхом на лошадях — кажется, мы вместили в коробку целую коллекцию.

Дальше, под рисунками, лежат самые ценные детские сокровища: брелки с жидкостью и блестками внутри, пара бегемотиков из киндер-сюрпризов, календарики с диснеевскими принцессами и вкладыши из жвачек «Барби». Фонарик с лазерной указкой перевязан двумя ленточками, голубой и красной: кажется, мы еще тогда определились с любимыми цветами.

— Синей не нашлось, — комментирует сестра, вспоминая. — Бабушка и эти-то еле разрешила забрать. — А фишки сюда попали, чтобы мы избежали смертной казни, — заговорщицки добавляет Таля, но, заметив растерянность на моем лице, объясняет: — Мы их стащили у Ника. Ох, как он орал, когда заметил их пропажу, до сих пор страшно, — тихо смеется она. — Ну мы и решили спрятать их тут от греха подальше.