Она краснеет. — Я буду выглядеть как шлюха.

— Ты будешь выглядеть так, будто твой муж одержим идеей тебя пометить, и это действительно так, — возражаю я. — Это не единственное, чем я одержим. Иди сюда, — говорю я, раздвигая ноги и жестом приглашая ее встать между ними.

Желание расцветает в ее взгляде, но она качает головой.

— Не сейчас, мне нужно подготовиться.

— Иди сюда, амор .

Она делает, как я прошу, ее дыхание становится глубже, когда она приближается ко мне. Когда она оказывается у меня между ног, я обхватываю заднюю часть ее бедра, растирая мягкую кожу вверх и вниз властным движением.

— Ты не можешь выйти в красивом нижнем белье, которое так и просится, чтобы его сорвали с твоего тела, и просить меня не реагировать.

Она стонет от этого прикосновения, ее рука приближается к моей шее. — Мы никогда не выберемся, — отвечает она, задыхаясь.

— Мы. У меня есть планы на нас. — Я беру небольшую коробку, которую положил на кровать рядом со мной, и открываю ее, показывая, что внутри. — И они включают это.

Моя рука скользит к ее заднице, проникая под ткань трусиков и схватывая ее за ягодицу. Она смотрит на маленькую розовую игрушку и судорожно сглатывает.

— Ты знаешь, что это?

Она кивает. — Да. Это пробка.

Моя рука сжимает ее задницу, и ее взгляд перемещается с вилки на меня. — У меня осталась еще одна дырочка, амор . Тогда ты будешь полностью моей.

У нее перехватывает дыхание, когда один из моих пальцев скользит в щель ее задницы. Ее зрачки расширяются, когда он скользит по впадине ее щек, пока не находит плотное кольцо мышц.

— Кто-нибудь когда-нибудь входил сюда?

Я обвожу ее отверстие. Она невидящим взглядом смотрит мне в глаза, наблюдая за реакциями, протекающими в ее теле. Чем дольше она дает ответ на мой вопрос, тем сильнее оковы собственничества сжимают мою грудь. Ревность почти ослепляет меня, мысль о том, что кто-то другой надерёт ей задницу, вызывает у меня желание пробить кулаком стену.

Когда она снова качает головой, ядовитое дыхание вырывается из моих губ, очищая легкие.

— А как насчет вилки? Пальца?

— Никогда.

Территориальный гул вырывается из моего горла. — Хорошо. Это мое. — Я добавляю немного давления, недостаточного, чтобы надавить, но достаточного, чтобы дать ей почувствовать, как это может быть. Я убираю руку и провожу пальцем под кружевом ее трусиков. — Сними это.

Тесс выполняет инструкции, и мне нравится, насколько послушной она стала, как она принимает приказы и выполняет их, не задавая мне вопросов. Она выпрямляется, показывая мне свою хорошенькую киску. Стою передо мной на каблуках, они идеально совпадают с моим лицом. Я наклоняюсь вперед и провожу языком по ее щели. Она задыхается, рука ложится мне на плечо.

— Ложись на кровать, — говорю я, глядя на нее.

Я стою и поворачиваюсь, наблюдая, как она сидит на кровати и откидывается на локти. Я хватаю ее за лодыжки и одним быстрым движением переворачиваю так, чтобы она оказалась на животе. Она вскрикивает, когда я хватаю ее за бедра и оттягиваю назад, оставляя ее грудь распластавшейся на кровати.

— Ты собираешься показать мне эту задницу, когда я впервые с ней поиграю, — говорю я, чмокая ее ягодицу. Она бросается вперед, но я удерживаю ее, положив руку на бедро.

Ее киска блестит между ног, маня меня. Я падаю на колени и прячу лицо в ее тепле. Она громко стонет, когда чувствует, как мой язык ласкает ее складки. Я съедаю ее, как одержимый, вылизывая линии, круги и дюжину других фигур на ее влажной плоти, пока она извивается подо мной. Ее ноги трясутся так сильно, что мне приходится обнимать ее бедра, чтобы удержать в вертикальном положении.

Я всасываю ее клитор в рот, затягивая его между губами и грубо проводя по нему острыми зубами.

— О, боже мой, да. Да , — выдыхает она. — Это так приятно.

Поднявшись выше, я нахожу ее вход, обхожу его снова и снова, пока она не начинает громко мяукать. Взяв конфету с корицей, которую я хранил за щекой, я кладу ее на язык и засовываю в ее тугую киску. Она небольшая, но она все равно чувствует, как она входит, ее глаза расширяются и находят мои на щеках ее задницы. Я вдавливаю ее дальше в ее канал, пока она полностью не исчезнет.

— Вытащи это.

Румянец вспыхивает на ее щеках, хотя от возбуждения ее зрачки расширяются.

— Используй мышцы и вытолкни ее обратно на мой язык, — приказываю я, помещая язык прямо под ее отверстие, ожидая получения конфеты, как я и просил.

На ее лице появляется сосредоточенное выражение, а затем она сжимает свою киску. Я как завороженный наблюдаю, как конфета появляется снова, падая из ее дырочки обратно на мой язык.

— Тьяго, — выдыхает она.

Я всасываю ее в рот, закрываю глаза и концентрируюсь на том, чтобы слизывать соки, покрывающие твердые края. Мои конфеты еще никогда не были такими вкусными. Мои глаза распахиваются, темные и возбужденные, когда они находят ее.

— Вкусно, — хриплю я. — Сделай это еще раз.

А затем я загоняю конфету обратно в ее узкий проход. Снова и снова, пока ее киска не станет на вкус корицей, а конфеты полностью не исчезнут. Она настолько мокрая, что капает с ее бедер. Я провожу языком по внутренней стороне ее ноги, вбирая в рот все соки.

— Я знал, что тебе нравится грязно, amor , — гортанно ворчу я. — Тебе понравится, когда я буду играть с твоей задницей.

Раздвинув ее щеки обеими руками, я подставляю глазам эту узкую, подмигивающую дырочку. Розовая, как и вся она. Я не могу удержаться от облизывания этих изгибов в течение нескольких безумных секунд. Она стонет, когда я погружаю два пальца в ее киску и подношу их к ее кольцу мышц. Я обвожу красивый завиток, расслабляя внешние мышцы и давая ей возможность чувствовать себя комфортно, когда к ней прикасаются. Мало-помалу мышцы ее поясницы расслабляются, показывая, насколько сильно она наслаждается моими ласками. Я возвращаюсь в ее киску и добавляю в ее дырочку дополнительную смазку.

— Ты такая мокрая, я думаю, ты легко меня возьмешь.

Тесс снова напрягается, когда чувствует, что я оказываю давление. Я дважды резко чмокаю ее по щеке. Она вскрикивает, расслабляясь, и я проталкиваю палец мимо тугого кольца мышц в ее задницу.

— Свято… — Ее слова оборвались на быстром вдохе. Плоскости ее плеч сходятся в верхней части спины, но ее отверстие оказывает очень небольшое сопротивление моему проникновению, и я легко проскальзываю внутрь до самой перепонки.

— Черт, посмотри на это, — выдыхаю я, потрясенный тем, как крепко ее стены сжимают мой палец. — Я был прав. Посмотри, как легко ты взяла мой палец себе в задницу.

Когда я вытягиваю почти полностью и вталкиваю обратно, она громко стонет.

— Каково это? — Тенор моего голоса пугает меня, одержимость звучит почти как мания.

— Странно. Туго. — Она делает паузу. — Приятно.

Когда я прижимаю второй палец к первому, она замирает.

— Расслабься. Ты можешь взять это.

— Нет, это слишком.

Я плюнул на ее дырочку, втирая ее вторым пальцем у ее входа, и она вздрогнула в ответ. — О боже, Тьяго.

— Мне нравится, когда ты так стонешь мое имя.

Оба пальца надавили вперед, растягивая ее задницу. Кольцо мышц они прорывают с большим трудом, но когда это удается, Тесс кричит.

— Ой! — Ее глаза дикие и безумные, но безумные от похоти.

Проталкивая их дальше в ее проход, я стараюсь не заходить в штанах, глядя на то, как ее попка тянется ко мне. Мысль о том, что однажды я положу туда свой член, вызывает дрожь по моей спине. Я вкачиваю их в нее несколько раз, пока она не начинает тяжело дышать и извиваться по кровати, отчаянно сжимая руками простыни. Затем я вытаскиваю их и хватаю игрушку.

— Посмотри на меня, амор . — Когда она это делает, я не спускаю с нее взгляда и капаю густую слюну на закругленный конец. Ее глаза тускнеют, зубы прикусывают нижнюю губу. — Эта пробка лишь немного шире моих пальцев, но ты можешь ее взять.