Она убегает за нашими напитками, и мы вдвоем несколько мгновений сидим в неловком молчании. Что ж, термин «тишина» относителен, поскольку музыка звучит достаточно громко, чтобы вышибить двери из этого заведения. Я все еще под кайфом, но жар, разливающийся по моим венам, не имеет никакого отношения к алкоголю. Я взволнована близостью Кэма; меня отвлекает то, как я продолжаю ловить на себе взгляды девушек, косящихся в его сторону и перешептывающихся со своими друзьями. Мне нужно вернуть этот поезд на рельсы, и как можно скорее.

— Как прошел твой день с моим братом? — небрежно спрашиваю я, наклоняясь к Кэму.

Не только потому, что наша связь инстинктивно притягивает меня ближе, но и как сигнал другим присутствующим здесь сучкам, что он не готов к схваткам.

— Прекрасно, — бормочет он в ответ. — Мы просто вроде как избегали друг друга.

Уголок моего рта приподнимается.

— А я-то думала, что вы будете переживать из-за моего плохого поведения.

Он проводит рукой по своим вьющимся волосам и заливисто смеется.

— Определенно, этого достаточно, чтобы сблизиться, но я не думаю, что мы уже там.

— Очень жаль, — надуваю я губы. — Клянусь, Мэдд хороший, когда он расслабляется.

— Ах да, и когда он это делает?

— Никогда, — смеется Арес, подходя к нашему столику с другой стороны от меня, ставя передо мной две бутылки пива и стакан воды.

Я поворачиваюсь к нему лицом, подозрительно прищурившись.

— Ты уверен, что не здесь работаешь?

Он закатывает глаза, опускаясь на табурет рядом со мной. Затем он наливает себе одну из банок пива, откашливается, откручивает крышку и бросает быстрый взгляд на Кэма.

— Кэм, верно? — спрашивает он. — Я Арес. Думаю, мы, возможно, начали не с той ноги…

— Ты имеешь в виду, когда ты надел мне на голову мешок и запихнул в камеру? — Кэм с невозмутимым видом тянется за второй бутылкой пива.

Арес неловко хихикает, делает глоток из своего и вытирает рот запястьем.

— Без обид, чувак. Я просто защищаю свою девочку.

Он кивком указывает на меня, и Кэм заметно напрягается.

— Твоя девочка? — переспрашивает он, с сомнением выгибая бровь.

Он откручивает крышку со своего пива, небрежно поднося ободок к губам.

— Из того, что я слышал, вы просто друзья.

— Близкие друзья, — многозначительно уточняет Арес, обнимая меня за плечи.

Кэм со стуком ставит свое пиво на стол, его волчья оболочка угрожающе выдвигается вперед, когда я со стоном сбрасываю руку Ареса.

— Ладно, вы двое уже можете прекратить соревнование по измерению члена, — вздыхаю я, указывая большим пальцем на Кэма и поворачиваясь лицом к Аресу. — Поверь мне, ты не захочешь ссориться с этим парнем.

Арес выпячивает грудь, усмехаясь:

— Хочешь поспорить?

— Чувак, этого никогда не случится, — отвечаю я, качая головой. — Даже если бы я не была на шесть лет старше тебя, мы друзья. А что касается тебя, — говорю я, переводя взгляд обратно на Кэма, — приструни своего волка, пока он не сорвался и не устроил сцену, а?

Кэм отшатывается, его брови хмурятся.

— Как ты…?

— Твои глаза.

Он опускает взгляд на крышку стола, потирает пальцами висок и что-то бормочет себе под нос, чего я не могу разобрать из-за грохота музыки.

Арес берет свое пиво и поднимается на ноги, подмигивая мне, и я бросаю ему хмурый взгляд в ответ. Его ответный смех прорезает шум, пока он отступает к бару. Я поворачиваюсь обратно к Кэму, протягиваю руку, чтобы положить ее ему на плечо, и он тяжело вздыхает, его плечи расслабляются от моего прикосновения.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

Он поднимает голову, кивая, и я с облегчением вижу, что он успешно спрятал своего волка. Эти темные глаза встречаются с моими, в них нет ни малейшего золотистого отблеска, хотя его челюсть все еще напряжена.

— Арес идиот, — вздыхаю я, убирая руку и беря свой стакан с водой. — В конце концов ты научишься любить его.

— Это мы еще посмотрим, — бормочет Кэм, прежде чем сделать еще один глоток из своей бутылки пива.

Его кадык дергается, когда он проглатывает пиво, его взгляд скользит мимо меня.

— Ты планировала остаться здесь на некоторое время?

— Не знаю, а что?

Он кивает в знак согласия, все еще глядя мне за спину.

— Потому что наша поездка заканчивается.

Я поворачиваюсь, чтобы проследить за его взглядом, и замечаю Слоан, цепляющуюся за Мэдда, как коала, когда он несет ее к выходу, ее кудри развеваются, а толпа расступается, пропуская их. Я прикусываю нижнюю губу, поворачиваясь обратно к Кэму.

— Скажи мне, он оставил тебе свои ключи?

Он фыркает от смеха, качая головой.

— Он не доверял мне оставаться в доме одному, ты действительно думаешь, что он дал бы мне ключи от своей машины?

— Может быть, мы сможем наверстать упущенное, — говорю я, ставя чашку на стол и слезая со стула.

Я хватаю Кэма за руку, бабочки порхают в моем животе, когда между нашей кожей вспыхивают искры.

— Если подумать, у меня есть другая идея, — лукаво говорю я, когда он поднимается на ноги.

Он подозрительно прищуривается, глядя на меня.

— Что ты задумала, звереныш?

Мои губы растягиваются в улыбке, когда я начинаю тянуть его к двери.

— Просто доверься мне. Давай.

40

Учитывая, сколько времени нам требуется, чтобы пробиться сквозь буйную толпу к выходу, нет ничего удивительного в том, что нам не удается догнать брата Эйвери. Мы толкаем дверь как раз вовремя, чтобы увидеть, как его джип выезжает со стоянки, шины визжат по асфальту, когда он выезжает на дорогу и умчался прочь.

— Вот и все, что нужно наверстать упущенное, — ворчу я, наблюдая, как свет задних фар джипа исчезает вдали, поворачиваясь в сторону Эйвери.

Глухой стук музыки внутри все еще слышен снаружи, смешиваясь с громким стрекотанием насекомых из близлежащего леса.

— Только не говори мне, что твоя другая идея включает в себя горячую проводку в машине или что-то в этом роде.

Ее губы растягиваются в слишком знакомой озорной ухмылке, и она крепче сжимает мою руку.

— Нет, она намного лучше, — замечает она, поворачиваясь на каблуках, все еще сжимая мою руку, и тянет меня следовать за ней по дорожке перед зданием.

Я понятия не имею, что она задумала, но учитывая то, как она ведет себя сегодня вечером, я без колебаний иду с ней. В ней есть такая легкость, какой я не уверен, что когда-либо видел раньше, все ее острые грани смягчены, а на губах игривая улыбка. Не говоря уже о том, как чертовски хорошо она выглядит. Ее длинные светлые волосы волнистые и непокорные, ее тонкий белый сарафан развевается на ветру и переливается в лунном свете, как будто она какое-то потустороннее, неземное существо.

Она отпускает мою руку, когда мы огибаем здание, заговорщически улыбаясь, разворачивается и делает несколько шагов назад, прежде чем стянуть сарафан через голову. Я замедляю шаг, у меня перехватывает дыхание, а глаза широко распахиваются. Потому что в тот момент, когда она снимает это платье, я вижу, что именно на ней надето под ним.

Ничего.

Ее соски напрягаются, когда прохладный воздух омывает ее разгоряченную кожу, а лунный свет подчеркивает каждый изгиб ее обнаженного тела. Какое-то мгновение я просто стою там, как идиот, с открытым ртом, упиваясь ее видом, как будто умираю от жажды. Я чувствую отчетливый толчок моего внутреннего зверя, продвигающегося вперед, и вместе с этим приходит момент ясности.

— Ты была так в клубе? — спрашиваю я, слова срываются с моих губ низким рычанием.

Она закатывает глаза и бросает платье на землю рядом с собой.

— Я была на горячих источниках весь день, мой костюм был мокрым.

— И ты не взяла с собой нижнее белье?

Она прикусывает губу, пожимая плечами.