Его собственная смерть (1389) не принесла компромисса; четырнадцать кардиналов, оставшихся в его лагере, сделали Пьеро Томачелли папой Бонифацием IX, а разделенные народы продлили разделение папства. После смерти Климента VII (1394) кардиналы в Авиньоне назначили Педро де Луну Бенедиктом XIII. Карл VI Французский предложил, чтобы оба папы ушли в отставку; Бенедикт отказался. В 1399 году Бонифаций IX провозгласил юбилей на следующий год. Понимая, что многие потенциальные паломники останутся дома из-за хаоса и нестабильности времени, он уполномочил своих представителей предоставить полную индульгенцию юбилея любому христианину, который, исповедав свои грехи и совершив покаяние, внесет в пользу Римской церкви сумму, в которую ему обошлась бы поездка в Рим. Сборщики не были скрупулезными богословами; многие из них предлагали индульгенцию, не требуя исповеди; Бонифаций порицал их, но он чувствовал, что никто не сможет лучше него использовать деньги, полученные таким образом; даже во время острых болей от камня, говорил его секретарь, Бонифаций «не переставал жаждать золота».4 Когда некоторые сборщики пытались его обмануть, он подвергал их пыткам, пока они не открещивались. Других сборщиков римская толпа разорвала на куски за то, что они позволили христианам получить юбилейную индульгенцию, не приехав тратить деньги в Рим.5 Во время празднования юбилея и торжественных мероприятий семья Колонна возбудила народ, требуя восстановления республиканского правления. Когда Бонифаций отказался, Колонна повел против него восьмитысячную армию; стареющий папа решительно выдержал осаду в Сант-Анджело; народ ополчился против Колонна, армия мятежников рассеялась, а тридцать один руководитель восстания был заключен в тюрьму. Одному из них пообещали жизнь, если он станет палачом остальных; он согласился и повесил тридцать человек, в том числе своего отца и брата.6

После смерти Бонифация и избрания Иннокентия VII (1404) снова вспыхнул бунт, и Иннокентий бежал в Витербо. Римская толпа под предводительством Джованни Колонны разграбила Ватикан, вымазала грязью эмблемы Иннокентия и разбросала по улицам папские реестры и исторические буллы (1405).7 Тогда народ, поняв, что Рим без пап будет разрушен, заключил мир с Иннокентием, который вернулся с триумфом и через несколько дней умер (1406).

Его преемник, Григорий XII, пригласил Бенедикта XIII на конференцию. Бенедикт предложил уйти в отставку, если Григорий сделает то же самое; родственники Григория отговорили его от согласия. Некоторые из его кардиналов удалились в Пизу и созвали всеобщий собор, чтобы избрать папу, приемлемого для всего христианства. Король Франции снова призвал Бенедикта уйти в отставку; когда Бенедикт снова отказался, Франция отказалась от своей верности и заняла нейтральную позицию. Покинутый своими кардиналами, Бенедикт бежал в Испанию. Его кардиналы объединились с теми, кто покинул Григория, и вместе они издали призыв к собору, который должен был состояться в Пизе 25 марта 1409 года.

Бунтующие философы почти за столетие до этого заложили основы «концилиарного движения». Уильям Оккамский протестовал против отождествления Церкви с духовенством; Церковь, говорил он, — это собрание всех верующих; это целое обладает властью, превосходящей любую часть; она может делегировать свои полномочия генеральному собору, который должен иметь право избирать, обличать, наказывать или низлагать папу.8 Генеральный собор, говорит Марсилий Падуанский, — это собранный разум христианства; как же кто-то посмеет поставить свой собственный разум выше него? Такой собор должен состоять не только из духовенства, но и из мирян, избранных народом; и его заседания должны быть свободны от господства папы.9 Генрих фон Лангенштейн, немецкий теолог из Парижского университета, в трактате Concilium pacis (1381), применил эти идеи к папскому расколу. Какой бы ни была логика (говорил Генрих) в аргументах пап в пользу их верховной, Богом данной власти, возник кризис, из которого логика не давала выхода; только власть вне пап и выше кардиналов могла спасти Церковь от хаоса, который ее калечил; и такой властью мог быть только Всеобщий собор. Жан Жерсон, канцлер Парижского университета, в проповеди, произнесенной в Тарасконе перед самим Бенедиктом XIII, рассуждал, что, поскольку исключительное право папы созывать Генеральный собор не смогло положить конец расколу, это правило должно быть отменено в чрезвычайных обстоятельствах, и Генеральный собор должен быть созван иным способом и должен взять на себя полномочия по выходу из кризиса.10

Пизанский собор собрался, как и было запланировано. В величественном соборе собрались двадцать шесть кардиналов, четыре патриарха, двенадцать архиепископов, восемьдесят епископов, восемьдесят семь аббатов, генералы всех великих монашеских орденов, делегаты от всех крупнейших университетов, триста докторов канонического права, послы от всех правительств Европы, кроме правительств Венгрии, Неаполя, Испании, Скандинавии и Шотландии. Собор объявил себя каноническим (имеющим силу церковного права) и экуменическим (представляющим весь христианский мир) — утверждение, которое игнорировало Греческую и Русскую православные церкви. Он призвал Бенедикта и Григория предстать перед ним; не явившись, он объявил их низложенными и назначил кардинала Милана папой Александром V (1409). Он поручил новому папе созвать еще один генеральный собор до мая 1412 года и удалился.

Он надеялся положить конец расколу, но поскольку и Бенедикт, и Григорий отказались признать его власть, в результате вместо двух пап стало три. Александр V не помог делу, умерев (1410); его кардиналы выбрали преемником Иоанна XXIII, самого неуправляемого человека, занимавшего папский престол со времен его предшественника с таким именем. Бальдассаре Косса был назначен Бонифацием IX папским викарием Болоньи; он управлял городом как кондотьер, с абсолютной и беспринципной властью; он облагал налогом все, включая проституцию, азартные игры и ростовщичество; по словам его секретаря, он совратил двести девственниц, матрон, вдов и монахинь.11 Но он был человеком, обладавшим ценными способностями в политике и войне; он накопил огромное богатство и командовал войсками, лично ему преданными; возможно, он смог бы отвоевать у Григория папские государства и привести Григория к безнадежному подчинению.

Иоанн XXIII откладывал созыв собора, постановленного в Пизе, сколько мог. Но в 1411 году Сигизмунд стал королем римлян и некоронованным, но общепризнанным главой Священной Римской империи. Он заставил Иоанна созвать собор и выбрал для его проведения Констанц, как свободный от итальянского запугивания и открытый для императорского влияния. Взяв инициативу от церкви, как еще один Константин, Сигизмунд пригласил на собор всех прелатов, князей, лордов и докторов христианства. Откликнулись все в Европе, кроме трех пап и их свит. Приехало так много сановников, в свой достойный досуг, что на их сбор было потрачено полгода. Когда, наконец, Иоанн XXIII согласился открыть Собор 5 ноября 1414 года, прибыла лишь малая часть из трех патриархов, двадцати девяти кардиналов, тридцати трех архиепископов, ста пятидесяти епископов, ста аббатов, трехсот докторов теологии, четырнадцать университетских депутатов, двадцать шесть князей, сто сорок дворян и четыре тысячи священников, которые должны были сделать завершившийся Собор крупнейшим в истории христианства и самым важным со времени Никейского собора (325), установившего вероучение Церкви. Если раньше Констанц давал приют примерно шести тысячам жителей, то теперь он успешно вмещал и кормил не только пять тысяч делегатов Собора, но и целый штат слуг, секретарей, торговцев, врачей, шарлатанов, менестрелей и пятнадцать сотен проституток.12

Собор едва успел сформулировать свою процедуру, как столкнулся с драматическим дезертирством созвавшего его Папы. Иоанн XXIII был потрясен, узнав, что его враги готовятся представить собранию отчет о его жизни, преступлениях и недержании. Комитет посоветовал ему, что этого позора можно избежать, если он согласится присоединиться к Григорию и Бенедикту и одновременно отречься от престола.13 Он согласился, но внезапно бежал из Констанца, переодевшись конюхом (20 марта 1415 года), и нашел убежище в замке Шафхаузен у Фридриха, эрцгерцога Австрии и врага Сигизмунда. 29 марта он объявил, что все обещания, данные им в Констанце, были вырваны у него под страхом насилия и не имеют обязательной силы. 6 апреля Собор издал декрет Sacrosancta, который один историк назвал «самым революционным официальным документом в мировой истории»:14