— Как тебя найти? Назови адрес...

Ответить на многочисленные вопросы не успеваю, потому что автомобиль останавливается у серого мрачного здания и нас просят выйти на улицу.

Спешно заканчиваю вызов, прячу телефон и покидаю салон.

Кожу покалывает мелкими иглами. Пульс нарастает. Из-за стресса резко клонит в сон.

Вот бы уснуть и проснуться только тогда, когда ситуация стабилизируется.

На входе в участок тщательно осматривают одежду. Личные вещи, документы, украшения — забирают, как и ремни, и шнурки из кроссовок парней.

Это долбанный сюр!

Когда Арина выкрикивает, что ей полагается адвокат, то получает в ответ снисходительную улыбку и ни грамма конкретики.

Единственный плюс — это то, что мужчины в форме, перетерев что-то между собой, выделяют один изолятор для всех.

Тесный, грязный, тёмный. С двумя койками. Крошечным окном под потолком. И никудышней вентиляций. Зато без дурной компании в виде задержанных уличных торговок наркотиками.

— Скоро отпустят — не парься, — утешает меня коллега.

Замок лязгает прямо по нервным окончаниям.

Я жмусь лопатками в стену и мелко дрожу, но явно не от холода. Примерная пай-девочка никогда и подумать не могла, что попадёт в столь мерзкое место. Жизнь, оказывается, та ещё шутница.

— Точно?

— По закону задержание для нас не может длиться более трёх часов — так сказал Дима.

Тон деловой и чёткий. Хочется верить.

Я запрокидываю голову к потолку и смаргиваю слёзы. Ратмир хмыкает, занимая место на свободной койке, и тут же приземляет.

— Где ты вообще увидела законность?

Крупицы спокойствия ускользают, как песок, свозь пальцы. Я чуть не срываюсь от бессилия. Зажмуриваю глаза. Совершаю вдох-выдох. Не понимая, на каких основаниях нас задержали.

Одно очевидно — дело в том, что Дмитрий Николаевич не сумел нормально разрулить вопрос со взяткой. Возможно, такса увеличилась. Не исключаю, что появились новые нюансы, о которых пока неизвестно. Но верю, что проблема не сильно критична.

— Даш, ты как?

Голос Ратмира врывается в сознание. Наверное, я дышу, как паровоз — громко и часто, но ничего не могу с собой поделать.

Слышу шаги. Обнимаю себя руками и жалобно всхлипываю. На близость с парнем, в которого до безумия влюблена, реагирую на редкость отстранённо.

— Эй, ну ты чего?

Мотаю головой, чтобы не сорваться на истерику. Ощущаю ладони на своих щеках, размыкаю веки. Комната будто сужается, а пол под ногами качается, поэтому я обхватываю запястья Мира и жадно впитываю уверенный спокойный взгляд, чтобы зарядиться таким же настроением.

— Нас просто припугнут, слышишь? — произносит негромко, но достаточно твёрдо.

— А домой скоро?

— Не знаю. Может к утру. Сейчас только додавят того, кого нужно.

Боже. За что?..

Прикусив губу до крови, легонько бьюсь затылком об стену. Я никогда не страдала клаустрофобией, но в данный момент закрытое пространство вызывает резь в висках, страх и тошноту.

— Это долго.

На губах Мира мелькает тень улыбки. Когда он так делает, то тяжесть в грудной клетке на секунду отпускает.

— Ты куда-то торопишься?

Удивительно, но я не получаю ни единого упрёка. Ратмир же предупреждал. Просил. Именно это и имел в виду. Злачное местечко с нелегальным доходом... По-другому и не могло закончиться.

— Иди ко мне, Даш…

Перемещаясь по комнате, сажусь на койку рядом с Миром. Стараюсь не думать о том, кто тут был до меня и насколько качественно продезинфицировано постельное белье — просто отключаю эту функцию.

Под пристальным взглядом Егора, сплетаем наши пальцы. Я чувствую защиту и тепло. Успокаиваюсь. Дышу ровнее. В такой компании находиться вполне терпимо.

— Можешь пока поспать, — предлагает Ратмир.

— Где?

Ответ: «На мне» заставляет взволновано забиться заледеневшее сердце.

— Обещаю, что, как только нас отпустят, сразу же разбужу.

Я не спорю, потому что состояние странное, будто в трансе. Вымученно улыбнувшись и не снимая обуви, забираюсь с ногами на койку и опускаю голову на мужские колени.

Сначала рука Мира едет по моему плечу, ласково поглаживая, но позже — пальцы зарываются в волосы, перебирают пряди и делают что-то вроде массажа. По крайней мере, мне нравится и хочется мурчать от удовольствия.

Парни разряжают обстановку разговорами и итогами сегодняшнего боя. Я слушаю и плавно закрываю глаза, улетая от кайфовых и нежных прикосновений.

А можно вот так, но всегда?

Сложив руки под щекой, жмусь теснее. В какой момент проваливаюсь в сон, даже не осознаю, но за рёбрами перестает давить, сердечный ритм нормализуется, а кислород не заканчивается и наполняет пространство комнаты.

Не знаю, сколько пролетает времени до того, как скрип металлической двери резко приводит в чувство.

Я отрываю голову от импровизированной подушки и щурюсь, когда глаза слепит возникшая полоска света.

— Ты, — указывает на меня пальцем тучный охранник. — На выход.

Встаю с места с лёгким шумом в ушах. Покачиваюсь.

Мир собирается резвее меня. Подходит к мужчине, задает вопросы. Через минуту издевательского молчания — переходит на повышенный тон и толкает того в грудь.

— Слышь, борзый… Хочешь задержаться у нас подольше? Я обязательно устрою, — обещает охранник.

Облизывая сухие губы, провожаю взглядом Ратмира до тех пор, пока за мной не закрывается дверь.

Если бы не он, я бы свихнулась, честное слово.

На ватных ногах следую по неизвестному маршруту куда-то вглубь коридора. Прохожу в плохо освещаемый кабинет, нервно перетаптываюсь. Когда натыкаюсь на крупный силуэт у окна — тут же вытягиваюсь струной.

— Проверь, все ли вещи на месте…

Олег Вячеславович плавно оборачивается и окидывает меня задумчивым взглядом. О чем он размышляет в этот момент — предпочту не знать.

На столе стоит пластиковый контейнер. Внутри то, что я сдавала на проходной.

Прилагая усилия, чтобы отлипнуть от пола, подхожу ближе и осматриваю содержимое сумки. Телефон, украшения, деньги и документы. Больше ничего и не нужно.

— Всё в порядке.

Следует короткий кивок.

Мамин любовник обходит прямоугольный стол и направляется на выход, а я трусливо семеню следом за ним, ошарашенная происходящим.

На проходной нас никто не останавливает. Судя по настенным часам — в изоляторе я провела куда больше времени, чем обещала Арина, но благодаря Миру пролетело оно быстро и незаметно.

— Я вызову тебе такси. Едешь домой, не отсвечиваешь. Если узнаю, что вернулась на работу — будет плохо, Даш. Я добрый, но до поры до времени.

Как только оказываемся на улице — содрогаюсь от холода и отстукиваю зубами, пропуская мимо ушей кучу наставлений.

Город пустой, машин почти нет. Как и моих сил.

— Я не вернусь, — спешно утешаю.

Олег Вячеславович закуривает, сосредоточено листая что-то в телефоне.

— Это хорошо, — удовлетворённо кивает. — Давно пытаюсь закрыть вашу богадельню, но безрезультатно. Надеюсь, хотя бы в этот раз повезёт.

Осознание того, что именно мамин любовник посодействовал задержанию — бьёт почти что наотмашь. Я кривлюсь и отшагиваю назад.

— А Ратмир? — спрашиваю сипло. — Его когда отпустят?

Сжимая ручку от сумки, смотрю с вызовом. Дядя Олег выпускает дым мне в лицо и неприятно ухмыляется.

— Пусть пока посидит. Ему полезно. Говорят, слишком борзый…

Можно было бы повести себя по-разному… Кинуться с обвинениями и кулаками. Или начать умолять и плакать. Но я знаю одно — с Авдеевым это не прокатит.

Голос строгий и бескомпромиссный. Что бы я ни делала — это бесполезно несмотря на жуткую разрывающую несправедливость.

— Такси будет через минуту. Пойдем на парковку, Даш.

Опустив голову, следую по пятам. Это плюс ещё один повод для Ратмира, чтобы ненавидеть и презирать меня, когда у нас только-только начало налаживаться...

Из внедорожника выбегает мама. Взгляд взволнованный и дикий.