Вик осторожно, боясь пробуждения боли, вытащила левую руку из удерживающей повязки, но Алистер хорошо владел эфиром — пусть Вик не могла двигать пальцами, но боли не было. Вик принялась расстегивать пуговицы мундира, направляясь к креслу, чтобы дать отдохнуть натруженным за день ногам. С удивлением она обнаружила, что в одном из кресел, спрятавшись под теплым пледом, дремала Полин. Вик присела на корточки возле нее, стараясь не разбудить, и чувствуя перед ней вину — обещала дом и дружбу, а вместо этого пропадает на службе, нарушая данное самой себе слово. Вот и сегодня — хотела с ней погулять, а вместо этого искала Лео. И то, и другое безумно важно — Вик себя желающим разорваться на сотню мелких Броков чувствовала.

Девочка сонно открыла глаза и доверчиво потянулась, обнимая Вик за шею и щекоча своим дыханием:

— А я ждала… И заснула…

Вик поцеловала её в теплую щеку:

— Прости…

Полин заглянула ей в глаза:

— Не надо просить прощения. Не за что же… — она искренне улыбнулась, согревая Вик своим теплом, и рассказала: — а мы сегодня с Альком по набережной гуляли. Там цирк приехал. Альк сказал, что сбежит вместе с цирком.

Вик встала, усаживаясь в кресло вместе с Полин, живо перебравшейся к ней на колени:

— А с чего это Альк решил сбежать от адера Дрейка?

— Так ить… — несмотря на занятия нериссы Эйр, простонародные слова еще встречались в речи Полин. — Адер… У его невеста появилась.

Вик вздрогнула — дожила! Даже появление невесты у Дрейка, своего хорошего знакомого, пропустила.

— И откуда взялась эта невеста?

Полин простодушно сказала:

— Так она всегда у него была. Просто сперва бросила, а потом случилась война, она бежала из Вернии, и вот… Они встретились, и Шарль сказал, что уууууух, опять чуйства понеслись.

Вик нахмурилась — она не знала в деталях историю расторгнутой помолвки Дрейка, и сейчас совершенно не понимала, радоваться за друга или уже нестись и спасать. Это же не ревность, да? Одно время она серьезно увлеклась Дрейком. Если бы не Эван в её жизни… Все могло быть иначе.

— Альк из-за невесты адера решил сбежать? — только и спросила Вик. О таком стоит сообщить Дрейку — он не тот, кто бросает детей по прихоти невесты.

— Угу, то есть да… А Ноа…

— Ноа? — новые факты сыпались из Полин сегодня, как из рога изобилия.

— Ноа — это новая девочка в храмовом приюте адеры Вифании. Она черная-черная!

Вик строго поправила Полин — она, к сожалению, знала к чему приводят такие слова и такие убеждения — дело Чернокнижника не даст солгать:

— Не стоит так говорить — это обидно.

Полин зарделась и подалась прочь из объятий Вик:

— Простите…

Не давая девочке сбежать, Вик прижала её к себе:

— Не обижайся, хорошо?

Девочка мелко закивала, и Вик напомнила, меняя тему:

— И что же Ноа?

Полин важно сказала:

— А Ноа сказала, что Альк дурак! Только дураки сбегают из дома. Она сказала, что его поймает Тонтон-макут…

— Кто? — снова не поняла Вик, и Полин, явно напуганная этим странным Тонтоном, быстро-быстро принялась рассказывать:

— Это такое чудовище, любящее убивать детей. Он ходит по дорогам и собирает детей в свой макут. Макут — это мешок такой. Он потом достает из мешка детей и ест их… Ноа сказала, что если Альк сбежит, этот самый Тонтон-макут найдет его и запрет в мешке, а потом только окровавленные кости и найдут от Алька… — Полин чуть подалась назад, боязливо спрашивая: — Она же лгала?

И Вик, заставляя себя не так крепко прижимать Полин, чье сердце глухо и быстро, как у птички, билось в грудной клетке, подтвердила:

— Никаких Тонтон-макутов не существует. Как нет Ленивого Лоуренса, Ода Гугги, Мельш Дика, Крыжовенной бабки и боуги, таскающих детей. Как нет бабаек и прочих гадостей. Нет нянек-боуги, их давно прогнали, Полин. Нет никакого Тонтон-макута, никто не поймает и не бросит ребенка в мешок.

Полин снова крепко прижалась к ней, обнимая за шею:

— А Альк поверил. Я чуть-чуть подыграла Ноа, чтобы Альк не сбег. — она подумала и совсем тихо сказала: — хорошо, что нет Тонтона и его макута. Только Ноа сказала, что лично сидела в его мешке.

Вик уверенно произнесла, чтобы точно убедить Полин:

— Это она чтобы сильнее напугать Алька сказала. Нельзя сбегать из дома. Дрейк будет волноваться за Алька.

— Я ему скажу. — Полин быстро добавила: — не про Тонтона. Про адера.

Она заглянула в глаза Вик и неожиданно поменяла тему:

— А лер Эван… — она так и не научилась его называть по имени. — Он совсем-совсем лишился магии?

Вик, еще не отошедшая от невесты Дрейка и Тонтон-макута, отрешенно заметила:

— Не совсем. Не бери в голову, Полин.

Та сжалась, становясь мелкой, как мышка, и почти пропищала:

— Я вся из эфира состою…

Вик вздрогнула, все понимая:

— Полин, даже не вздумай! Тонтон-макута я, как Ноа, не придумаю, но ни я, ни Эван не примем такого. Ты нужна нам, хоть иногда кажется, что мы совсем забыли о тебе. Просто сейчас такое творится в городе, что времени на дом нет. Брок уже вторую ночь не ночует дома из-за этого. Сложное дело. Прости, Полин.

Девочка сползла с колен Вик, замечая, как со второго этажа с саквояжем в руках спускается Николас:

— Спасибо, что не стала придумывать Тонтона для меня… Я пойду к себе, хорошо?

Вик поцеловала Полин в лоб, замечая, что она все же слишком взволнована придумками этой Ноа:

— Если хочешь, можешь сегодня опять поспать со мной. Поднимайся и ложись — я скоро приду. Хорошо?

Полин расцвела в широкой улыбке:

— Хорошо! — она подхватила с кресла плюшевого медведя, которого Вик не заметила, и помчалась наверх. Вик, провожая её взглядом, подумала, что хорошо бы найти эту Ноа и поговорить с девочкой, чтобы не пугала своими историями детей.

Сонный Николас, в теплом халате поверх шелковой пижамы, с улыбкой поздоровался с Вик:

— Доброй ночи. Джон сказал, что тебе нужна моя помощь?

Вик устало поднялась с кресла:

— Да, нужна. У меня трещина в ключице — рука просто плетью висит. Неудачно словила удар битой своим плечом.

Ник приподнял одну бровь и оптимистично заметил:

— Сейчас посмотрим в кабинете. Во всяком случае бита — это не ампутация ноги, как в прошлый раз. И не утопление, как на прошлой седьмице.

Вик мрачно пресекла список своих приключений — с Николаса сталось бы вспоминать все, вплоть до зомби:

— Я становлюсь внимательнее: бита была в руках человека, а не бокора.

С трещиной Николас справился быстро — набросил какое-то заковыристое плетение, которое Вик не смогла бы при всем желании повторить, наложил тугую повязку на плечо, велел не напрягать руку и — о чудо! — не запретил выходить на службу. С него бы сталось. Вик дернула голым плечом, натянула на себя только мундир и направилась из кабинета Николаса в сад — она надеялась успеть задать пару вопросов лоа, пока его не развеяли. Или боги с вопросами? Главное, чтобы лоа развеяли.

В саду, освещенном фонариками, шедшими вдоль дорожек, раздавался низкий, задевающий душу плач. Лоа, сидя в гексаграмме, стонал и рыдал, покачиваясь из стороны в сторону.

Эван, в домашнем костюме и наброшенном на плечи пальто, хмурился и смотрел куда-то в бок, словно сомневался в том, что лоа стоит развеивать. Даже Брендон был под впечатлением — во всяком случае, сидя у острого угла гексаграммы, он не спешил втыкать серебряный кинжал в темного, несчастного лоа. Вик улыбнулась — не так и страшен Брендон, как пытается изображать. Впрочем, стоны лоа впечатлили и её.

Лоа, всхлипывая, принялся причитать:

— Я не хотел… Я не собирался убивать… Просто я такой голодный… Мне нужно столько сил… Я лишь шутил. Я лишь старался насытиться эфиром, как умею. Я не хотел убивать. — он отвел в сторону ладони от сотканного из теней лица и пробормотал: — я бы мог, но я не стал. Дайте мне шанс, дайте мне свободуууууу…

Он резко дернулся в гексаграмме, замечая приближение Вик, и споро, стараясь не наступать на меловые линии, вышел из гексаграммы, быстро направляясь в сторону океана.