После обеда начальник снова, но не один, а со своей фанатичной, коммуноцентричной:-) фурией-заместительницей, заявился ко мне.

– Пошли. С заслуженными людьми знакомится будешь. И ты это… Никита… - он снова сошёл с официального тона и повторил утрешнее – …не сильно удивляйся их настрою недоверчивому.

– Пойдёмте, что ли… Заценю, для кого там товарищ Иоффе за разрешениями бегал в Кремль.

По пути Поташник выдал мне порцию «особо ценных указаний». Как выяснилось почти сразу же – не сколько по должностной, сколько по попаданческой:-) линии. Раз уж инициатор у них был такой, хорошо титулованный и уже достаточно знакомый. Они оказались весьма и весьма оригинальны.

– Ты, «товарищ попаданец», не должен ничего вообще пока говорить о имеющихся компьютерах, сведениях на них и обо всём, что было после твоего знакомства со мной в Молотове. Понял? Даже про телефон свой, не то что про компьютеры, не упоминай. Попал голый как будто…

У меня в голове нарисовалась картинка появления из будущего Терминатора. Хахаха, ах, если бы… Поташник же продолжал:

– Об остальном – про своё время, про войну, даже… про ваше отношение из будущего к СССР, про контрреволюционный переворот и жизнь вашу буржуазную, пожалуйста. Рассматривай это как эксперимент. Абрам Федорович постарался, не знаю, как доказывал, но товарищ Сталин дал добро, а кто уж, он сам или наш нарком или Иоффе в такой форме предложили, до меня не доводили… Вера Алексеевна – он кивает на идущую рядом «замшу» – считает, что академик загорелся после вашего того музыкального прослушивания. А этим людям… заслуженным людям, сразу говорю тебе, дан высший допуск. Но ты… должен их убедить – что ты действительно из будущего. Повторяю – без компьютеров и материалов с них. Только то, что у тебя в голове. Заставь их поверить тебе. Чтобы они на тебя смотрели не как на самозванца или душевнобольного, а буквально молились на тебя, как на настоящего путешественника во времени. Тем более, что ты и вправду такой. И, вот что ещё – пока ни слова о своей работе тут над М-1.

Признаюсь, это было неожиданно. Совсем оригинально. Кого же там мне сегодня Иоффе сосватал? Чего они тут выдумали? Экспериментаторы. С натурой человеческой работающие… инженеры душ, блин. Хотя… фраза вроде про писателей было? Но и для чекистов сойдёт.

– С М-1 то получится? Разговор и компьютерах и программах явно пойдёт, как первое недоверие развею. А, раз, как вы утром говорили, люди из академических кругов будут, то наверняка уже про вычислитель слышали. Там, как я знаю, гриф секретности практически сняли и похождения вокруг вычислителя начались. Два плюс два махом сосчитают.

– Вот если сами заговорят про вычислитель, сопоставят, то и ладно – проверку прошли – мгновение подумав, разрешил майор ге-бе.

Волкова, на которую я скосил глаз и ради шутки «для себя одного» представил в виде стандартно-положенной полуобнажённой тётечки с мечом с обложки ЛитРПГ в стиле «кого не убью, того тра… в гарем заберу…», лишь молчала, слушая наши довольно таки чудесатые разговоры. Привыкла уже, что какие прямо такие безумные – с точки зрения рядового, гипотетического «простого советского человека» – вещи в этом отделе творятся, хехе.

Втроём входим в самое большое помещение в 8-м отделе, в наш архив. Мы входим, РОВД-ист бывший, похоже контролировавший тех, кого привели, чтобы не лапали чего не надо раньше времени, выходит. Чего это он? А… там народу – битком.

Ё-моё… как вся эта честная компания, на цыпочках что-ли, сюда пробралась!? Видимо, пока мы с Гордовым и Лежнёвой в «кухоньке» отдела обедали, Поташник с Волковой их всех и провели. Представительные товарищи, некоторые вообще в возрасте. Никого не знаю… впрочем, откуда мне их в лицо знать, это же не ИВС, ЛПБ, не Жуков, не «Борода» и не «тащ Главный»? Интересно, что у товарищей в голове вертится? Всё таки на Лубянку приехали, а времена такие… суровые…

«С-у-у-ровые годы уходят… за ними другие приходят… они будут тоже трудны…» – между ушей звучат пронзительно-чистые и красивые голоса хора, озвучивавшего известную сценку. Подсознание моментально отработало сетевым ютубным штампом, подставив уже мой собственный, интернетный шаблон из изумительного фильма, рождённого перестроечными временами, на который я обратил внимание и просмотрел после вкуривания смысла мемасиков с профессором Преображенским, Шариковым, Швондером и «душили-душили…». Да и вообще, шаблоны… они же не только у местных есть, я что, не человек что-ли?

Какой всё же я глумливый тип. Особенно когда лично мне ничего за это не будет:-) Но многое я только в себе держу. Да и не поймёт сходу аллюзий никто… долго разжёвывать и объяснять, тем более шедевра Бортко у меня на компах нет. А книга – в данной ситуации – это не то, да и издали её, как помнится мне, не сразу.

Бросаю взгляд на десктоп и по выдернутому из электрической розетки шнуру от трансформатора вижу – выключен. А сам стационарный десктоп с моником и прочими компьютерными причиндалами из 2018 закрыт большой картонной коробкой. Плотные занавески на шкафах полках-стеллажах, появившиеся стараниями Волковой и Лежнёвой ещё весной, задернуты. Даже взгляда на десятки тысяч фотокопий (а сколько ещё в Генштабе, у ИВС и у ЛПБ? И у прочих, ранее допущенных…) вновь явившемся пока не удастся сделать. Скрыто.

Довольно таки неприятная пауза. Никто нас друг другу представлять не собирается. Из наших – только начальник и его заместительница, пристроившиеся позади в углу. Типа их тут нет. Инициатора неясного сборища Иоффе «совсем нет»:-)

Какого чёрта!? Беру стул и устраиваюсь на нём. Побудем в круге внимания. Не вы первые, не вы последние. Да уж… для чистоты эксперимента… пошутил академик Иоффе(?), так пошутил…

Пауза затягивается. Довольно неприятно, когда примерно два десятка вновь прибывших, от которых в архиве стало тесно (да и стульев добавилось… когда Поташник и замша всё сделать незаметно успели?), так тебя рассматривают. Подозрительно? Как муху препарированную в микроскоп засунули. Что себе про меня всякую… думаете?

Я вам, как Винни Пятачку в том анекдоте («- За что, Винни? – Идешь, молчишь, всякую фигню про меня думаешь!») сейчас вам… э-х… ничего не сделаю, только гадостей, скорее всего, наговорю. За недоверие. Естественное, но тем не менее.

– WTF!?… – негромко цежу я. С моим хреновым произношением звучит это как русифицированное своими рунетовским слэнгом – «вотафак».

Брови ближайшего из новеньких – лезут вверх. Понял что-ли!?

– Вы что-то сказали, молодой человек? – обращается услышавший ко мне.

– Выругался. По импортному. Сидите, молчите, всякую гадость про меня думаете… взяли бы, да познакомились.

– Вы иностранец?

– Иновремёнец.

Да уж… Веселёнькое начало. Идиотское, я бы сказал… кто все эти люди?

Ещё раз внимательно смотрю на них всех.

И опознаю одного из них.

А-а-а… понятно. Одного опознал! И говорю ему и сразу, без всяких лишних политесов:

– Вы – Капица. Пётр… э-м-м… Батькович.

– Да. Капица. Пётр Леонидович. – спокойно, даже сурово так, с нарисованным на лице чувством собственного (научного, бгг…) величия и достоинства констатирует факт он (хоббит выступает степенно, хоббит не должен бегать…) – …а как вас там… молодой человек… из «будущего»? – отвечает мне потенциальный обладатель нобелевки, снизошедший до какого-то проходимца, явно смогшего что-то «втереть» товарищам чекистам. Раз уж столько важных человек от дел не менее важных, чем их драгоценные персоны, оторвали, то придётся тратить время на этого ловкача? Ирония буквально сочится из его уст и падает на пол ядом издёвки.

Мне кажется, я понял, об чём и Капица и остальные все сейчас думают. Но процесс знакомства таки сдвинулся, со скрипом противным, правда… как колесо орочьей телеги.

– Этот постулат… насчёт вашего «иновременства» – в разговор вступает третий говорящий, который явно усилием воли сдерживает наползание улыбки на лицо – требует доказательств. И доказательства должны быть очень и очень вескими.