Оказавшись снова на земле, четырехлетний мальчик сообщил Нейтану, что они идут к Алисе.

– Сегодня днем – пока мама на работе – за мной присмотрит Холли, и я у них пообедаю, а чай пить не буду. А ты, Нейтан, придешь пить чай домой?

Нейтан присел на корточки, чтобы поговорить с Максом.

– Я сегодня вечером работаю, так что чай мне придется пропустить, – сказал он.

– Но ты же будешь голодный.

– Я обязательно что-нибудь съем перед уходом, – пообещал он и, прежде чем встать, взъерошил Максу волосы.

– До скольких ты сегодня? – спросила Сара.

– Сначала работа в обед, а потом снова с пяти… Но надолго я не задержусь. К десяти надеюсь быть дома.

– Жду с нетерпеньем, – сказала Сара и, поднявшись на цыпочки, поцеловала Нейтана в губы.

Глядя, как мать с сыном, взявшись за руки, идут через парк, он думал о том, как ему повезло встретить их. Наутро после своего побега из спальни Сары он набрался смелости и вернулся к ее дому. Пока он стоял перед дверью и слушал, как заливается звонок, внутри у него все трепетало. Через мгновенье появилась Сара, может, чуть уставшая, но такая же энергичная, как ему запомнилось. Как ни странно, он ужасно разнервничался.

– Привет, – сказал он, стоя перед Сарой и видя ее секундное замешательство.

Он надеялся, что его возвращение не было ошибкой.

– Думаю, мне нужно извиниться, – ответила она, краснея.

– А по-моему, извиняться нужно мне.

– Вот уж не за что, – сказала Сара, поднеся руку к лицу. – Это же я заснула на полу в ванной.

– Ну и за что тут извиняться?

– Я добралась до постели около пяти. Хорошо еще, что Макс у отца. Когда я наконец проснулась, было уже больше десяти.

Нейтан улыбнулся.

– Я рад, что ты немного поспала, – сказал он, глядя, как Сара накручивает волосы на палец. – Хоть и не со всеми удобствами.

– Спасибо, что в целости доставил меня домой, – отозвалась она.

– Мне это было в радость, – сказал Нейтан. – Кажется, мы оба слегка перебрали.

– Слегка? – переспросила Сара.

– Ну, может, парочка бутылок и была лишней. – Нейтан смущенно спустился на ступеньку ниже. – Ладно, мне пора. Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

– Может, зайдешь на минутку выпить кофе? – спросила Сара. – Я же должна тебе хоть чем-то отплатить.

– С удовольствием, – отозвался Нейтан и тут же испугался, что согласился слишком охотно.

Следующие два часа они просидели с Сарой на кухне, а к обеду вернулся Макс. Нейтан, замерев, глядел, как Сара открывает дверь возбужденному сыну. Когда она нагнулась к нему, чтобы обнять, Джеймс Райт заметил Нейтана. Их взгляды встретились, и Нейтан быстро отвел глаза.

– У тебя гость? – спросил Джеймс, сделав шаг вперед.

– Да, но тебя это не касается, – ответила Сара, загораживая ему дорогу.

– Похоже, он пришел поиграть с Максом.

– Увидимся через неделю! – И Сара вытолкнула бывшего мужа за дверь. – Только не заявляйся слишком рано.

В тот день они с Сарой и Максом гуляли по берегу реки, и Нейтан качал Макса на качелях. Когда же Нейтан усадил на качели Сару, Макс в восторге засмеялся и попросил Нейтана раскачать маму так, чтобы она взлетала все выше и выше; дело кончилось тем, что Сара принялась кричать и умолять остановиться. Ну, а вечером они умяли в городе по три чизбургера с беконом.

Уложив Макса, Сара вернулась к Нейтану, и они распили бутылку красного. В ту ночь он остался у Сары. И с тех пор проводил с ней почти каждую ночь. Нейтан совершенно не планировал, приехав в Лондон, влюбиться и обрести семью. Но сейчас, стоя в парке и глядя вслед уходящим Саре и Максу, он с испугом понял, что именно это и произошло.

На краю парка мальчик обернулся, чтобы взглянуть на Нейтана, и тот ему помахал. А потом Нейтан продолжил свою пробежку. Он промчался по тропинке к роще и посмотрел вверх, на сомкнувшиеся над ним кроны деревьев. Сквозь листья прорывались солнечные лучи, и тропинку пересекали длинные тени. Чем дальше он бежал, тем плотнее делался лесной полог; вскоре солнечные блики исчезли. Стало холоднее, и Нейтан почувствовал, как лес обступает его.

Вслушиваясь в шелест листвы, он знал, что этот лес скрывает тайну.

И он не должен был забывать: он приехал в Хадли, чтобы разгадать ее.

– Пока, Бен! Люблю тебя! – прокричала Алиса еще раз, уходя с мамой по аллейке на задах моего дома.

– И я тебя! – кричу я в ответ, заходя в кухню и закрывая дверь. Пока я запираю замок, мой взгляд падает на нашу с мамой фотографию, которая висит на стене.

Десять лет назад, в январе того самого года, ранним морозным утром мы с мамой отправились через Ричмонд в Айлворт, где был ближайший центр экзаменов по вождению. Когда мы переехали реку и миновали супермаркет «Асда», мама с улыбкой повернулась ко мне.

– Потрясающе, – сказала она, когда я остановился на светофоре. – Ни разу не заехал на тротуар.

Я рассмеялся. Несколько месяцев назад, взяв пару уроков вождения, я сказал маме, что готов к экзамену, и она предложила поездить со мной, чтобы я немного попрактиковался. И я, сворачивая на Нижнюю улицу, заехал на тротуар и до смерти напугал Кранфилдов, которые как раз поднимались от реки. Мама, перехватив у меня руль, вернула машину на мостовую, едва избежав столкновения со встречным такси, и побещала оплатить мне еще дюжину уроков и никогда больше не пытаться учить меня самой.

– Теперь я заезжаю на тротуар, только когда паркуюсь задним ходом.

– Не надо так делать!

– Так все делают. Меня же за это не завалят, правда?

– Я бы не была в этом так уверена, Бенджамин!

Через час я предъявил маме сертификат о сдаче экзамена.

– Парковаться задним ходом меня не просили, – сказал я, улыбаясь.

Я отвез нас обратно в Хадли, и по дороге мы обсуждали задуманную мамой поездку на остров Арран. Тогда-то я и пообещал поехать с ней – при условии, что мы будем сменять друг друга за рулем. Она согласилась, хотя и очень неохотно.

В начале марта мама заехала за мной в Манчестер, и мы отправились в Шотландию. Мы сняли на три дня домик с видом на Уайтинг-Бей и раскатывали по острову, наслаждаясь обществом друг друга. Наше второе утро мы провели на местной винокурне, и висящая у меня на кухне фотография была сделана как раз там: мы с мамой сидим на лавочке для пикника, а вокруг высятся зеленые холмы. Позже в тот день мы гуляли по берегу и любовались видом на остров Холи-Айленд. Мама восхищалась чистым воздухом и бескрайними просторами, а я прикидывал, чем стану заниматься после университета. Диплом политолога не предполагал никакой конкретной карьеры, и я подумывал податься в юристы.

– Стряпчий! – воскликнула мама. – Это не для тебя.

Ее реакция меня рассмешила.

– Почему? Мне кажется, у меня бы получилось. Вообрази меня в суде.

– Это тебе не «Закон Лос-Анджелеса».

– Какой еще «Закон Лос-Анджелеса»?

Она удивленно покачала головой.

– Надо же, забыл такой замечательный сериал… хотя да, его ведь показывали еще до твоего рождения. Юристы в нем выглядели крутыми и невероятно привлекательными. Но на самом деле у них все строится на утвержденных процедурах и иерархии. Ни то, ни другое не для тебя.

Тут она была права.

– Аттестацию ты бы, разумеется, прошел, – продолжала мама, – но через пару лет ты бы все это возненавидел и решил заняться чем-то другим. Если ты точно этого хочешь, я тебя, конечно, поддержу, не сомневайся, но помни, что тебе придется работать бок о бок с другими юристами, которые обожают процедуры и уважают иерархию.

– Такое мне вряд ли понравится, – засмеялся я. – Похоже, юриспруденция и вправду не для меня.

Гуляя под бескрайним голубым небом, мы обсудили множество профессий и кучу сериалов, а потом я спросил маму, чем планирует заняться она сама. Прежде мне как-то не приходило в голову задать ей этот вопрос. Мы оба долго были не готовы обсуждать будущее. Мама всячески поддерживала меня, пока я сдавал выпускные и поступал в университет, но сама она точно не жила, а просто существовала. Однако в тот день она заговорила о себе, о путешествиях, о всяческих природных красотах, которые многие годы ее не интересовали, о своих друзьях; мы еще смеялись тогда, что она вполне может встретить симпатичного джентльмена. Я начинал жить самостоятельно, и мама задумалась о своей личной жизни. Я посоветовал зарегистрироваться на сайте знакомств Match.com.