— Отдайте его мне — это будет платой, — решилась предводительница.

— Не слишком-то дорого ты берёшь, — усмехнулась Мать Ар'тремон, бросая оружие Нае.

— Это не всё, — возразила та, — я рассчитываю на возможность при необходимости просить у вас помощи.

— Один раз, — согласилась Мать Ар'тремон, — увидимся через два месяца.

Разговор был окончен, и Нае с Ариеном оставалось только поклониться и уйти.

— Моя госпожа… — с явной грустью в голосе заговорил Ариен уже на кольцевой площади Дома Лияр.

— Всё нормально, Ариен, — прервала его Ная.

— Но… — снова начал было мечник.

— Никаких «но», — опять перебила предводительница, — я люблю тебя. Мы вместе, мы рядом и мы делаем то, что должны. Ты по-прежнему мой, я по-прежнему готова сражаться за тебя с целым миром. Одно твоё слово, и я убью Айюну на арене, но не думаю, что это сделает нас счастливыми, скорее только добавит проблем. Иногда мы вынуждены в чём-то уступать, чтобы выиграть большее. Меня до невозможности злит, что я вынуждена заставлять тебя делать то, что ты не хочешь, но я сейчас не вижу другого выхода. Прости, но здесь нам обоим нужно подчиниться и заняться нашей следующей проблемой.

Ариен молча кивнул: он тоже всё это понимал, но всё же ему было важно услышать это от Наи. Так было проще смириться и начать думать о другом. Он перевёл взгляд на кинжал Матери Ар'тремон в руках своей предводительницы и невольно усмехнулся: наверное, так повезти могло только Нае. Он даже не сомневался, что когда она увидела камень в рукояти, у неё в голове мгновенно появился план, как убедиться в том, что Мать Лияр кто-то предал. Времени до Боёв оказалось значительно меньше, чем они изначально предполагали, а значит, и ждать с докладом Матери Лияр было нельзя. Были у Наи доказательства или нет, теперь время играло против неё, и действовать нужно было быстро. Конечно, всё ещё был шанс, что все подозрения напрасны, и Представительница Цаэра просто выполняла приказы и ничего не скрывала или разбиралась со своими личными врагами, но так ли это или нет, выяснить самостоятельно они бы уже скорее всего не успели, а риск в этой ситуации был недопустим.

Ариен забрал у Наи кинжал и, расплавив в руках рукоять, достал из неё крупный алмаз.

— Держи, — он протянул камень предводительнице, — я очень надеюсь, что мы просто что-то не так поняли, или чего-то не знаем, но если нет — времени у нас, и правда, в обрез. Иди к Матери Лияр, а я пойду соберу наши вещи.

***

— Быстро ты вернулась, — улыбнулась Мать Лияр, увидев на пороге своего кабинета Наю, — передумала? Решила, что быть мои личным отрядом не так уж и плохо?

— Нет, дело не в этом, — Ная быстро закрыла за собой дверь и приняла подобающую позу, застыв напротив Матери Лияр, — госпожа Сайтара, вам не понравится то, что я скажу, но, пожалуйста, выслушайте.

— Слушаю, — нахмурилась женщина.

За следующие полчаса Ная пересказала всё, что им с Асином удалось вытащить из воспоминаний Кьяра, рассказала о фолианте, вырезанной странице, заклинании серувим, о своих мыслях и подозрениях и замолчала, ожидая реакции на свои слова.

— Я не верю, что Цаэра могла меня предать! — отрезала Мать Лияр.

— Можете не верить, — вздохнула Ная: она и не ожидала, что ей поверят на слово без доказательств, — но, пожалуйста, возьмите этот алмаз, запечатайте с его помощью какого-нибудь безобидного монстра, оставьте его там, где она могла бы его найти, и проверьте…

Ная положила камень из кинжала Матери Ар'тремон на стол перед Матерью Лияр.

— У меня в столе есть копия списка необходимых для применения техники серувим предметов. Фолиант стоит в библиотеке нашего Дома среди книг о печатях призыва. Я с отрядом сегодня ухожу в Умаэрх. Если мы вам понадобимся, мы будем в заезжем доме «Белая саламандра», — предупредила женщину предводительница, прежде чем выйти из её кабинета.

— Давай! Я поставил на тебя пять серебряных! Если ты не выиграешь, клянусь, я вам обоим вместе с твоей ящерицей шею сверну! — вопил Иран.

Уже прошло три недели с тех пор, как они ушли из Таэмрана, и пока всё было просто замечательно. Правда, сбежать самим у них не получилось: Ракари, узнав, что Ная как-то слишком уж внезапно уводила своих мужчин, даже не взяв задание, но зато взяв ящеров, оставаться в городе тоже отказалась и пошла вместе с ними. Правда, так как в Таэмране одной предводительнице больше восьми ящеров не давали, а Ракари без официального статуса ничем помочь не могла, то ездовых животных даже вместе с личным ящером Кьяра теперь на всех не хватало, но Лиас с Ракари неплохо себя чувствовали и на одном. А когда в тоннелях отряд догнал шедших пешком Мастера Хаэля и мужчин Ракари, по двое расселись уже все. Скорость в результате чрезмерной нагрузки на животных, естественно, снизилась, но до города они добрались всё равно довольно быстро. И вот уже полторы недели они были в Умаэрхе.

Мастер Хаэль, узнав об обещании Наи помочь Ракари с получением статуса профессиональной предводительницы, неожиданно сам вызвался тренировать молодую женщину и её отряд, за что те были ему искренне благодарны, потому что получить наставления от такого Мастера как Хаэль Лияр бесплатно было огромной удачей. И пока Ракари круглосуточно учила новые заклинания и оттачивала старые, Ная со своими мужчинами бездельничала. Предводительница тактично отказалась от предложения отца заниматься вместе со вторым отрядом, объяснив это тем, что они и так за последнее время столько натерпелись, что им уже хотелось просто посидеть в местных тавернах и отоспаться в комнатах, а не скакать опять до седьмого пота. Но на самом деле кроме банального желания, наконец, морально и физически отдохнуть, женщина руководствовалась ещё и тем, что из принципа не собиралась никому раскрывать свой командный стиль и показывать, как именно они с мужчинами строили взаимодействие в бою. Они всегда отрабатывали свои техники только в закрытых залах или за пределами города, дабы не раскрывать никому своих секретов, и менять это предводительница не собиралась, — уникальность всегда была для неё и её отряда дополнительным преимуществом. Ни Ракари, ни Мастер Хаэль не должны были знать ничего кроме того, что знали все. Для Наи это даже не обсуждалось: они с мужчинами создали стиль боя своего отряда без чьей-либо помощи и хранили его в тайне.

Ну и ещё одной, хоть и не главной, причиной отказа Наи от тренировок было то, что она до сих пор не удовлетворила своё желание как следует наиграться с Кьяром после того, как она недавно чуть с ума не сошла, переживая за его жизнь. Кьяр энтузиазм Наи воспринял с восторгом и добросовестно целых три дня провалялся в её постели, отказываясь даже одеваться и спускаться в таверну, чтобы поесть. Ариен как обычно реагировал на все капризы танцора и своей госпожи совершенно спокойно и либо просто присоединялся к творившемуся в их общей комнате разврату, либо уходил послушать наставления Мастера Хаэля отряду Ракари. В конце концов, когда Ная с Кьяром успокоились, отряд пошёл искать, чем заняться в городе, и, кроме продажи хааи и принятия заказов на следующий раз, обнаружил, что в Умаэрхе скоро должны были проводиться гонки на ящерах, в список участников которых Шиин, ни секунды не сомневаясь, тут же вписал имя Кьяра. Тот для приличная поупирался, пытаясь сказать, что его ящер никогда ни в чём подобном не участвовал, но все его аргументы Асин быстро разбил своими рассказами о его невероятных навыка в верховой езде, и Кьяру пришлось согласиться. После этого отряд провёл несколько дней наблюдая за тренировками танцора: Кьяр со своим ящером изучал своды, по которым им предстояло бежать через несколько дней, и пытался представить, каково это участвовать в гонках без правил, за небольшую плату соревнуясь с другими наездниками Умаэрха. Иран же даже купил ему новое седло, соответствующее требованиям местного развлечения, объявив, что теперь Кьяр обязан был отработать вложенные в него средства, на что тот только закатил глаза, ответив, что ни о чём того не просил. Но, тем не менее, отряд нашёл себе занятие, и всё их внимание с того момента было приковано к их наезднику и предстоящим гонкам.