— Амиса Фаоэн? — сразу же узнала имя Мать Лияр. — У неё хороший товар. Заказывайте камень.

***

Придя обратно в свои комнаты, Ная, задёрнув тяжёлые шторы, села у стола и достала из-за пазухи свой список. Она вычеркнула двенадцать пунктов и задумалась, какими из оставшихся четырнадцати ей с отрядом теперь стоило заняться в первую очередь.

В это же время Мать Лияр в своём рабочем кабинете тоже вычеркнула двенадцать пунктов из другого почти такого же списка. «Четырнадцать из двадцати девяти, — улыбнувшись, констатировала про себя женщина, — неплохое начало».

Яра злилась. Она всеми усилиями избегала встреч с Наей и её новоприобретенным рабом, на которого она, по своим меркам, реагировала совершенно неадекватно. Зелёные глаза, цвет которых можно было сравнить разве что с какой-нибудь магией используемой на ядах, выводили женщину из себя похуже всех монстров подземелья вместе взятых. Яры бы скорее умерла, чем признала, что они ей понравились. Светлая кожа цвета кости, волосы блестящие в неярком освещении золотом, успокаивающий тёплый запах, мягкие движения, — всё это слишком ярко отпечаталось в памяти и теперь раздражало предводительницу.

«К демонам», — решила она.

Через три дня Яра взяла новое задание и ушла из Таэмрана, оставив проклятые зелёные глаза позади.

«Чувства — слабость!» — предводительница поставила для себя точку. В тоннелях на привалах она привычно проводила часы с мужчинами из своего отряда, гоня от себя воспоминание о красивых светлых руках и бледных губах с едва заметным оттенком тёмно-красного. Эти образы не должны были существовать в её мире.

***

— Нам скоро уходить на задание. Есть новости от твоего отца? — Эмиэль опустился на шкуру возле кресла в комнатах своей предводительницы.

— Нет. Придётся снова вести Лиаса вслепую, — покачала головой Ная.

— Мы с Шиной перекопали нашу библиотеку и нашли два варианта, но оба тебе не понравятся, — вздохнул Аэн, садясь напротив женщины на пол, — возможно, твой отец их тоже уже нашёл, но решил поискать что-нибудь ещё, прежде чем предлагать такие радикальные методы.

На следующий день отряд должен был взять новое задание и уйти из Таэмрана. Не то чтобы это было обязательно, но все знали, что Ная предпочитала проводить время в тоннелях и уходила при первой возможности, так что было бы странно, если бы она вдруг задержалась дольше обычного без веской причины, а сейчас им как никогда стоило не привлекать к себе лишнего внимания. Однако прежде чем отправиться в тоннели, предводительница собрала отряд у себя чтобы обсудить все необходимые вопросы.

— Говори, — потребовала она, обращаясь к целителю.

— Первый: пересадить ему глаза дроу. Я такую операцию сам провести не смогу, но Мастера Сиэль смогут, — начал Аэн.

— А второй? — нахмурилась Ная.

— Второй: пересадить глаза монстра подходящего размера. Шанс, что приживутся намного меньше, но зато не надо искать жертву среди тёмных эльфов, — закончил целитель.

— Второй — точно нет, — Ная глянула в зелёные глаза Лиаса и почувствовала, как сердце в груди болезненно сжалось. Жизнь снова ставила её перед выбором, который любой другой предводительнице дался бы легко, а для неё был как нож в сердце: дать светлому эльфу возможность видеть в темноте, позаботиться о его безопасности и удобстве, но пожертвовать… Ная даже не понимала, чем именно она должна была пожертвовать. Она не знала, что ещё он потеряет кроме цвета радужки, и, если у него будут чужие глаза, будет ли в них отражаться свет, из которого он был рождён. Очевидно было, что Лиас не сможет так далеко видеть, как сейчас, но под землёй это было и не нужно. Лишится ли он чего-то ещё, оставалось вопросом без ответа.

— Лиас, а ты что думаешь? — тихо спросила Ная.

— Разве это не единственное правильное решение? Если я не буду видеть, я буду вам обузой, — на удивление спокойно отозвался светлый эльф. Понимая, что ему всю оставшуюся жизнь предстояло провести под землёй, Лиас не видел смысла противиться, когда ему пытались помочь выжить и приспособиться.

Ная искала в его глазах сомнение, но не могла найти. Она до боли прикусила губу, чувствуя что снова лишала его чего-то важного — ещё одной части себя. Наверное, она была его личным проклятием, призванным разрушить всё, кем он когда-то был.

— Я, конечно, ещё поговорю с отцом, может, он предложит другие варианты, — вздохнула Ная, — но всё равно, Аэн, найди Мастера, который согласится провести операцию. Лучше потом откажемся.

— А где он глаза возьмёт? — вмешался Асин.

— Мне плевать. Я плачу, а где взять материал для операции, — не моя забота. В лечебнице Сиэль периодически кто-нибудь да умирает — не думаю, что это такая проблема, — отрезала предводительница. Ей и так не нравилось это решение — думать о деталях у неё сейчас не было ни малейшего желания: сперва Мастер, остальное потом.

— Что насчёт нашего другого задания? Есть подвижки? — перевёл тему Эмиэль.

— Да, — женщина с готовностью переключилась на более приятное обсуждение, — Кьяр заказал алмаз, предоплату уже отдали — Мать Лияр вернула нам деньги. Порошок цайлона она купила сама, так что ещё минус один из нашего списка.

— Тогда что дальше? — поинтересовался Аэн.

— Дальше пепел и почва. Нужно будет насобирать где-то в тоннелях корней и сжечь. Ну и сердце, если попадётся, — перечислила Ная.

— А почва? Плантации, как предлагал Иран? — уточнил Кьяр.

— Скорее всего, это самый простой вариант, если не идти к озёрам, — задумалась предводительница: найти плодородную почву было не так-то просто, а в списке было сказано именно почва, а не земля, — Асин, отправь своего паразита в наказание за следующую дурь на плантации Дома Фандин, когда вернёмся. Пусть в качестве доказательства, что он там действительно был, притащит нам мешочек почвы.

— Отличная идея! — хохотнул Иран.

— Так и сделаю. Гадёныш не сегодня, так завтра опять провинится. Можете даже не сомневаться — у него дар, — фыркнул Асин.

— Весь в отца, — поддел его Шиин.

— Сгинь! — рыкнул «отец».

— Ладно, с этим решили. Ещё есть, что обсудить? — прервала их Ная.

— А вы знали, что Райнара положила глаз на нашего Эмиэля? — вдруг расплылся в довольной улыбке Кьяр.

Ная застонала и под общий смех уронила голову на руки: наверное, поверхность с подземельями скорее поменялась бы местами, чем Кьяр бы изменился или угомонился.

— Та самая, из-за которой у него шрам на пол лица? — тем временем с любопытством глянул на танцора Аэн.

— Да, та самая красотка Райнара, дочь Матери Ран, — продолжал сверкать улыбкой тот.

— С чего ты взял? — нахмурился Эмиэль.

— Вчера кто-то из её — уж не знаю друзей или врагов — напоил её чем-то галлюциногенными и заказал для неё меня. Мне, конечно, без разницы каким именем меня называют в постели, но я знаю только одного Эмиэля, — многозначительно покачал головой Кьяр, — кроме того, она весь вечер целовала моё лицо в основном в том месте, где у тебя шрам, и бормотала что-то невнятное про одиночество. А потом просто уснула у меня на груди… Вы знаете, что я в этот момент почти всегда сразу ухожу, потому что обычно меня хотят видеть только до того, как уснут, но никак не после того, как проснуться: женщины до и после секса — разные женщины…

— Короче, ты остался, — нетерпеливо прервал его Асин, — кончай свои лекции. Что дальше-то было?

— Да, я остался, — кивнул танцор, — она проснулась через несколько часов и, очевидно, ничего не вспомнила. Долго смотрела на меня, видимо, прикидывая, как я мог оказаться в её комнатах, потом просто спросила сколько она должна и приказала уйти.

— Отлично! Тебе ещё и заплатили за то, что ты выспался в комнатах дочери Матери Ран! — всплеснул руками Иран.

— Я не взял с неё денег, — почти обиженно возразил Кьяр.

— В смысле?! Почему это?! — Иран ещё громче возмутился, очевидно, решив, что это всё же был более достойный повод для недовольства, чем предыдущий.