— Тебя не поймёшь… — фыркнул танцор.

— Деньги есть деньги, — пожал плечами Иран.

— Ладно, не важно, — отмахнулся Кьяр, — я пытался сказать, что на Райнару сейчас смотреть больно. Она выглядела такой замученной, что, похоже, хоть она и не вспомнила ничего, ей было просто без разницы. У меня создалось впечатление, что у неё не было сил разбираться ещё и с этим, поэтому она не стала даже и пытаться. Ради Хаоса, что у вас там в Доме Ран вообще происходит?

— Кьяр, — Эмиэль смерил танцора тяжёлым взглядом.

— М? — тот состроил самое честное выражение лица, на какое только был способен.

— Сделай одолжение: не рассказывай никому больше об этом, — серьёзно продолжил Эмиэль.

— Хорошо. Но ты не мог бы объяснить? — Кьяр нахмурился, уже чувствуя, что всё было не так просто, как могло показаться, и что его чутье его и в этот раз не обмануло: он всегда чувствовал, когда женщинам было плохо, поэтому его и любили — он умел появляться рядом в нужный момент.

— Райнара два года назад закончила свои десять лет в тоннелях, и с тех пор Мать Ран от неё не отстаёт. Она постоянно изводит её жесточайшими тренировками, но у Райнары нет такой силы, как у её матери. Как бы её ни мучали Мастера, у неё не получается пройти все проверки даже на статус Мастера, не говоря уже об Управляющей, как хочет Мать. До боёв за эти места её пока даже не допускают, чтобы не показывать, что дочь Матери, может провалить такое «простое» испытание, — на удивление полно расписал положение дел в своём Доме Эмиэль, — каждый раз, когда я вижу Райнару — она постоянно вымотанная и уставшая. Но она всегда просто проходит мимо — я даже предположить не мог, что она обо мне хотя бы помнит… — закончил он.

— А она помнит. И похоже неосознанно ищет у тебя защиты… — выслушав всё до конца, вздохнул Кьяр.

— Если это не хотят афишировать, откуда ты знаешь? — Ная впилась в Эмиэля настороженным взглядом: только очередных проблем с Матерью Ран им сейчас не хватало.

— Моя мать её тренирует. А мне отец рассказал, когда я спросил, — Эмиэль ответил предводительнице прямым взглядом в глаза.

— Ты ведь победил тогда, да? — Ная, успокоившись, задумчиво кивнула.

— Когда шрам получил? Да, — подтвердил Эмиэль.

— Вероятно, в этом всё и дело, — предположила предводительница, — ей хочется спрятаться, а прятаться лучше всего за тем, кто сильнее тебя. Мастера не подходят — им она не может показать слабость, потому что это сразу дойдёт до Матери. А ты — безопасная зона.

— И что мне делать..? — не понял Эмиэль. Растерянность на его всегда суровом лице выглядела до смешного непривычно.

— Смотря что ты хочешь в итоге получить. Если хочешь быть её мужчиной, то иди к ней, — Ная пожала плечами, окинув Эмиэля испытывающим взглядом.

— Меня не пустят в здание, где она живёт, — возразил тот.

— Напиши записку, я передам, — улыбнулся Ариен.

— Универсальный пропуск, — хохотнул Шиин.

— Что я должен написать ей? — недоумевал Эмиэль. — Мы последний раз общались больше десяти лет назад.

— Ты же говорил, вы ладили в детстве? Напиши что-то вроде: «я до сих пор вспоминаю твои прекрасные глаза…» — снова засиял кошачьей улыбкой Кьяр.

— Кьяр! — Ная оборвала его поэтический бред. — Не смейте ничего писать. Записку могут перехватить, и у нас будут проблемы. Эмиэль, если не встретишь её на нейтральной территории, чтобы поговорить, я приглашу её пообедать. А ты, универсальный пропуск, — женщина предостерегающе глянула на Ариена, — не светись там, где не надо. Не стоит злоупотреблять своей меткой — хорошим в Доме Ран это не закончится.

После выговора предводительницы в комнате повисла тишина, но продлилась она совсем не долго.

— «Прятаться лучше всего за тем, кто сильнее тебя,» — так говоришь, как будто знаешь, — фыркнул Асин, — сама-то хоть раз проигрывала мужчине?

— Так говорю, потому что знаю. И я постоянно проигрываю мужчине, хотя гордиться тут нечем, — скопировала интонацию мага Ная, — за последние годы я могу по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз мне удалось победить, сражаясь с Ариеном один на один.

Асин уронил нож, с которым до этого играл, и ткнул пальцем в сторону мечника:

— С Ариеном?!

— А ты думал, он только за красивое лицо в поле зрение Матери Ар'тремон ещё в юности попал? — не без гордости усмехнулась женщина.

— Вообще-то да… — честно признался маг.

— Нет. Оружием он владеет намного лучше меня, физически он сильнее, и я ни одним заклинанием не могу пробить его барьеры. Даже контрольное заклинание предводительницы на нём не срабатывает. Так что ему остаётся только заблокировать все мои атаки и добить любым ножом. Паршивец… — скривила губы Ная.

— Выходит, огненные маги, и правда, не могут причинить вред тому, кого любят, — вдруг улыбнулся Кьяр, — а я думал это байка.

— Это байка, — подтвердили Ная и Ариен в один голос.

— Ная, ты прости, но барьеры Ариена Эмиэль пробивает в два счёта. А ты пробиваешь барьеры Эмиэля. Расскажи мне, пожалуйста, по какой такой логике при таком раскладе ты не можешь пробить барьеры Ариена? — возразил танцор.

— Я… Я не знаю, — растерялась женщина.

— Твоя магия на нём просто не работает, — радостно констатировал Кьяр, — так что говорить о том, что он сильнее тебя в плане магии не стоит. С остальным согласен, но с этим — нет.

— Нельзя просто так утверждать такие вещи. Надо проверить… — покачала головой предводительница.

— Но, по такой логике, и я не смог бы причинить ей вред магией, — присоединился к спору Ариен.

— Она только что сказала, что ты всегда достаёшь её холодным оружием, — акцентировал Эмиэль, — выходит, магией ты даже не пытаешься?

— Нет… Магию с ней я использую только для защиты… Магия света, как боевая, довольно слабая — ей нет смысла атаковать в лоб более сильного противника… — судя по запинкам, теперь уже и Ариен был не так уверен в том, что древняя байка была просто байкой.

— Ну вот и ответ. Позовите, как пойдёте эксперименты ставить, мне интересно посмотреть! — победно усмехнулся Кьяр.

— Почему тогда с тобой моя магия работает..? — задала вполне логичный вопрос женщина.

— Ты мне за эти годы ни разу серьёзного вреда не причинила, даже не обожгла. А вообще не знаю. Наверное, у нас с тобой просто не такая сильная эмоциональная связь, как у тебя с Ариеном, — пожал плечами танцор.

— Попробуй применить на нём контрольное заклинание сейчас, — предложил Эмиэль.

— Давай! — с готовностью согласился Кьяр.

Нае совершенно не хотелось причинять ему боль, но, если она действительно не могла применять на нём магию, она должна была об этом знать. Предводительница дотянулась до запястья танцора и мысленно прочла заклинание. Мощный поток магической энергии хлынул через её руку, но разбился словно о невидимый барьер и разошёлся по телу Кьяра тёплыми волнами, не причиняя никакого вреда.

— …то есть, получается, из своих восьми мужчин я не могу контролировать двоих… — в замешательстве констатировала Ная. — И что мне с этим делать?

— Ариен и так скорее умрёт, чем ослушается. А Кьяру ты всегда можешь пригрозить сексом: скажи ему, что ты не позволишь к себе прикоснуться — сработает лучше любой магии. Проверяли уже, — нагло улыбаясь, посоветовал Асин.

— Совет не должен узнать. Для нас это ничего не меняет, но… — по лицу женщины было видно, что она до сих пор не могла до конца осознать и принять свою неспособность использовать магию на тех, кого она любила. Более того, она не знала, ни как к этому относиться, ни что теперь нужно было предпринять для общей безопасности.

— Согласен, — перебил запутавшуюся в каких-то своих неопределённых чувствах предводительницу Эмиэль, — Ариену ничего не сделают, но Кьяра могут попробовать вывести из отряда.

Ная на несколько минут задумалась, приводя свои мысли в порядок: то, что она не могла причинить Ариену и Кьяру вреда, было одновременно и плюсом и минусом. Если бы нужно было обвести Совет или ещё кого-то вокруг пальца, чтобы, например, доказать, что она может поставить на колени даже тех, кто ей дороже всего на свете, это можно было бы использовать, но, если бы кто-то прочёл в её памяти или памяти кого-то из отряда правду, это могло обернуться очередными проблемами.