Впрочем, за непослушание Наю она всё равно наказала: молодая предводительница на целую неделю стала её личной прислугой. За это время Мать Лияр неплохо её изучила и в целом осталась довольна — Ная была той редкой тёмной эльфийкой, которой можно было верить и на которую можно было в случае чего положиться. Но, тем не менее, за неделю Мать Лияр намеренно загоняла её так, чтобы это выглядело настоящим наказанием: по её приказу на Наю спихнули всю, какую только можно было найти, работу в центральном здании.

Проведя тщательные допросы родителей Наи и Яры, с которой предводительница общалась теснее всех в городе, Мать Лияр теперь знала, кому она в случае чего могла поручить тайные задания. Эти беседы ничего толком не дали — про Наю кроме общих сведений никто ничего не знал. Можно, конечно, было допросить мужчин или заставить какого-нибудь мага влезть в сознание Наи, но Мать Лияр решила этого не делать: в основном потому что в будущем Ная могла стать весьма ценным и опасным оружием и могла ей очень пригодится. Мать Лияр собиралась оказаться в числе тех, кому предводительница смогла бы доверять, раз уж Совет по глупости вручил её ей в руки. Упускать такую возможность заполучить в своё окружение сильную и надёжную соратницу Мать Лияр была не намерена.

За следующие годы между Наей и Матерью Лияр сложились вполне хорошие отношения. Ная чувствовала, что женщина на её стороне, поэтому старалась не причинять ей лишних хлопот, а Мать Лияр, в свою очередь, стабильно докладывала в Совете, что переживать не о чем и ничего достойного внимания не происходит.

Не считая предписания делать перерывы в две недели между заданиями, Наю больше не трогали. Но со слов Матери Лияр, она знала, что её отчёты до сих пор читали куда внимательнее, чем всех остальных, поэтому эти проклятые бумажки, прежде чем отправиться на стол Управления отрядам, сперва попадали в руки Матери Лияр на проверку.

Настоящие навыки отряда Наи раскрылись только на боях за статус в конце их последнего десятого года в тоннелях. Из пяти сражений с профессиональными отрядами они выиграли четыре, и этого было достаточно, чтобы перейти в их ряды. Мать Лияр была довольна, Совет препятствовать не стал.

***

— Надоело быть хорошей девочкой, и именно поэтому ты решила посвоевольничать на первом же нашем задании в качестве профессионального отряда — отпраздновать так сказать! — продолжал шипеть на предводительницу Асин.

— Захлопнись! Я не собака, чтобы сидеть на цепи Совета! — огрызнулась женщина.

— О, собака? По поверхности соскучилась? — хохотнул Аэн.

— А почему нет? Можем и туда заскочить — Лиаса давно не видели, и Ариен с ним ещё не знаком, — Ная хмыкнула, начиная раздеваться.

— Может хватит ёрничать? Делать-то что будем? — осадил их Эмиэль, подняв бровь и наблюдая за действиями предводительницы.

— Вы будете ждать здесь, а я пойду внутрь, — коротко отозвалась Ная.

— Из-за твоей прихоти мы рискуем не уложиться в сроки! — взбунтовался Иран.

— Подумаешь, крюк в две недели — времени полно… — женщина фыркнула, кинув в него рубашкой.

— Придём позже, нам не заплатят! — продолжал гнуть своё Иран, бросив рубашку обратно.

— Ради святого Хаоса, перестань ныть! Я отдам тебе свою часть платы, если заткнешься наконец! — вспыхнула Ная. — Половину. — тут же тише исправилась она.

(См. Приложение 1. Денежная система тёмных эльфов)

Стоя немного позади и слушая их торги, Ариен с Кьяром уже смеялись в голос: они догадались о планах предводительницы относительно этого места ещё в городе, но говорить никому не стали, потому что не было приказа, а наблюдать за препирательствами со стороны всегда было забавно.

— Лучше бы усмирили её, придурки! — рыкнул на них Иран.

— Ты же знаешь, что это бесполезно, — пожал плечами Кьяр.

— И тем не менее, Ная, пожалуйста, будь осторожна, — улыбнулся Ариен, — может мне всё же стоит пойти с тобой?

— Я понимаю, что вы все за меня волнуетесь, но прошу вас, поверьте мне и в этот раз: для меня там не опасно. Я не могу больше жить с этой проклятой пустотой, каждый день разрывающей меня изнутри. Я чувствую зов, я должна была прийти сюда ещё семь лет назад, сразу после сражения с Демоном. Просто дайте мне сделать то, что я должна. Если я не попробую, я никогда не смогу смириться с этим, — предводительница просила так искренне и с такой надеждой, что удерживать её больше никто не посмел.

Мужчины могли её понять, они все были свидетелями её внутренних метаний и множество раз видели, с каким разочарованием она смотрит на свою магию, лишенную былой мощи чистой стихии.

— Иди, — Эмиэль вздохнул, подтолкнув женщину ко входу в Ущелье Фениксов.

— Спасибо, — Ная улыбнулась: она действительно ценила терпение и поддержку своего отряда.

С тех пор как ей пришлось пожертвовать своим фениксом, она не могла найти себе места. Её всё время тянуло сюда, было ощущение, что нечто за гранью её восприятия постоянно зовёт её. Она не смогла бы это объяснить, но она точно знала, что в Ущелье Фениксов её ждут и ждут уже давно.

Сняв с себя последнюю одежду и оставив всё оружие Ариену, Ная вошла в узкий проход Ущелья. Казалось, время здесь застыло навечно. Она была тут уже в третий раз, и третий раз ничего не менялось: голые опалённые скалы, укрытое пеплом и пылью плато, текущая внизу лава и разрывающие своим пламенем мрак птицы.

Ная беспрепятственно прошла вперёд, опустилась на колени ровно на том же месте на самом краю обрыва, где прошлый раз читала заклинание призыва, и стала ждать. Сперва хозяева Ущелья даже не обращали на неё особого внимания. Фениксы летали, бросали на неё взгляды, но ничего не предпринимали, будто она была здесь привычной частью пейзажа.

Прошло не меньше получаса, прежде чем над пропастью напротив предводительницы зависла огромная птица. Она долго рассматривала женщину, пока наконец, издав пронзительный писк, не спикировала куда-то вниз. Прежде чем Ная успела опомниться, феникс вернулся и, осторожно положив что-то прямо возле неё, снова улетел.

***

— Яйцо?! — воскликнул Асин, выразив общее удивление.

— Ну да, феникс принёс мне яйцо, — улыбнулась Ная, поглаживая пальцами горячую скорлупу.

— И ты вот так его спокойно держишь? Прошлый раз скорлупа обжигалась, насколько я помню, — Иран сложил руки на груди, на всякий случая осматривая трофей с расстояния.

— Мне больше другое интересно, — хмыкнул Шиин, — то есть ты сейчас просто зашла в Ущелье Фениксов, просидела там полчаса, получила в руки яйцо феникса из лап, так сказать, его родителя и спокойно ушла?

— Ну меня, вроде как, выгнали, — поправила его предводительница.

— Да тебя просто попросили выйти! — взорвался Шиин. — Этот феникс просто крикнул возле тебя, а потом подлетев к выходу крикнул еще раз! Мы всё видели отсюда! Выгнали её!

Когда Ная вошла в Ущелье Фениксов, первые несколько минут мужчины напряжённо наблюдали за ней, готовые в любой момент броситься на помощь, но время шло, а внутри так ничего и не происходило. В какой-то момент им даже начало надоедать смотреть на сидящую, как статуя, в пыли голую женщину, которая уже, казалось, стала сливаться с ландшафтом, но в этот момент перед ней возник полутораметровый феникс. Эмиэль дернулся было к предводительнице, но его поймал за локоть Ариен и отрицательно покачал головой: «не мешай». Птица тем временем покрутила головой, пискнула и улетела вниз. Мужчины выдохнули с облегчением, но в следующий момент уже снова чуть не ринулись в Ущелье теперь уже все вместе, когда феникс подлетел к Нае вплотную, вытянув к ней когтистые лапы. Женщина только склонила голову и птица улетела, а мужчины застыли в проходе. Пока она копалась в пепле возле себя, к ней подлетел уже другой феникс поменьше и пискнув, словно призывая следовать за ним, в несколько взмахов крыльев оказался возле выхода в тоннели, где и остался сидеть, пока Ная ни ушла.

— А ты бы предпочёл увидеть эпичное сражение что ли? Чем ты недоволен? — возмутилась предводительница, одеваясь. — Да, это было просто. Но разве это плохо? Я больше двух лет фактически была одной из них — я им не враг. Чего ты ожидал? Я вам всем сразу сказала, что волноваться не о чем, но когда б вы меня слушали!