— По-хорошему, тогда нужно стирать память им всем, — вздохнул Асин, бросив взгляд на Ракари и её мужчин.

— Я клянусь молчать, — непривычно серьёзным тоном внезапно отозвалась Ракари, обращаясь к Нае, — клятва на крови тебя устроит?

Если она хотела помощи от Наи, ей необходимо было знать всё, на что она могла рассчитывать, и забывать такую важную делать, как феникс, Ракари считала крайне невыгодным. Разумеется, она понимала, что использовать это оружие без крайней необходимости Ная не станет, но иметь представление о реальной силе предводительницы, с которой ей ещё предстояло общаться и общаться довольно долго и тесно, если учитывать, что Лиас, даже если предположить, что он перейдёт в отряд Ракари, от Наи вряд ли бы когда-нибудь отвернулся, она посчитала абсолютной необходимостью. Выступать против Наи и, тем более, делать что-то у неё за спиной, Ракари бы теперь точно не стала, и иметь чёткое понимание, почему, она тоже видела, как минимум целесообразным при том, что речь могла идти о её жизни и безопасности. Какой бы Ная не была, а с ней явно было лучше выстроить хорошие отношения, чем рисковать однажды нарваться на её гнев. Как ни крути, а помнить о фениксе и этом сражении было лучшим решением в данной ситуации, даже ценой клятвы, которую она никогда не смогла бы разрушить, если только сама Ная этого не пожелала бы — так уж работала печать.

— Через печать связи? Ты владеешь этим заклинанием? — удивленно подняла брови Ная. Она не очень понимала, чего Ракари хотела этим добиться, но если та постоянно будет рядом с Лиасом, то ей бы всё равно рано или поздно пришлось всё рассказать, так что клятва на крови, на самом деле, была очень даже удобным вариантом. К тому же, сама Ракари Нае вполне нравилась.

Около суток назад Лиас, тяжело вздыхая и явно мучаясь угрызениями совести, уже предупредил Наю, что, судя по ощущениям, Ракари искала способы её использовать и строила какие-то выгодные для себя планы, но предводительницу это не особо беспокоило. Светлого эльфа она тогда успокоила, сказав, что Ракари всё это делает для него, и для дроу это вполне нормально, главное, чтобы он через свою, теперь уже довольно прочную, связь чувствовал, что его любят — остальное было не так уж и важно. Лиас смутился ещё больше, но потом, когда Ная прогнала Ариена спать, заняв место дежурного, чтобы поговорить со светлым эльфом наедине, рассказал ей обо всём, что его тревожило. Чужая тёмная душа оказалась для него неожиданно противоречивой и непонятной. Лиас никак не мог понять, как ему относиться ко всему, что чувствовала Ракари: холодный расчёт никак не взялся у него с искренними чувствами, и хуже всего ему было из-за того, что из-за его любви в итоге могла пострадать Ная — женщина, которая спасла его, и благодаря которой он до сих пор был жив. Впервые в жизни он с сожалением задумался о том, что, возможно, на свете были вещи важнее любви. Если бы Ракари решила навредить Нае, Лиас бы не смог с этим жить. Ему казалось, что он скорее бы пожертвовал любовью, чем доверием своей предводительницы. Но получив увесистый подзатыльник, запрет превращаться в тёмного эльфа и подробные разъяснения чужого поведения, он всё же успокоился. «Не предавай, но и не жертвуй, — спокойно улыбнулась тогда Ная, — в нашем мире, чтобы любить, нужно быть готовым сражаться. Ракари просто использует все средства, чтобы отстоять своё право тебя любить и чтобы не потерять тебя из-за того, что ей банально не хватило сил. Всё в порядке — она не такая дура, чтобы пойти против меня, ведь для тебя это будет означать потерю покровительства Матери Лияр, а это последнее, чего она бы для тебя хотела.» Ная, конечно, приукрасила, не сказав, что Ракари во всём этом не забывает и о себе, но, по мнению предводительницы, это светлому эльфу знать было и не обязательно. По крайней мере, пока.

Ная понимала, что, учитывая тот факт, что Ракари никак не могла пройти испытания на должность профессиональной предводительницы, её желание воспользоваться ей было предсказуемым: разумеется, Ракари должна была попробовать, чего она сможет через Лиаса добиться для себя от его предводительницы. Ракари хоть и была тихой и спокойной, но выгоды своей явно бы не упустила. В каком-то смысле, Ная была даже заинтересована в том, чтобы Ракари получила эту должность и стала сильнее. В конце концов, рано или поздно Лиас обязательно попросился бы уйти к ней в отряд, и Нае хотелось быть уверенной, что та сможет его уберечь. Она только надеялась, что у Ракари хватит ума, сказать ей обо всём прямо, а не прибегать к дурацким манипуляциям, за которые ей придётся на арене объяснять, как правильно себя вести.

— Тип магии — земля. Разновидности — чистая и кровь. Моё заклинание предводительницы — «кровная связь», «печатью клятв» я тоже владею, — монотонно сообщила Ракари.

Ная бросила на неё хмурый взгляд и, для приличия изобразив задумчивость, кивнула.

Тянуть время Ракари не стала. Она быстрым шагом подошла к Нае и, вытащив кинжал, провела лезвием по своему запястью, а потом сделала то же самое с запястьем Наи.

— Я клянусь, что ни от меня, ни от моего отряда никто и никогда не узнает о твоём фениксе и о сегодняшних сражениях, — Ракари прижала свою рану к ране Наи и, когда она подняла руку, кровь взметнулась в воздух и на секунду застыла круглой печатью с бегущими по ободу словами клятвы, а после свернулась, разделились надвое и исчезла в порезах женщин. Раны практически мгновенно зажили, не оставив и следа.

Закончив заклинание, Ракари бросила тяжёлый взгляд на свой отряд:

— Одно ваше неверное слово будет стоить мне жизни, — предупредила она, — вы знаете, как работает эта магия.

— Мы будем молчать, госпожа Ракари, — склонили головы мужчины.

— Асин, стирай память Райнары вплоть до этого момента, — приказала Ная, — Аэн, погрузи её в сон, чтобы лишних вопросов не возникло. Отдыхаем шесть часов и идём дальше. Дежурит мой отряд. Сами решайте кто и в каком порядке.

— Пусть Ариен спит с тобой — тебе явно не помешает морально восстановиться после всего этого, — предложил Кьяр, — а мы подежурим как обычно.

Остальные согласно кивнули. Все решения были приняты, приказы получены. Ная отозвала феникса, Шиин перепроверил барьеры и отправил в тоннели элементаля, оставшись дежурить первым.

Когда все расстелили шкуры, Райнара послушно легла на свою и, бросив какой-то странный нечитаемый взгляд на Эмиэля, закрыла глаза, позволяя Аэну погрузить её в сон. Единственное, о чём ей было жаль забывать, это о том, что Эмиэль на самом деле оказался мужчиной, на которого можно было положиться, который не побоялся заступиться за неё, который в действительности оказался точно таким же, как и в её воображении.

Спустя пятнадцать минут Асин стёр память Райнары, отчитался Нае и лёг спать, пока не пришла его очередь дежурить. Аэн ещё какое-то время возился с ожогом Райнары, пытаясь, по возможности, полностью его заживить, а потом тоже ушёл к своему отряду отдыхать. На сегодня у всех впечатлений было более чем достаточно.

— Какого демона? — Райнара рассматривала след от ожога у себя на руке и прожженный наруч.

— Мы вчера всё-таки подрались, не помнишь? — усмехнулась Ная, глядя на неё. — Вот и я не помню. Ребята говорят, что мы орали друг на друга и размахивали клинками минут двадцать, а потом перешли на рукопашный, врезали друг другу по черепу и обе вырубились. Аэн нас тут несколько часов в порядок приводил.

— То есть ты меня ранила, а я тебя — нет?! — взвилась Райнара.

— Один, один и ничья, — недовольно фыркнула Ная, показывая свой порез на запястье, — вставай и пошли отсюда. Развалилась… В Таэмран уже хочется до одури.

— Потерпишь, — прошипела Райнара, но встать всё же встала.

Лиас поражённо смотрел на свою предводительницу: до этого момента он почему-то искренне считал, что Ная, в отличает от остальных дроу, никогда не врёт. И вот она только что выдала целую историю, в которой не было ни слова правды, не считая ранений, и в которую Райнара ещё и поверила. Он уже хотел было возмутиться, но ему помешала Ракари закрывшая ему рот поцелуем.