— Дорогущий, зараза… — многозначительно кивнул Иран.

— Ну да, — как-то смущённо подтвердил Аэн.

— Иран — значит «сильный удар» — «мриран», — Иран гордо продемонстрировал свои мышцы.

— А Эмиэль? — Лиас перевёл взгляд на последнего оставшегося непредставленным мужчину.

— Без понятия, откуда мать взяла это слово, — пожал плечами Эмиэль, — отец как-то обмолвился, что так назывались источники где-то в месяцах ходьбы от Таэмрана, куда их занесло во время одного из заданий — Эмиэлран. Может, там я и начал свою жизнь.

***

До Таэмрана оставалось всего несколько суток пути и Ная, наконец, приказала Ариену переплавить монеты, чтобы изменить надпись на ошейнике Лиаса. Теперь на медном обруче было только её имя и несколько изящных листочков какой-то травы, которую Ариен когда-то видел на поверхности.

Всё было готово, чтобы вести светлого эльфа в город. Ная с отрядом долго думали, как это лучше сделать, но в итоге решили, что самым простым решением будет ничего не скрывать и сразу показать его Матери Лияр, а дальше действовать в зависимости от того, что она скажет.

— Ная, признайся, а ты бы переспала с Лиасом? — прицепился к предводительнице Кьяр на очередном привале.

— Да, но не думаю, что это хорошая идея. А в чем вопрос? — отозвалась предводительница.

— Просто, — пожал плечами танцор, — наверное, всем тёмным эльфийкам интересно. Как думаешь, если я на следующем празднике появлюсь под иллюзией светлого эльфа, женщинам понравится?

— Попробуй, — Нае было абсолютно не интересно, каким очередным способом он будет привлекать внимание всего Таэмрана, прежде чем забраться после этого к ней под покрывало.

— Лиас, а со сколькими женщинами ты успел переспать? — Кьяр переключил своё внимание на светлого эльфа.

Лиас опустил глаза: ему совершенно не хотелось всё это вспоминать.

— Просто скажи, больше восьми? — не унимался танцор.

— Больше… — со вздохом всё же ответил Лиас.

— Аэн, тебя обошёл светлый эльф! — Кьяр победно заулыбался, бросив хитрый взгляд на целителя.

— О Боги! — Лиасу в душе было даже смешно: он никогда бы не подумал, что его секс против воли можно воспринимать как предмет гордости. На какой-то момент даже стало интересно, кого ещё из отряда он обошел.

— Ная, тебя тоже кстати! — ответил на его мысли Кьяр. — А если у меня будет цифра поточнее, я и про остальных скажу.

— Кьяр, угомонись! — предводительница обречённо застонала, бросив на светлого эльфа обеспокоенный взгляд: ей не хотелось, чтобы тот снова погружался в тяжёлые воспоминания.

— Ты действительно в Таэмране ни с кем почти не спала что ли? — удивился Иран.

— И ты туда же… — женщина страдальчески закатила глаза. — Ну не спала, и что?

— Да ничего, странно просто, — пожал плечами Иран, — Аэн целитель — профессиональная брезгливость, а ты-то почему?

— Потому что доверять после этого начинаю, — будто вспоминая что-то неприятное, поморщился Ная.

— Неудобно, — с пониманием закивал Иран.

— Ещё как, — согласилась предводительница.

— Лиас, а что насчёт связи? Она у тебя со всеми женщинами возникала? — никак не желал отказываться от своих расспросов Кьяр.

— Да… И это было самым худшим из всего, — опустил глаза Лиас.

— Почему? Разве женщины чувствуют что-то плохое во время секса? — не понял танцор.

— Нет… Но секс со мной им всем нужен был только из любопытства. Потому что светлый эльф — и всё. А дальше безразличие, пренебрежение, презрение. Одно дело, когда ты просто знаешь, что к тебе так относятся, и совсем другое, когда это всё чувствуешь. Особенно если от нескольких одновременно. Все эти связи… Они ведь длились неделями, прежде чем метка Наи их разрушала. Для них я был просто игрушкой на полчаса, а потом они про меня забывали, а я продолжал их чувствовать. Можешь себе представить каково это, когда ты один чувствуешь одновременно всё, что чувствуют пять женщин? Это кошмар. Ты теряешь в этом себя, тебе кажется, что ты сходишь с ума, ты перестаёшь понимать, где чьи ощущения, ты просто не в состоянии понять, где в этом всём ты и существуешь ли ты вообще… Ты начинаешь вести себя как умалишённый, потому что не можешь ни на что нормально отреагировать — тебя рвут изнутри чужие эмоции, и в итоге тебя за это ещё и наказывают, — Лиас высказал всё это на одном дыхании, и внезапно у него появилось ощущение, что всё это осталось в прошлом. Конечно, Асин стёр большую часть его воспоминаний, но всё же далеко не все, и почему-то, просто разделив этот кошмар с кем-то ещё, Лиасу стало легче на душе, — но тебе, Кьяр, не стоит об этом переживать. Это во мне они даже мужчину не видели. Думаю, будь у тебя такая связь, ты бы ощущал только восторг и удовольствие, — закончил свою речь светлый эльф.

— Если ты хочешь восторг и удовольствие, почему бы тебе не переспать с Наей? Уверен ты именно это и получишь, — танцор попытался слабо улыбнуться, но вышло как-то невесело: ему следовало сразу подумать, что своими идиотскими вопросами он может спровоцировать Лиаса на такую бурю эмоций — ему стоило прикусить язык ещё в самом начале, а ещё лучше вообще не начинать этот разговор, но понимание, к сожалению, как всегда и бывает, пришло слишком поздно.

— Я боюсь, Кьяр, — тихо признался Лиас, — я боюсь. Связь с Наей единственная, которая не рушится. После секса она усилится, и когда в Нае она разрушится, что будет со мной? Я просто боюсь, что будет ещё хуже… Я помню, что чувствовал тогда, когда она меня первый раз поцеловала. У меня было такое ощущение, будто я пережил смерть любимой женщины. Я не хочу переживать это снова.

— Не достанется тебе светлый эльф в коллекцию, Ная, — Кьяр попытался отшутиться, чтобы хоть немного разрядить повисшую гнетущую атмосферу.

— Жаль, — улыбнулась предводительница, — но я и не рассчитывала, на самом деле. Я уже думала о том, что вы тут говорили, и пришла ровно к таким же мыслям, как и Лиас. Сейчас связь со мной его защищает, но если лекарства слишком много, оно может убить. Я бы тоже не стала рисковать. Хотя интересно, конечно, чем светлые эльфы от наших мужчин отличаются.

— Цветом кожи, и тем, что с ними не интересно, — внезапно ощетинился Лиас, — если верить всем тем, кто со мной спал. Хотя не понимаю, чего они ожидали, если изначально меня как мужчину не воспринимали. Что может дать им раб, которому запрещено двигаться и прикасаться к ним?

— Да, согласен — чушь! — возмутился Кьяр. — Но не расстраивайся, теперь мы с тобой оба ш… Нет. Я один, прости, ты, конечно, нет…

— Я ценю твою поддержку, — улыбнулся Лиас: ему было забавно наблюдать неуклюжие попытки танцора сказать ему что-то вразумительное. Наверное, тот и сам понимал, что ничего дельного сказать не сможет, но всё равно старался найти хоть какие-то слова, чтобы не оставлять светлого эльфа один на один с его переживаниями.

— Я хотел сказать, что у нас есть некоторый схожий опыт, поэтому с уверенностью могу тебе пообещать, что когда ты встретишь свою женщину, всё будет по-другому, — наконец внятно изложил свою мысль Кьяр.

— Свою женщину… Не думаю, что это возможно под землёй… И на поверхности тоже. Но не важно. Мне достаточно того, что у меня есть вы, — не смотря на всю трагичность этих слов, Лиас продолжал искренне улыбаться, потому что это было правдой. Сейчас его действительно всё устраивало. Он даже мог сказать, что был по-своему счастлив: сидя в тоннелях глубоко под землёй с отрядом дроу, он чувствовал себя спокойно. Так спокойно, как ему не было уже очень и очень давно. Ему вспоминались те дни, когда он бродил один по лесам и думал о том, что, возможно, его место было рядом с Наей и её мужчинами. Может, это было правдой, и так оно и было на самом деле.

— Никто не знает, как повернётся судьба, — подбодрил светлого эльфа Ариен, — не зарекайся. Я уверен, у тебя всё будет хорошо.

Таэмран встретил отряд тусклым светом люминесцентных растений и горящим привычным голубым сигнальным шаром.