В этот раз, сидя за столом с кружкой настойки, Ная впервые в жизни сожалела, что из-за своей огненной магии не может напиться до состояния Ирана, чтобы её бренную тушку после пьянки просто сложили на ближайшую горизонталь и оставили оживать часов на восемь. Конечно, Ариен, потакая желаниям своей вполне трезвой, не смотря на все её старания, госпожи, всё равно отнёс её на руках в одну из снятых отрядом в таверне комнат и аккуратно уложил, как та и требовала, на горизонталь. Однако вместо того, чтобы «оставить её оживать», он прижал её собой к кровати на ближайшие два часа, назвав это ещё одним способом снять моральное напряжение. Ная не стала уточнять чьё именно: по её скромному мнению, Мирэн с Таканой вымотали всех остальных немногим меньше, чем её саму. В конце концов, никто из её отряда не привык вести светские, высокопарные беседы и, тем более, обсуждать таким языком внутреннее строение и привычки монстров: для Наи с её мужчинами всё было просто — главное знать, как убить, — остальное было не так уж и важно. Ну разве что Иран ещё знал, какие части некоторых тварей можно продать.

В Умаэрхе Ная купила четыре оставшиеся медные чаши для Матери Лияр, а ещё на рынке совершенно неожиданно оказались сердца камактов — огромных, похожих на поверхностных быков, тварей. Сердце предводительница высушила в комнате трактира и уложила в отдельный мешок вместе с чашами, выдохнув с облегчением — из того, что у них ещё оставалось по списку, этот пункт мог оказаться самым проблематичным, но Хаос в этот раз был на их стороне, и всё решилось ценой двух серебряных монет.

На обратном пути Нае с мужчинами удалось насобирать кореньев и сжечь их на одном из привалов где-то в середине пути — теперь у них был ещё и пепел. Всё, что они должны были достать, было у них, и по возвращению в Таэмран, отряд первым делом направился с этим к Матери Лияр. Женщина выслушала отчёт Наи и забрала принесённые ей вещи, но отдыхать, как это было раньше, никого после этого не отпустила.

— Ная, пиши отчёт для Управления отрядами здесь. Кьяр, иди к Амисе за алмазом, — распорядилась Мать Лияр, положив перед предводительницей листок бумаги и подвинув к ней чернила, а мужчине протянув увесистый кошель с золотом.

— А остальные, госпожа? — ничего не понимая, Ная взяла в руки перо и бросила вопросительный взгляд на Мать Лияр: что-то явно было не так, но что именно им пока почему-то не говорили.

— Молча ждут здесь, — приказала та.

Настроение у Матери Лияр, похоже, было далеко не самым хорошим, поэтому больше ничего спрашивать никто не решился. Кьяр выскользнул за дверь, остальные остались стоять за спиной Наи и рассматривать письмена заклинаний на стенах кабинета. Спустя приблизительно сорок минут ожидания, показавшихся отряду бесконечно долгими в гнетущей тишине, алмаз оказался на столе Матери Лияр, а Кьяр встал на своё место среди других мужчин.

— Госпожа Сайтара, получается, мы всё собрали кроме молока и воды. Что дальше? — спросила Ная, напряжённо глядя на Мать Лияр: судя по поведению женщины, предводительница начинала предполагать, что их тайное задание на сборе предметов вовсе не заканчивалось, а наоборот только начиналось.

— А дальше вы докупаете молоко и приходите ко мне всем отрядом в полной боевой готовности уходить в тоннели минимум на полтора месяца. Жду вас через два часа, — приказала Мать Лияр.

Никто не понял к чему была такая спешка, и что вообще происходило, но продолжать задавать вопросы Нае с мужчинами возможности не дали — времени отведённого им Матерью Лияр и так едва хватило бы на то, чтобы сменить одежду и забежать на рынок. Ная поклонилась и вместе со своим отрядом ушла, совершенно не представляя, чего им ожидать дальше.

Через два часа отряд в полном составе и полной боевой готовности стоял перед Матерью Лияр. Та окинула всех придирчивым взглядом, чему-то кивнула и повернулась к Нае:

— Успех моего плана во многом зависит от Кьяра и его иллюзий. Ты готова отвечать за него?

— Разумеется, — глядя в глаза Матери Лияр, подтвердила предводительница, — как и за любого другого из моего отряда. Я готова отвечать жизнью за каждого из них.

Мать Лияр ещё раз удовлетворённо кивнула и, открыв дверь в коридор, отдала приказ позвать к ней дочь и Представительницу.

Через несколько минут обе женщины были уже в кабинете.

— Придерживаемся нашего основного плана, — обратилась к ним Мать Лияр, — Ная считает, что Кьяр справится.

— Могу я, по крайней мере, узнать, с чем он должен справиться? — нахмурилась Ная.

— Он должен удерживать иллюзию на моей дочери, пока мы не вернёмся в Таэмран, — пояснила Мать Лияр, — Дэлла займёт моё место в моём облике, пока меня не будет.

— Он не сможет удерживать иллюзию на большом расстоянии, если речь идёт больше чем о неделе, — предупредила Ная.

— Речь идёт как минимум о месяце. Поэтому он останется здесь. А я выйду из города в его облике — никто не должен знать, что я ушла, — отрезала Мать Лияр.

Ная бросила обеспокоенный взгляд на Кьяра: ей совершенно не нравилась идея оставлять его одного. Судя по лицу танцора, он был того же мнения. Но они оба понимали, что против приказа Матери Лияр никто из них идти не имел права. Ная сжала челюсти и, медленно выдохнув, вернулась к разговору:

— Вы можете гарантировать его безопасность на это время?

— Разумеется. Он будет жить вместе с Дэллой в моих комнатах, никто кроме нас и охраны не будет знать, что он там. Всё необходимое ему будут приносить. У Дэллы подтверждённый статус Управляющей и приказ вернуть тебе Кьяра целым и невредимым. Защита моей личной стражи и моей дочери тебя устроит? — усмехнулась Мать Лияр, глядя на предводительницу: за время, что она уже знала Ная, она могла почти наверняка сказать, что от той не будет никакого толка, если она не будет знать, что с каждым из её мужчин всё в порядке.

Ная кивнула, но спокойнее на душе у неё не стало. Если бы Мать Лияр хотела, чтобы остался кто угодно другой, она бы нервничала куда меньше, но Кьяр… Ная точно знала, что он с его эмоциональностью будет весь месяц сходить с ума от одиночества в четырёх стенах и чувствовать себя летучей мышью в золотой клетке. Предводительница прекрасно понимала, что оставлять его одного — плохая идея. Не то, чтобы эмоции могли помешать ему справиться с заданием, но приятного в этом для него не будет ничего — физические пытки он бы и то перенёс легче, чем полную изоляцию.

— Ко мне в комнаты, — скомандовала Мать Лияр.

Как только все поднялись из кабинета на этаж выше и дверь за ними захлопнулась, Мать Лияр приказала Кьяру создать первую иллюзию на Дэлле. Танцор молча выполнил указание и так же молча вернулся на своё обычное место позади своей предводительницы.

— Прекрасная работа, — похвалила Кьяра Представительница Матери Лияр, оценивая вставших рядом мать и дочь, — внешне отличить практически невозможно.

— Отлично, — кивнула Мать Лияр, — Кьяр, Дэлла расскажет тебе всё, что тебе нужно знать, но подчиняешься ты Цаэре — моей Представительнице — и никому больше. Теперь сделай меня собой, и мы уходим. Часа через два можешь снять с меня иллюзию. Ная, ведёшь в восточный тоннель.

— Дадите мне пару минут с ним наедине, прежде чем мы уйдём? — попросила Ная.

— Хорошо, — согласилась Мать Лияр, — у вас будет пять минут.

Кьяр наложил вторую иллюзию и остался стоять перед Матерью Лияр, слегка опустив голову и смотря в пол: теперь перед ним была его точная копия, которая вместо него пойдёт за его предводительницей, а он так и будет здесь.

— Сюда никто не посмеет зайти, кроме тех, кто знает, о моём плане, но выходить ты не можешь: никто не должен узнать, что ты тут, — ещё раз предостерегла танцора Мать Лияр, уже закинув на плечо свой вещевой мешок и взявшись за ручку двери своих комнат.

— Я понял, госпожа Сайтара, — склонил голову Кьяр.

Даже возможность жить в богатых комнатах Матери Дома его совсем не радовала. Его отряд покидал город, а он вынужден был остаться и ходить по лезвию ножа всё то время, что их не будет.