Все эти работы позволяют лучше уяснить обстановку того времени в России и соседних с ней странах.

Военные события в Закавказье, Средней Азии, Крымской и русско-турецкой войны 1877—1878 гг. описаны в дневниках и воспоминаниях П. Д. Гагарина, Н. Н. Муравьева, М. Я. Ольшевского, П. Назарова, Г. Сярковского, В. И. Васильчикова, П. Паренсова, М. Газенкампфа²⁴ и др.

Ряд сведений о личном участии Александра II в русско-турецкой войне 1877—1878 гг. дают книги Л. М. Чичагова «Дневник пребывания царя-освободителя в Дунайской армии в 1877 году» и В. Соллогуба «Дневник высочайшего пребывания императора Александра II за Дунаем в 1877 году»²⁵.

«Дневники» трактуют, так сказать, внешнюю сторону дела: о выездах царя на позиции, о посещении им госпиталей, о смотрах проходившим войскам, с математической точностью указывают день, а иногда и час, передвижения главной квартиры государя с одной стоянки на другую, дают описание заседаний военного совета.

Огромный пласт мемуарной литературы оставили участники революционного, народовольческого движения.

Одной из вершин этого направления является мемуарно-автобиографическая книга А. И. Герцена «Былое и думы»²⁶, над которой он работал более 15 лет. По признанию самого автора, «Былое и думы» являются и записками, и мемуарами, и воспоминаниями, и исповедью. В этом итоговом труде Герцен охватывает все стороны жизни и все многообразные отношения людей — как социальные, политические, так и нравственные и личные. Неподражаема по своему богатству портретная галерея книги. «Ваши воспоминания, — писал Гюго 15 июля 1860 г., — это летопись чести, веры, высокого ума и добродетели»²⁷.

Большой интерес представляют также мемуары знаменитого «князя-революционера», известного анархиста П. А. Кропоткина²⁸. Как и Герцен, он был свидетелем и участником крупнейших социальных и политических событий России и Европы XIX в.

Записки П. А. Кропоткина содержат любопытные суждения о лицах царского двора, о Польском восстании и Интернационале. Апостол анархизма подробно рассказывает о возникновении нигилизма, распространении революционных идей в России и «хождении в народ». Хорошо знавший в лицо многих народовольцев, он оправдывает их действия, приведшие к гибели Александра II. В своих мемуарах Кропоткин выступает последовательным приверженцем революционного обновления общества.

В группу В вошел широкий круг эпистолярного наследия современников изучаемых нами событий. Немало писем опубликовано в журналах, особенно в «Русской старине», «Русском архиве» и «Библиотеке для чтения», в отдельных изданиях, посвященных жизни и деятельности членов августейшей фамилии, а также видных общественных и государственных деятелей.

Так, дорожные письма воспитателя С. А. Юрьевича во время путешествия по России с цесаревичем в 1837 г. позволяют нам составить некоторое представление о 19-летнем Александре Николаевиче²⁹.

Весомый материал по польскому вопросу содержится в письмах видного славянофила И. С. Аксакова, записках П. Менькова³⁰ (в которых приводятся письма участников подавления восстания А. К. Гейнса и Н. Ф. Козлянинова) и др.

Однако большая часть писем хранится в личных архивных фондах: в ГАРФ — ф. 728 (Зимнего Дворца), ф. 815 (В. А. Арцимовича), ф. 1155 (Ростовцевых); в РГИА — ф. 851 (А. В. Головнина), ф. 869 (Милютиных), ф. 908 (П. А. Валуева), ф. 982 (С. С. Ланского); в РГАВМФ — ф. 224 (великого князя Константина Николаевича); в ОР РГБ — ф. 169 (Д. А. Милютина), ф. 231 (М. П. Погодина), ф. 265 (Самариных), ф. 327 (В. А. Черкасского); в ОР РНБ — ф. 14 (И. С. Аксакова), ф. 531 (А. С. Норова), ф. 650 (Романовых), ф. 652 (Я. И. Ростовцева), ф. 716 (В. А. Соллогуба).

Ценность писем состоит в том, что они во многом уточняют и дополняют документы, дневники и воспоминания современников.

И, наконец, в группу Г привлечена публицистика XIX в. Много ценных материалов изучено в журналах: «Военный сборник», «Исторический вестник», «Отечественные записки», «Русский архив», «Русская беседа», «Русский вестник», «Русская мысль», «Русская старина», «Современник», «Русское богатство», «Библиотека для чтения» и др.

Хорошим источником документальных материалов послужили и газеты: «Голос», «Московские ведомости», «Правительственный вестник», «Русские ведомости», «Русский инвалид» и др.

В исследовании использованы также некоторые иностранные газеты (австро-венгерские, английские, германские и французские), в том числе выходящие на русском языке («Русская мысль», Париж; «Новое русское слово», Нью-Йорк).

Естественно, для аргументации многих положений автор должен был использовать и широкий круг разнообразных источников, уже введенных в научный оборот. Прежде всего, имеются в виду некоторые внешнеполитические документы, мемуарная литература, труды русских общественных деятелей и другие материалы.

Как ни богаты письменные материалы об Александре II, в них, к сожалению, имеются заметные пробелы. Доступ ко многим историческим документам до последнего времени был ограничен из-за сознательно созданных препятствий.

Время, связанное с именем Александра II широко отражено в дворянско-буржуазной и послеоктябрьской историографии. Всю эту литературу можно разложить на составляющие, описывающие биографию монарха, подготовку, проведение и реализацию Великих реформ, международные отношения, общественно-политические движения и др.

Лучшая и наиболее полная до настоящего времени биография самодержца от рождения до смерти, на широком фоне разворачивающихся событий, была создана С. С. Татищевым в его фундаментальном двухтомном труде «Император Александр II. Его жизнь и царствование», вышедшем в С.-Петербурге в 1903 г. «Зародышем», по словам Татищева, этой книги было составленное им в 1896 г. «жизнеописание императора Александра II, помещенное в I томе «Русского биографического словаря», издаваемого Императорским Русским Историческим Обществом». Свою задачу биограф видел в том, чтобы «воскресить пред современниками незабвенный», «величавый и обаятельный образ царя-освободителя, которому он верою и правдою служил семнадцать лет»¹. В работе С. С. Татищева огромное количество фактов из правительственных архивов, материалов различных совещаний, комиссий, встреч и писем царя, его родственников, общественных и государственных деятелей.

Наиболее сильно и с «большим знанием дела»² изложены главы, посвященные внешней политике России и международным отношениям. В то же время этот несомненно талантливый фолиант создан с позиций апологетики существовавшего строя.

С этих же позиций отдельные частные вопросы биографии царя Александра Николаевича изложены в небольших брошюрах П. Устимовича, П. Ф. Алисова, Н. С. Гоппена, Д. Плетнева, П. П. Гадзяцкого, А. Клеванова, В. К. Надлера, А. Шумахера, А. П. Сафонова, А. Н. Ломана, С. И. Пономарева, А. И. Александрова, Е. А. Ефимова, П. Козлова, А. Г. Авчинникова, А. С. Рождествина, Н. П. Дучинского, И. И. Иванова³ и др. Научная ценность этих работ, к сожалению, невелика.

Жизнь Александра Николаевича с момента рождения до совершеннолетия в ее главных чертах прослежена в заключительном очерке «Александр II и В. А. Жуковский» в книге Б. Б. Глинского «Царские дети и их наставники»⁴.

Автор, не преследуя целей научного изложения, давал легкое историческое чтение юношеству, как пособие к тем курсам отечественной истории, начиная с Петра I, которые изучались в свое время в учебных заведениях.

Глинский пытался показать, под чьим воздействием — родительского дома, классной комнаты и окружающей бытовой обстановки — сложились характер, наклонности и кругозор будущего императора.

Следует заметить, что длительное время, начиная с октября 1917 г. и примерно до конца 80-х годов, во всех исторических работах советских исследователей времени царствования Александра II четко просматривался классовый подход.