Военные действия потребовали огромных материальных затрат и сопровождались колоссальными потерями.

За время войны в армию и флот России было дополнительно призвано более миллиона человек. Из хозяйства страны для армии изъяли около 150 тысяч лошадей. С большим напряжением осуществлялась поставка вооружения. Война потребовала не менее 200 тысяч ружей и пистолетов в год, в то время как изготовлявшие их Тульский, Ижевский и Сестрорецкий заводы давали 50—70 тысяч ежегодно. Ежегодно требовалось поставлять не менее 360 орудий, тогда как Петербургский, Киевский и Брянский арсеналы производили 100—120 орудий. Разница покрывалась за счет государственных запасов оружия. К 1856 г. из более чем полумиллиона ружей, хранившихся на складах, осталось всего 90 тысяч, из 1656 артиллерийских орудий — 253.

Не случайно к концу войны часть новобранцев пришлось вооружать пиками. Явно недостаточно производилось боеприпасов. Пороха и свинца в стране вырабатывалось почти вдвое меньше, чем требовалось для успешного ведения боевых действий.

Только за время обороны Севастополя защитниками города было израсходовано свыше 250 тысяч пудов пороха, а заводы Охтенский, Шостенский и Казанский давали ежегодно всего 60-80 тысяч пудов. Так же плохо обстояло дело с обмундированием войск и обеспечением продовольствием. Наконец, никуда не годное состояние путей сообщения и транспортных средств значительно осложняло передвижение войск, переброску боеприпасов и продовольствия к театрам военных действий.

Россия израсходовала на войну 482 млн. руб.¹⁵⁷ (Союзные державы — около 600 млн. руб.). Молох войны поглотил свыше 522 тыс. человек русской армии (турки потеряли до 400 тыс., французы — 95 тыс., англичане 22 тыс. человек)¹⁵⁸.

В результате Парижского мирного договора 1856 г. Россия отказывалась от притязаний на «покровительство» православным подданным Турецкой империи, соглашалась на нейтрализацию Черного моря с запрещением иметь там военный флот и базы, уступала южную часть Бессарабии и признавала коллективный протекторат великих держав над Молдавией, Валахией и Сербией, оставшихся под суверенитетом султана. Помимо этого, Россия обязывалась не возводить укреплений на Аландских островах.

Были подорваны не только влияние России на Ближнем Востоке и Балканах, но и международный престиж ее как великой державы. Несомненно, это привело к серьезному нарушению «европейского равновесия» с последовавшими отсюда тяжелыми осложнениями. Объективно Парижский мир создал предпосылки для дальнейшей колониальной экспансии европейских держав на Ближний Восток, для финансового и политического подчинения Турции Англией и Францией.

Грандиозная военная схватка сокрушила феодальные устои в экономике и общественной жизни России и открыла эпоху Великих реформ.

Война стала важным этапом в совершенствовании боевых сил и средств, в развитии военного и военно-морского искусства. Она явилась мощным стимулом повышения качества артиллерийского, стрелкового и минного оружия. С учетом опыта войны во всех странах начали переходить от гладкоствольного оружия к нарезному, от парусного деревянного флота к паровому броненосному.

В ходе войны впервые нашли применение железные дороги, электрический телеграф и минные заграждения.

В ходе Восточной войны в русской армии зародилась стрелковая цепь как новая форма боевого порядка, наиболее соответствующая изменившемуся характеру боевых действий. Русские войска, разумно сочетая огонь с использованием траншей, положили начало позиционным методам войны. Опыт Крымской войны был использован при проведении военных реформ 1862—1874 гг. в России и нашел широкое применение в войнах 2-й половины XIX в.

Надо отдать должное и Александру II. На нем не лежит печать ответственности за развязывание Крымской войны. Академик Николаев, например, подчеркивает, что Александр с самого начала был против этой войны и советовал отцу воздержаться от ультиматума Турции¹⁵⁹. Он понимал, что русско-турецкий конфликт неминуемо перерастет в общеевропейскую войну. В ходе войны, при жизни отца, Александр на правах главнокомандующего армией командовал войсками, размещенными в С.-Петербургской губернии. После смерти Николая I он принял энергичные меры для дальнейшего укрепления вооруженных сил России, переброске резервов на юг и сам лично изучил положение дел в Южной и Крымской армиях, побывал в районе Севастополя.

Убедившись в невозможности продолжать войну, глава империи сделал все возможное для заключения почетного мира. По повелению царя все участники войны, ратники ополчения были щедро награждены специальными орденами и медалями.

Жителям наиболее потерпевших от войны губерний были предоставлены особые облегчения и пособия, приняты меры по устройству и призрению отставных чинов. Знаки царской признательности изъявлены сестрам милосердия и гражданам, которые отличились приношениями на издержки войны или на пособия раненым и семействам убитых.

Кроме того, для расследования злоупотреблений в военной администрации, в особенности по продовольственной части, была создана специальная комиссия под председательством бывшего начальника штаба Южной армии генерал-адъютанта князя Васильчикова¹⁶⁰.

Вступление на престол Александра II ознаменовало собой важный рубеж в русской истории. Просвещенное общество словно прозрело, обнаружив всю несостоятельность и гнилость сурово оберегаемого в царствование Николая I государственного строя. Крымская война вскрыла все язвы крепостнических порядков России. Если даже такой сильный, волевой император как Николай I, отличавшийся своей энергией, железной дисциплиной, доходящим до самопожертвования патриотизмом, редким трудолюбием и вниканием в дела управления, не мог избежать крупных промахов, то это неопровержимо доказывало всю непригодность существовавшей крепостническо-бюрократической системы управления, строя экономической жизни, внешней и внутренней политики.

«Тридцатилетнее царствование, — с сарказмом писал князь П. В. Долгоруков, — настоящая тридцатилетняя война против просвещения и против здравого смысла — было постоянно основано на трех началах: на глубоком презрении к человечеству, на боязни неосновательной и смешной всех идей либеральных и благородных и на безумном, постоянно возраставшем боготворении своей личности»².

Великая страна, привыкшая побеждать в последние 150 лет, получила оглушительную пощечину и оказалась в международной изоляции. Священный союз России, Пруссии и Австрии, созданный в 1815 г., не выдержал испытания временем. Пруссия не поддержала Россию в войне, а Австрия заняла явно враждебную позицию.

«Война с Францией и Англией, — со злостью отмечал Долгоруков, — была глупо начата, глупо ведена; ...союз с Австрией ставил Россию в затруднительное и неприличное положение: во-первых, потому что основой его служила система политики отсталой и вредной, а во-вторых, потому что Австрия в течение целых полутора веков обманывала постоянно Россию и при всяком случае изменяла ей. Наконец, во всей Европе общественное мнение восстало против России, раздраженное дерзостью и глупостью Николая Павловича, который, обратив себя в европейского обер-полицмейстера самодержавия, вздумал предписывать всем императорам и королям, каким образом они должны действовать и поступать, и, как мы сказали выше, считал все благородные чувства государственными преступлениями. Вот положение России при восшествии на престол Александра II»³.