– Очнулся! Слава Матери, я так боялась! Ты упал, начал захлебываться, посинел, так кричал, – и снова эта коса на груди, испуганные влажные глаза.

– Прости, – прошептал он, нащупав ее руку. – Я так боюсь за тебя. Я могу не сдержать его… Мы должны идти скорее.

Оспари

Кроме прочего, Оспари прославился своими длинными прямыми улицами и широкими проспектами, которые делили город на ровные квадраты. При такой четкости линий казалось, что и люди должны двигаться упорядочено, но нет. Восхищенные Нэвлис, Кам и Алимка влились в разношерстный и шумный поток на дороге. Кроме лошадей им встречались машины. Нэвлис не раз видел их зернистые бесцветные фото в газетах, но все же не смог унять волнения при встрече железных коней. Его затрясло от желания разжиться таким чудом в ближайшем будущем. По правую руку от него вскрикнул и приподнялся в седле Алимка – его восхитил канатный трамвай, приводимый в движение паровой машиной. В гостинице парень первым нарушил завороженное молчание:

– Мы будто в другом мире! Это даже лучше, чем сон! Это стоило всего пути! Тут все такое масштабное, мы как маленькие песчинки…

– Не могу разделить твое ощущение. Я здесь на своем месте, и не только стану частью города, но и буду наводить в нем свои порядки, – голос Нэвлиса звенел сталью.

– Мне тоже столица по вкусу! – Кам завалился на кровать и потянулся с довольной улыбкой. – Суетно в центре, но храм Небесного Отца на холме – место как раз для меня. Там зелень, вид на порт и на город. А еще, можно подняться над хаосом звуков. Интересно, как стать жрецом?

– Не боишься предавать Нума, Нга и сонм их духов? – хмыкнул Нэвлис.

– Я могу почитать всех и никого не предавать. Это как дома любить жену, а на службе уважать командира, – рассмеялся Кам, – Но сперва закончим здесь и в горах.

***

Первым делом Нэвлис задумался о том, где отыскать Канкрина – бывшего министра экономики. Он отправился в редакцию газеты «Глас Ангардаса», разговорил сотрудника из отделения экономики и узнал, где проживает господин Еллий. Но журналист с улыбкой добавил, что застать бодрого старика дома непростая задача. И оказался прав.

Канкрин занимал второй этаж над книжным магазином в узком бежевом доме с серо-голубым витражом. Немолодая горничная Канкрина не представляла, куда в течение дня может занести хозяина. Гостей вечером он не принимал, а оставленные записки читал редко и мельком. Караулить возле дома Нэвлису не хотелось. Помедлив, он решительно отцепил от кофты свою брошь с платиновой лисицей и попросил передать господину в подарок вместе с адресом их гостиницы. Жертву приняли. Уже вечером следующего дня в их номер постучал посыльный и передал приглашение в гости.

А наутро северяне стояли перед белой дверью с символом Ангардаса и именем бывшего министра. Вскоре он и сам появился на пороге. Статный пожилой мужчина встретил гостей в плотном бордовом халате, из-под которого виднелся ворот белой рубашки. Его седые волосы взяли в плен лысую макушку. Горбинка носа подпирала маленькие очки. Уголки глаз были лукаво приподняты.

– Я оказался прав! Как и всегда… Как добрались? Путь из Изысков не близок. Я попросил подать кофе в гостиную, прошу за мной! – деловито приказал он.

– А как вы поняли, что мы из Изысков? – спросил Алимка, радостно рассматривая Канкрина.

– Не считая тончайшего изделия из платины, к которой безразлична местная публика? И выбора гостиницы под названием «Ледяное море»? Помилуйте, вы держите меня за идиота? Нынешняя осень выдалась прохладной, все кутаются, а вы, щеголяете без плащей и пальто, да подставляете слабому солнцу белоснежные лица. Это не говоря уже о таких деталях, как длинные волосы и кольцо в носу. Правильно их воспринять могут только в одном регионе стране. Вас еще не задирали на улице?

– Не дождемся, пока кто-то попробует, – улыбнулся Нэвлис и сложил руки над головой, склонив ее. – Господин, рад познакомиться лично и благодарен за приглашение. Я – наследный князь Изысков, рядом – претендент в Верховные шаманы региона, и … Алимка. Наш незаменимый помощник в путешествии.

– Кофе остынет, будь вы хоть капитаном северного флота, хоть песцом. Поспешим за стол!

В уютной гостиной, обложенной стопками книг и грудами интересных предметов, Еллий живо забрасывал сеть вопросов и выгребал из гостей знания о климате, деликатесах из замороженной рыбы и оленины, и других бытовых мелочах. Нэвлис терпеливо дождался, пока старик прервется на глоток холодного кофе и вкрадчиво произнес:

– Брошь прекрасно сочетается с дужкой ваших очков, но это трудно оценить, пока она лежит вон на той верхней полке. Не решаетесь высказать иное от общества мнение?

– Это я-то не решаюсь? – закашлялся Канкрин. – Я представил платину ко двору, когда ее выкидывали тоннами как отход!

– Так значит вы причастны к появлению монет из платины?

– Причастен?! Какое невежество! Это был мой указ и целиком моя ответственность! При одобрении короля, конечно, – гневно выпалил старик.

– Но не могли же вы тогда предвидеть, что обнаружатся ценнейшие свойства металла? – с легким удивлением продолжал Нэвлис.

– Ну как это я не мог предвидеть?! Вы унижаете себя такими вопросами! Я советовался с великим естествоиспытателем из Индигира, самим Гумбольтом Арсенским. Отправил ему пробные монеты, показал переписку юному тогда господину Тортуру и добился того, что платину оценили в пять раз дороже серебра. Я всячески распространял монеты по континенту и за его пределами. Благодаря мне казна начала вновь наполняться…

Нэвлис спокойно кивал в такт старику, не замечая его явного раздражения, и наконец подался вперед, и прервал его:

– Так значит на вашей совести и грабительская «горная подать» за добычу и переработку щедрот земли короля? Из-за которой местные жители трудятся за гроши и вынуждены возвращаться к промыслам, чтобы прокормиться?

Старик запнулся, но тут же вернул себе опору:

– Нет, это решение принадлежит Его Величеству… А почему вы спрашиваете? Что вам нужно?

– Здравый смысл и справедливость! – отчеканил Нэвлис и заговорил быстро и горячо. – Ценность платины растет, должна расти и цена. Она в разы дороже золота! Ее свойства позволяют использовать ее во множестве отраслей! И открытия продолжаются по сей день! Случайный факт: из куска металла размером с ноготок можно изготовить прочнейшую проволоку длиной с улочку, на которой вы живете. Почему вместо поддержки Изыски душат налогом? Кто запретил чеканку монет? Как вышло, что идут переговоры о продаже сырья за рубеж? Это же как продать родных и талантливых детей, потому что сейчас не можешь их прокормить!

– Детей до сих пор продают кое-где… И это не лишено логики… – вздохнул Еллий и отвернулся к окну. – Уверен, у вас на местах все в восторге от этого решения.

– Это лишено логики! – Нэвлис сжал руками подлокотники, и кольца зловеще скрипнули о полированное дерево. – Давайте называть вещи своими именами. Наместник Идан, как держатель почти половины рудников сговорился с заказчиками из-за моря, вероятно, с Индигиром, а может, и с Бленси. И я могу его понять! Моя семья владеет второй половиной копей. Да, нам проще перегружать сырье на корабль, и получать чуть больше. Но я хочу, чтобы этим сокровищем владела моя страна. Я хочу получать вдесятеро больше! Продвинуть науку и технику вперед! Прославиться на весь мир! Господин Канкрин, отец рассказывал мне о вас в детстве перед сном. Конечно, я знаю все ваши заслуги наперечет. К своему стыду, думал, что с поста вас унесла смерть. Но вот, вы сидите передо мной, и я не могу понять, как вышло, что на ваше место пришел этот мерзкий мздоимец?

– Уходите, – старик встал и показал пальцем на дверь.

Кам и Алимка встали, но Нэвлис и не думал униматься.

– Я могу понять то, что Идан и Энтин заботятся только о себе, но король? Не может быть, чтобы он не видел выгоды! Не может быть, чтобы не было средств развивать это направление! Вы сами сказали, что казна пополнилась при вашей службе! Я смогу убедить короля, если вы мне поможете!