– Смерть близко. Скоро все пройдет.

Стало спокойно. Она обняла Дара крепче и на всякий случай закинула сверху еще и ногу. Шаман задремал, подсунув руку ей под талию. Интересно, какой конец ей предсказывал Нэвлис? С этой тревожной мыслью она уснула.

Трисорис

Следующий день путники провели в звенящей тишине. Редкие фразы звучали как отдаленные раскаты грома. Плохо скрывающий самодовольство Кам взял к себе на коня Алимку – парня приходилось придерживать при езде. Беднягу лихорадило, и Майма выхаживала его на привалах. Она голой рукой выхватывала из костра раскаленные угольки, укладывала прямо на язык и жевала, а после выдыхала жар изо рта на юношу. Дархан с неудовольствием отметил, как заворожена этим зрелищем Эслин. Он уложил голову ей на колени и постарался сосредоточиться. С помощью сока чистотела и гобо-корня тело выводило яд насекомых, а вот недоумение от поступка Нэвлиса вытравить никак не удавалось. Тогда шаман принялся вслух рассуждать о более важных вещах:

– По виду дух Лени, но не поленился ведь показаться! Нахальная, однако, морда. Да и первый из младенца нам настроение подпортил. Зря только тратили силы. Могли просто подождать, мы тут и сами прекрасно сходим с ума, – мрачно отметил, пока пальцы Эслин бродили в его волосах. – Знаешь, я рад, что ты сумела напоминанием о клятве снять с меня морок.

– А я рада, что ты вовремя появился, – кивнула девушка. – Этот поцелуй я бы себе не простила.

– И я бы тебе его не простил, – усмехнулся Дархан. – Омерзительнее только зрелище распухших трупов.

Эслин содрогнулась, а он внимательно посмотрел на нее снизу вверх. Тяжелые девичьи волосы завесили их лица от остальных подобно стенкам чума.

– Да, ты мне и впрямь нравишься, – задумчиво проговорил шаман. – Это интересно. И это отличный способ противостоять четырем. Видишь ли, расположение к тебе помогает мне пребывать в благодушии и не выпускать теневую сторону. Я ведь мог убить Лиса в порыве гнева. А он мне дорог. Так что продолжай в том же духе до конца пути, а я обещаю быть к тебе добрее.

– Весьма признательна. Особенно причина твоя отношения мне льстит, – криво улыбнулась Эслин, затем понизила голос. – А… эти еще вернутся?

– Да, еще двое точно нагрянут. Я мог бы отвадить их, но для этого нужны время, силы и знания о подходящем обряде. Проще говоря, остается сцепить зубы и ускориться. Встанут на пути – разрушим тела их новых жертв, – Дар вздохнул, почесав в затылке. – Надеюсь, они не обернутся гнусом.

Эслин встревоженно молчала. Шаман легонько разгладил пальцем складку между ее бровей и поднялся. Необходимо выяснить у Лиса, что означала эта зловещая фраза про пару дней. С этого вопроса он и начал, усевшись возле костра рядом с другом.

– Выбирай: или я, или она, – сухо ответил тот, грея руки.

– Это ирония? – раздраженно уточнил Дархан, вглядываясь в его лицо. – Ее общество мне приятно. Знаю, ты ни к кому еще не привязывался, но ты возьми хоть свою любимую лайку и представь мои чувства. Кроме того, это полезно для дела.

Нэвлис резко повернулся к нему.

– Меня выводит неразумное использование ресурсов. Это так же нелепо, как невозможность разыграть изящную шахматную партию из-за того, что нужная фигура прилипла к доске. Волнует не пешка, а ее роль в общей комбинации, понимаешь? Ну что ж, можем сыграть и по-другому, я не упрусь рогами в стену. Сам помоги мне устроить встречу с Энтином и накорми Сармика.

– Что ты сказал? – Дар понизил голос и оглянулся, но черного шамана поблизости не оказалось. Майма с интересом покосилась на них, и он заговорил еще тише. – Кормить? Ты в своем уме? Выкладывай, что ты ему пообещал.

– Что он может забрать душу Эслин, если поможет мне сдать ее министру, – с вызовом ответил Лис, и, увидев, как Дар закрыл лицо руками, проговорил таким тоном, от которого бы кусок мяса насквозь промерз. – А ты думал, я оставлю безнаказанным то, что ты свою силу на меня направляешь?!

– Сармик – людоед, знаешь же, – упавшим голосом проговорил Дар. – Лучше бы ты подошел и просто начистил мне рожу, как вчера…

– Какой людоед, слова-то выбирай! – зло одернул его Лис. – Он только души забирает. В бою это полезно.

– В бою, да, но там пищи навалом и все задарма. А здесь кисло вышло. Ее душу обещал ты, а платить снова мне, коли я ее защищаю. Да сколько можно то… – Дар отвернулся от друга. – Кам прав, ты опрометчиво поступаешь для правителя.

Нэвлис вздернул подбородок и упрямо ответил:

– Вспылил немного, и что? Сармик совсем спятил, жалею, что связался. Только при чем тут мой статус? Я делал и буду делать пользу для людей. Мне бы только прорваться в высший правящий круг Ангардаса… Тут и на жертвы не грех пойти. И, знаешь, ты тоже хорош. Пришел бы ко мне, разложил ситуацию. Нэвлис, дорогой, костьми лягу, а встречу вам нарисую, оставь девку. А раз ты дерзнул меня за сердце схватить, так и расхлебывай последствия! И это не моя вспыльчивость, а твое предательство.

– Ты неисправим. И ты не понимаешь, что я испытываю каждый раз, когда… – Дар махнул рукой. – Ладно. С чинушей помогу, но останешься должен.

Он встал, но потом снова сел, чувствуя, как горькое сожаление побороло негодование.

– Эх, Лис, у меня и слов нет. Поступил, как жалкий… человек, сихиртя меня разорви. Я ведь тебя хорошо понимаю. Видишь нашу силу и не можешь ничего против поставить, вот и бесишься. Но ты не забывай, что мы сами люди и людям служим. Начнет нас народ презирать – без крова останемся. Были же случаи, когда нашего брата всем племенем забивали. Тут никакой амагят не поможет. Меня и самого-то твой отец спас, за это благодарен ему и тебе. Но когда такое выкидываешь, готов тебе голову тупым ножом отпилить.

– Мне твои объяснения и поддержка не требуются, – Нэвлис поморщился и слегка толкнул Дара в грудь. – Иди лучше с Сармиком поговори, там твое красноречие больше пригодится.

Дар разочарованно глянул на Нэвлиса и поспешил на поиски хищного шамана. Поджег от костра факел и углубился в лес, надеясь, что Сармик просто отдыхает в одиночестве где-то неподалеку. Так и вышло. Там, где уже не слышны были разговоры и не виден отсвет костра, он нашел Смеха. Тот выбрал для уединения прогалину с высокой травой, взятую в ровный круг голыми соснами. Хищный шаман неподвижно сидел, скрестив ноги и прикрыв глаза. Перед ним валялся меч, стволы позади оказались исполосованы ударами, а вокруг него с беспокойным ворчанием расхаживали его злобные исполинские зверюги. Учуяв человека, что способен их видеть, питомцы глухо зарычали и медленно взяли Дархана в круг. Сармик распахнул свои желтые глаза.

– Что возьмешь взамен Эслин? – без предисловий начал Дар, краем глаза следя за зверями.

Сармик, не вставая, достал из кармана клок белой шерсти и помахал перед собратом по ремеслу.

– Ыысах! Как? – воскликнул Дар, готовый немедленно устремиться в мир духов, но Смех в ту же секунду вскочил и приставил меч к его горлу.

– Не дергайся. Мой ие-кыла волк, если забыл. Он лося выследил и немного на загривке прокатился, – тихо ответил Сармик. Увидев, что глаза Дархана вспыхнули, он надавил на острие. – Полно. Это была проверка, и она увенчалась успехом. Сейчас твоему лосю ничего не угрожает. И да, ответ на предыдущий вопрос – десять.

Дархан открыл и закрыл рот, как выброшенная на берег рыба. Не зная, что сказать, ляпнул:

– Три.

– Десять, – Сармик забрал клинок и спокойно вернулся в свою позу. – Торг не пройдет. Она мне обещана и набирает ценность на глазах, я же вижу.

– Каких десять сразу, спятил? – разозлился Дар и шагнул к Сармику. Разъяренные питомцы немедленно рванулись к нему с раскрытыми пастями и заставили отступить.

– Можно пять. И потом еще пять. А потом еще и десять вдобавок, – сухо сообщил Смех. – Чую, что за это время она еще наберет весу. Жирненькая и сочная душонка.

– Поглядим, – невнятно бросил Дар. Он впервые так серьезно пожалел о том, что его амагят нет рядом и просто оцепенел от шока – мать-зверь Сармика взял след Ыысаха. В мире духов! Теперь того в любой момент ждет опасность. Лось велик и силен, но в бою между ие-кыла волкам нет равных в подлости и злобе. Он в сердцах спросил земляка. – Тебе-то как самому от этого?