Посланный Сулеймана, хитрый армянин, осторожно вошёл в комнату и бросил недоверчивый взгляд на обеих женщин.

Королева удалила их.

— Венгерский сейм в Токае избрал королём Ивана Заполию, — начал армянин.

— Я знаю, — ответила Мария.

— Султан Сулейман... — продолжал он.

— Утвердил его, — перебила королева.

— Нет ещё, — ответил армянин, — повелитель правоверных видел тебя и...

— Это ложь! Где он мог меня видеть?

— На портрете, оставшемся в замке. Портрет висит теперь в спальне султана; ты понравилась ему, и он желает видеть тебя; ты можешь спокойно возвращаться в свою столицу. Султан не утвердил Заполию, а отдаст государство тебе и будет охранять тебя. Ты станешь жить в роскошном дворце. Он требует немедленного ответа.

— Скажи ему, — ответила Мария, — что Европа, несмотря на его победы, — не рынок рабов и что меня купить нельзя.

С этими словами Мария вышла из комнаты.

Сулейман молча принял ответ королевы и отправился в Пешт. Там он встретился с депутацией венгерских магнатов, скромно просивших его утвердить их выбор. Султан милостиво выслушал их и утвердил за Заполией престол Венгрии.

Через несколько дней он получил известие о восстании в азиатских провинциях и заговоре в Константинополе. Пробыв две недели в Офене, он отправился в обратный путь.

Турецкая армия, разрушая и уничтожая всё на своём пути, медленно двинулась к югу. Десятого октября 1526 года Сулейман покинул Венгрию, уводя с собой триста тысяч пленников.

Между тем в Прессбурге вокруг вдовствующей королевы собралась лучшая часть венгерской нации; все храбрецы, уцелевшие после битвы при Могаче, поспешили к её двору.

Гавриил Перен спасся чудом, пробравшись через горы, и так неожиданно прибыл в Прессбург, что Иола от радости упала в обморок.

Однажды вечером, когда Эрзабет отправлялась в церковь, из тёмного коридора замка выступила какая-то фигура и заслонила ей дорогу.

— Цетрик! — воскликнула молодая девушка, бросаясь ему на шею.

На её крик выбежали королева и Иола. Мария ввела его в свою комнату; он был первым, кто мог рассказать ей все подробности смерти короля.

Сильно подействовало на королеву свидание с палатином Баторием; оба залились слезами и долго были не в состоянии вымолвить ни слова.

— Венгрия погибла, — наконец произнёс палатин, — и мы одни виноваты в её гибели.

— Неправда, — с чувством возразила королева, — мы боролись, трудились и страдали за эту страну. Я не считаю её погибшей.

— Она сама погубила себя, — мрачно продолжал палатин, — и теперь в довершение своего позора выбрала королём предателя и изменника.

— Разве сейм в Токае — вся страна? Разве кучка магнатов — всё венгерское дворянство? — воскликнула Мария. — Нет!

Баторий покачал седой головой и грустно проговорил:

— Венгрия не может больше существовать, конец нашей свободе!

— Конечно, Баторий, — ответила Мария, — но зачем же предоставлять её туркам? Не лучше ли соединиться с другой могущественной страной, которая будет защищать её?

Палатин с изумлением взглянул на неё.

— Ты думаешь об Австрии? — тихо сказал он.

— Да.

— Ты теперь — правительница: созови сейм; мы постараемся сделать всё, что возможно!

Королева в тот же день написала приказ, созывающий сейм на 25 ноября в Коморне.

Однажды королева призвала Цетрика и сказала ему:

— Исполни мою просьбу, Цетрик; поезжай в Могач и постарайся разыскать тело короля.

Цетрик знал, что король утонул — это случилось на его глазах, — но не посмел ослушаться королеву.

На другой же день он покинул Прессбург; один доехал до Рааба, а оттуда его сопровождал капитан Сарфи с десятью гусарами.

Когда они добрались до поля битвы, Цетрик указал им место, где погиб король.

На берегу Дуная лежало много трупов лошадей и солдат. Во время своих усердных поисков они увидели среди сломанного оружия и непогребённых тел свежую могилу. Цетрик стал разрывать её и узнал хорошо сохранившееся тело короля. Они положили труп Людовика в привезённый с собой гроб и отвезли его в стольный Белград, где он был похоронен в усыпальнице венгерских королей.

Между тем Заполия прислал к королеве своего уполномоченного с предложением как можно скорее собрать сейм и передал письмо, в котором просил у Марии её руки.

— Сейм назначен на двадцать пятое ноября, — ответила королева, а письмо Заполии оставила без ответа.

Посланный вернулся к Заполии и доложил ему, что Мария хочет, чтобы королём был избран её брат.

Заполия решил действовать быстро и энергично. Прежде всего он собрал своих приверженцев в Токае, и ему удалось привлечь на свою сторону Петра Перена, обещав тому назначить его воеводой Трансильвании.

Его партия ежедневно увеличивалась. Вербочи, который должен был сделаться канцлером, разъезжал из одного округа в другой, произносил зажигательные речи и советовал не доверять иностранцам. Уверившись в успехе, Заполия пятого ноября созвал сейм в стольном Белграде.

Королева тщетно взывала к дворянству, чтобы оно подождало законного сейма, большая его часть устремилась в стольный Белград.

Девятого ноября Людовик II был похоронен, а на другой день Заполия избран королём и коронован епископом Нейтры.

Эрцгерцог Фердинанд только что вернулся из похода в Италию и был избран богемцами королём. Когда Заполия занял Коморн, королева созвала сейм на шестнадцатое декабря в Прессбурге.

Эрцгерцог обнародовал манифест, в котором обещал сохранить свободу Венгрии. Многие магнаты открыто перешли на его сторону, и в Прессбурге собралось много дворян.

Накануне сейма к Марии вошёл Цетрик и доложил о приходе таинственного посетителя, который согласен открыться только королеве.

— Пусть войдёт, — сказала Мария, — только будь поблизости.

Несколько минут спустя в комнату вошёл Заполия и тотчас опустился на одно колено.

— Что тебе надо здесь, Заполия? — побледнев, спросила королева.

— Тебя, Мария; я прошу твоей руки.

Королева сделала отрицательное движение.

— Ты меня не любишь... — начал Заполия.

— Я ненавижу тебя, — с жаром воскликнула Мария.

— Я не прошу твоей любви, — ответил Заполия, подымаясь, — я теперь — законный король Венгрии и прошу тебя разделить со мной престол.

— Я никогда не соглашусь быть женой человека, предавшего моего мужа, — воскликнула Мария.

Заполия с грустью посмотрел на неё, затем схватил её руку и, крепко сжав, воскликнул:

— Прощай!

— Прощай.

На следующий день дворянство собралось в королевском замке. Мария открыла сейм и обвинила Заполию в измене и предательстве, а дворян — в бездействии.

— Предлагаю вам по вашей совести и разуму избрать нового короля, — закончила она. — Собери голоса, палатин!

Глубокая тишина царила в зале, пока собирали голоса.

— Кто избран? — спросила королева.

— Единогласно: эрцгерцог Фердинанд Австрийский, — ответил Баторий.

Мария управляла некоторое время вместо своего брата, а затем удалилась в Линц.

Для этой выдающейся женщины Эразм Роттердамский, имевший в то время большое влияние на Европу, написал свою книгу «О вдове».

Деятельная натура королевы искала теперь удовлетворения в науках, и она неутомимо пополняла свои знания. Она жила очень уединённо, но её дом был открыт для каждого; все выдающиеся люди того времени считали своим долгом посетить её.

У неё была небольшая, но прекрасно подобранная библиотека и собрание лучших картин.

Эрзабет сделалась женой Цетрика. Они, а также Иола со своим мужем не покидали королевы.

Мария вела переписку с множеством выдающихся людей своего времени и ежедневно получала массу писем со всех концов Европы; одни из них изобличали деловой почерк чиновника, другие были написаны мелкими буквами учёного, третьи — неумелой рукой военного.