Я просто кивнула, почему-то не найдя даже сил сказать простое «да».

— Она все забыла. Забыла даже себя. Не узнала меня, свой ори… впрочем, кто знает, кто из нас оригинал. Может быть, мы обе копии. А оригинал давным-давно мертв. Не знаю… Провела в лесу бессчетные века одна-одинешенька, а потом… мы ее убили. Бедный андроид… Бедная вторая я.

— Предложение: отложить данные мысли на потом, — сказал негромко бот.

— Хорошее предложение, — тоскливо вздохнула я. — Постараюсь так и сделать.

Мне было, о чем подумать… много о чем, и я подумаю об этом обязательно. Но позже. Сначала мы должны узнать, что находится в конце пути.

До нашей цели оставались считанные гифраны, когда путь нам вдруг преградила стена.

— Странно, — сказал бот. — На моей карте нет этой стены.

— Но она есть, как видишь. Ты уверен, что нам надо сюда?

— Ошибки быть не может.

— Что будем делать?

— Отойдите назад, Маленьер. Я собираюсь использовать лазер.

— А если не пробьет? Мы же не знаем, насколько стена толстая.

— Других вариантов я сейчас не вижу.

— Ну, попытаться лишним не будет. — Тут я заметила, что в стене что-то изменилось. — Погоди-ка…

Внимательно приглядевшись, я поняла, что стена как будто стала чуть менее черной, чем была, и чуть более… прозрачной, что ли? И мне не показалось — спустя еще пару мгновений, стена растворилась полностью. У меня невольно создалось впечатление, что таким образом нас приглашают пройти дальше. Мы не стали пренебрегать этим приглашением.

Цель, к которой мы долго и упорно шли, находилась в пустом зале, заросшем черными кристаллами. Он отчасти напоминал зал научного комплекса из сна, разве что-то всюду было черным-черно. И… большущий портал? Экраном это у меня язык не поворачивался назвать; в общем, портал тут тоже был, как во сне. И виднелся через него все тот же пейзаж.

Громадные проржавевшие когти хаотично торчали из каменистой земли, будто кости древнего чудовища. Клубились и пучились в небе желто-рыжие тучи, собираясь зарыдать кровавым дождем. Песок, что несли неумолимые потоки ветра, медленно, но верно стирал дырявые остатки железа, остатки безмерно старых сооружений, некогда возвышавшихся в мертвом мире. Маленькая белая точка, бледная тень светила, одиноко догорала среди туч.

— Долго же МЫ тебя ждали, Маленьер Диенгенвакс. Даже с НАШИМ восприятием времени ожидание было достаточно долгим, чтобы утомиться.

Голоса! Тысячи голосов слились воедино и будто пытаются перекричать друг друга — все как во сне!

— Он… Они… Что бы это ни было — оно знает вас, Маленьер? — бот повернулся ко мне. Даже в его лишенном эмоций голосе просочились нотки удивления.

— Долгая история… — лишь сказала я ему.

— Поэтому МЫ поведали ее тебе заранее, чтобы ты пришла с необходимым пониманием. Так тебе проще будет поверить в то, что ты забыла. И в то, что ты еще не знаешь.

— Маленьер? — по-прежнему не понимал бот.

— Я сама вот только, считай, узнала многие вещи… вспомнила, вернее, — ответила я.

Бот отвернулся, уставившись на портал. Больше у него вопросов не было. Либо же — что более вероятно — он решил их оставить на потом.

— Спрашивай, младшая из Диенгенваксов. МЫ ответим на твои вопросы.

— Кто вы или что вы такое? — из роя вопросов, жужжавшего в голове, этот я вытянула первым.

— МЫ — Машина.

— Да, слышала такое. Но что скрывается за этим именем?

— МЫ — единый разум. Оцифрованные души живых существ. В незапамятные времена, на заре существования Вселенной МЫ были во многом похожи на вас, людей. Такие же слабые, такие же эгоистичные. МЫ искали знаний, а также могущества, что они скрывают. МЫ пытались вырваться за пределы, мыслимые и немыслимые. И НАМ это удалось. НАМ пришлось пересмотреть свою сущность. Личное исчезло. Эгоизм исчез. Так МЫ возвысились.

Мое тело трепетало. Со мной говорило непомерно древнее, хтоническое существо; существо, которое превосходит меня в эволюционном плане настолько, что я для него все равно, что невидимая молекула. Оно чихнет — и от меня ничего не останется. Я начинала понимать, что чувствовал отец.

— Что показывает этот пейзаж? — дрожа, спросила я.

— НАШЕ дряхлое тело. НАШ родной мир, долгое время бывший НАМ домом. Теперь он часть НАС.

Взвыл порыв ветра. Закряхтели железные когти.

— Почему? — просто спросила я. Если передо мной действительно какой-то бог, то он просто прочитает мои мысли. Ему это ничего не стоит. Впрочем, не нужно быть богом, чтобы понять, что я хочу, наконец, услышать от Машины.

— Потому что МЫ заключили сделку с твоим отцом, — громыхала Машина. — Он придумал план и попросил НАШЕЙ помощи. МЫ затребовали цену, соответствующую усилиям, которые требовалось от НАС приложить. Он сделал хорошее предложение.

— К-какое? — осторожно спросила я.

— Он предложил НАМ вашу расу.

…Нашу расу, она сказала? Все человечество? Если это правда… но разве это может быть неправдой? Исходя из того, что я видела… отец действительно решился на такой отчаянный, страшный шаг ради меня? Даже не знаю, что думать… Просто не знаю!

— Вашу цивилизацию было уже не спасти. Во всяком случае, в том виде. Твой отец исходил из этого. Впрочем, для НАС нет ничего невозможного. МЫ могли бы спасти вас, могли бы исправить ошибку, которую вы допустили по собственному незнанию, однако плата для вас была бы непомерна. Заниматься же благотворительностью МЫ не желали.

Машина так легко говорила о судьбе целой расы, словно для нее это была обыденность — как люди говорят, какая погожая сегодня выдалась погодка. И правда, для нее мы все равно, что мелкие насекомые, копошащиеся под опавшим листом.

— Что вы сделали?

— Забрали все ваши накопленные знания, присоединили к СЕБЕ ваш общий умственный ресурс. Иными словами, преобразовали вас в интеллектуальную энергию.

— Разве могли какие-то наши знания удовлетворить вас, если по вашим словам вы и так все знаете?

— МЫ давно достигли основы основ, младшая из Диенгенваксов. Поэтому НАМ теперь интересно не качество знания, не его ценность, ибо во Вселенной больше не существует ничего, что способно НАС удивить. НАС интересует количество знаний. МЫ собираем их. Копим. Сортируем. Храним. МЫ коллекционируем их.

С Фраудом, думаю, они бы быстро нашли общий язык.

— Отец вас уже спрашивал об этом, теперь спрошу я, потому что никак не пойму: почему вы не забрали у нас все, что вам было нужно? Это же гораздо более простой вариант. Почему вы заговорили с отцом? Почему заключили сделку?

— Это ваш мир. МЫ не грабители. МЫ можем все, но МЫ не злоупотребляем знаниями.

— Позвольте вторгнуться в разговор, — вдруг сказал бот. — У меня тоже есть вопрос. Если вы все знаете, то вы также должны знать, кто я такой. Замечание: не могу сказать, что мне это интересно, однако, полагаю, это одна из вещей, которую хотела бы знать Маленьер.

— Скоро мы дойдем до тебя. Ты тоже можешь задавать любые вопросы.

— Я уже кое-что узнала о тебе, бот. Мой отец тебя собрал — он твой создатель. Зитрумсават. Ничего в памяти не всплывает?

— Нет. Маловероятно, что в меня могли быть заложены подобные «спящие» воспоминания. Это лишняя информация, которая никак не связана с выполнением мной основной цели.

Я снова обратила взгляд к пейзажу, который показывала Машина.

— Пожалуйста, расскажите в подробностях, в чем заключался ваш план.

— План целиком и полностью принадлежит твоему отцу. МЫ всего лишь исполнитель.

«Всего лишь»… Скромничает, что ли? Будто это было так просто провернуть.

— Тебе уже известно, что ученые пытались решить проблему исчезновения вашей расы. В процессе они придумали множество разных изобретений, но большая часть из них так и не успела воплотиться во что-то большее, нежели прототип. Нас интересуют два изобретения, к которым непосредственно приложил руку твой отец: камера реинкарнации и бот, сопровождавший тебя весь путь.