Помотавшись по базару-выставке еще немного, мы нашли других пострадавших и расспросили их тоже. Ситуация с ними была похожая: они не помнили момента нападения, что только лишь подтверждало догадку бота.

— Я сформировал примерную зону нападений Механиста на основе собранных данных, — сказал бот.

Первым местом, в которое мы заглянули, был длинный зал с пустыми и неподвижными конвейерными лентами. Не работали они уже давно — на это явно намекал слой пыли, осевшей на них. Слой был настолько плотным, что походил на шерсть или даже ковер.

Бот просканировал тут все, что можно было, но ничего не нашел. Я тоже не обнаружила никаких следов, зато надышалась пыли и обчихалась. Мы решили не задерживаться и пошли дальше. Тогда же я решила задать боту вопрос, который все откладывала:

— Ты что-нибудь знаешь про эту фабрику?

— Не больше вас.

— Вот как.

— Почему вы вдруг спросили, Маленьер?

— У меня не могли не закрасться подозрения, что ты как-то связан с фабрикой: здесь столько тебе подобных! Может быть, ты тоже отсюда, а? И тебя даже называют по-своему, как если бы ты был одним из местных.

— Мне неизвестно, откуда они взяли данный идентификатор. Создателем мне было присвоено только одно наименование, и вы его знаете.

— Так это только подтверждает, что ты тоже когда-то был на этой фабрике. Пусть и не помнишь. Ты, наверно, тогда еще не был активирован просто-напросто. Или что-то в таком духе, не знаю.

— Возможно. Однако в свою очередь замечу, что местные «дроиды», как они себя называют, считают меня чужеродным элементом. Собраны они тоже иначе.

— Ну да, у них руки-клешни…

— Дело не только в руках. Хотя мне не удалось получить данных об их устройстве, тем не менее, пока вы выслушивали рассказы о картинах и скульптурах, я провел углубленный визуальный анализ. Корпуса дроидов незначительно больше моего, вашему глазу разница, вероятно, вовсе незаметна. Кроме того, внутренние компоненты дроидов отличаются от моих. Электроника — устаревшее поколение.

— Я еще могу понять, как ты разглядел разницу в размерах, но как ты понял, что у них внутри находится?

— На основе их поведения. Я обладаю знаниями об искусственном интеллекте и технологиях, с ним связанных.

— То есть дроиды не такие сообразительные, как ты?

— Подтверждаю.

— Я как-то не заметила, что они от тебя сильно отстают.

— Главные проблемы прошлого поколения: мультизадачность и нестандартное мышление. Если не верите мне, можете попробовать загрузить их разными запросами или, что еще проще, попросите их перейти на первое лицо, как попросили меня. Увидите, что из этого выйдет.

— Да верю я.

— На основании вышесказанного напрашивается вывод: даже если меня также собрали на этой фабрике, я уникален, — подытожил бот.

Между нами повисла короткая пауза.

— Признай, тебе бы тоже пригодилась пара рук, уникальный ты мой, — ухмыльнулась я.

— Мне хватает телекинетического модуля, — безразлично ответил он.

Мы безуспешно проверили еще несколько мест.

В один момент, идя по очередному коридору, мы услышали чьи-то голоса, причем разговор был явно на повышенных тонах. Для дроидов, предпочитавших незаметную мне передачу данных при общении друг с другом, это было очень странно. Дверей вокруг нас было много, но голоса, похоже, доносились из-за слегка приоткрытой ржавой двери впереди. В нее мы и вошли.

Мы оказались в небольшом помещении, классе, можно сказать, с множеством железных стульев, намертво приваренных к полу. Над стульями парили дроиды (их было заметно больше, чем стульев), внимание их было приковано к действу, происходящему у дальней от нас стены. Там находилась своеобразная платформа — вроде бы и не кафедра, но и сценой тоже не назовешь, — и над ней парили три дроида. Шум как раз таки исходил от них.

— Гневно: ты поплатишься за это, негодяй. Ты пожалеешь, что связался со мною.

— Трагически: пожалей его, друг мой.

— Насмешливо: не нужна мне ничья жалость. Особенно от такого червя, как он.

Да у них тут целый спектакль! Спектакль, который зачитывают выхолощенными, пустыми голосами.

— Пошли-ка отсюда, — сказала я боту, одной рукой приоткрывая дверь.

Фабрика была бесконечно огромна. По ней можно было бродить днями; сотни разных помещений, сотни залов, сотни коридоров — все это стояло само по себе, пустое, тихое и никому не нужное. При всем при этом меня не покидало ощущение, что нам доступна лишь малая часть, вершина айсберга, и еще больше находится там, внизу, такое же брошенное, никому не нужное, загадочное даже, но вопреки всему продолжающее работать, работать вхолостую. Может, фабрика и не нуждалась в обслуживании дроидов. Она тоже была как искусственный организм с собственной волей, а мы бродили по ее извилистым серым кишкам.

Поиски наши были бесплодны. Мы просто убивали время. По моим ощущениям, убили мы его уже немало. Возможно, стоило вернуться и проверить, не освободилась ли Хозяйка.

Из-за угла внезапно выплыл А53. Кажется, он не ожидал нас увидеть, потому что как-то дернулся назад, будто в испуге.

— Создательница, — вежливо сказал он.

— Ты тут что делаешь? — спросила я.

— Данный дроид ищет места, которым требуется ремонт. Он летает по всей фабрике и оставляет отметки, на которые затем прилетают ремонтные дроиды.

Я сначала хотела докопаться, что, дескать, далековато он оказался от базара и вообще подозрительно, что он один тут шатается, однако его ответ меня в принципе убедил.

— Что-нибудь еще? — спросил А53, вися на уровне моих глаз.

— Не, можешь дальше заниматься своими делами.

Мы пошли своей дорогой, а А53 полетел своей. Дождавшись, когда он исчезнет за углом, я спросила у бота:

— Как думаешь, он нам не соврал?

— Мною не было замечено ничего подозрительного в его поведении.

— Так-то да. Но вдруг он на самом деле и есть Механист?

— С чего вы сделали такой вывод?

— Не вывод, а предположение. И взяла я его с потолка.

— Глупости. По вашей логике получается, что он поручил нам найти самого себя.

— Ну да, но… мало ли. Может, он хотел так отвести от себя подозрения?

Бот подумал немного, а затем ответил:

— Ваше замечание не лишено смысла. Равно как мы не можем наверняка знать, является ли он жертвой. Его слова о том, что у него похитили деталь, — только слова. Он не показывал нам ее.

— Вот-вот!

Мы забрели в еще один зал. Он больше походил на свалку — вокруг возвышались горы разного хлама и металлолома. В этом месте пересекались примерные зоны нападения сразу четырех дроидов. Мы не пришли сюда сразу лишь потому, что идти было очень далеко.

Бот вновь принялся сканировать все подряд. Я просто наблюдала за ним, понимая, что от меня все равно не будет никакого толку. Наверно, это было не совсем правильно, учитывая то, что вообще-то именно я подписалась на это дело… Откровенно говоря, меня обуревали сомнения, что мы и здесь что-либо найдем.

В этот момент бот закончил сканировать и неожиданно сообщил:

— Мой сканер зафиксировал помещение, которое отсутствует на карте.

— Давай-ка проверим!

Наша цель находилась у стены, прикрытой мусором. Я, сколько ни вглядывалась, так и не смогла увидеть никакого прохода или двери. Пробираться через мусор мне было затруднительно и опасно (хватало в нем торчащих острых предметов непонятного происхождения), поэтому бот подхватил меня телекинетическим лучом и поднес прямиком к решетке вентиляционной шахты. Тут-то я и поняла, почему не могла ничего разглядеть — не то искала.

Решетка снялась легко. У меня кольнуло внутри; я чувствовала, что мы на верном пути.

— Подождите, Маленьер. Я полечу первым и проверю, безопасно ли там.

— Пойдем вместе. Если ты так хочешь идти первым, то иди, но пойдем мы туда вместе.

Так и сделали. Бот исчез в шахте, я опустилась на четвереньки и поползла вслед за ним. Вскоре мы выбрались в скудно освещенное крохотное помещение. Потолок был настолько низкий, что даже мне было тесновато, я чувствовала, как волосы на макушке задевают его.