— Попробуешь потыкать по целым кнопкам? — предлагает призрак.

— Вот т-тебе хочется, ты и тыкай, — фыркаю я. — Только дай я сначала выйду отсюда.

— Я бы с радостью, но не могу.

Смотрю на кнопки. Грязные, заляпанные. Главное, думаю, чтобы стены не начали сдвигаться навстречу друг другу, ну а остальное можно и пережить. Я по очереди нажимаю на кнопки. Ничего не происходит. Нажимаю последнюю. Снова ничего. Типа, ожидаемо. Иначе и быть не могло.

— Видишь? — говорю призраку. — Все сломано.

Помещение неожиданно вздрагивает, будто по нему шмякнули сверху здоровенным кулаком, и я чувствую, как пол — и я вместе с ним — начинает опускаться. Мои внутренности с перепугу тоже ползут в самый низ живота.

Стоп, это что, лифт? Реальный лифт, блин! И удивляет уже даже не то, что он находится посреди леса, а то, что он, на фиг, работает! Все дрожит, скрежещет, натужно кряхтит древний механизм: дрезьг-дрезьг-щелк. Кажется, что вот-вот все к чертям сломается, и лифт вместе со мной полетит в самый низ. Я молюсь, натурально молюсь (хотя прежде слова «религия» и «бог» у меня вызывали разве что усмешку), чтобы он выдержал спуск, возможно, последний спуск!..

Лифт останавливается, издав железное «кря», и затихает. Я пулей выскакиваю из него. Слава богам все еще живой! Оглядываюсь по сторонам. Вижу, что стою в странном длинном коридоре. Лес добрался и досюда: потолок и стены покрывают мох, короткая, как ворсинки, трава и странные светящиеся грибы, свисающие подобно гроздям винограда. Грибы, кстати, можно было бы попробовать, не будь они, блин, светящимися. И не свисай они так…

— Пойдем? — как ни в чем не бывало спрашивает призрак, подлетев ко мне. — Нам надо вниз.

— В-вниз? — слегка дрожа, говорю я. — Что там внизу?

— Я и хочу выяснить, что.

Не нравится мне, как это звучит. Избитая вроде фраза, но она точно описывает мои чувства. Хороший ты вроде бы парень, призрак, но я не могу не подозревать тебя в том, что ты чего-то мне недоговариваешь. Вот не могу и все.

— Скажи честно, — говорю, — ты бывал здесь раньше?

— Там, наверху, — да. Много раз. Но дальше лифта мне никогда по какой-то причине не удавалось пройти, хотя, казалось бы, стены не должны быть для меня преградой. Что-то изменилось с твоим появлением. И я хочу это выяснить.

Так-так-так… чем больше узнаю, тем меньше мне нравится…

— Пожалуйста! — восклицает призрак, его «тело» прямо-таки сверкает. — Прошу тебя. — Он делает паузу, а затем продолжает, уже тише: — Я нахожусь в этом лесу, наверно, вечность, и вечность меня мучают два вопроса: что я такое и почему тут нахожусь. Сейчас у меня чувство, будто я на верном пути. В первый раз такое! Но без твоей помощи я ничего не смогу узнать…

Хитрюга, блин, тот еще. Я ж ему жизнью, черт побери, обязан. И отказать как-то неудобняк совсем… Вот только… На фиг все. К черту! Своя жизнь дороже. Хватит с меня авантюр. Надо искать путь в город, а не по развалинам лазать. Еда? Да нет тут еды. Все сгнило.

Я разворачиваю к лифту и уже собираюсь шагнуть в него, как вдруг слышу отчаянный возглас в голове:

— Постой!

Я раздраженно вздыхаю и, обернувшись, спрашиваю:

— Что?

Режущий слух лязг раздается за спиной. Я боязливо смотрю себе за плечо. Там, где только что был лифт, зияет пустота. Мгновение тишины — а затем далеко внизу раздается грохот.

Чуть не помер. Чуть не помер… Опять! Я стою неподвижно, пытаясь собраться с мыслями…

— Ты в порядке? — спрашивает призрак, но я не обращаю внимания на его слова.

Путь наверх отрезан, а значит… отсюда не выбраться. Другой выход… не знаю… Я застрял, реально теперь застрял… По виску стекает капелька холодного пота. Руки дрожат. Справедливости ради… я поспешил с выводами, погорячился, да… Опасность меня поджидает везде, но, по крайней мере, здесь со мной призрак. Я не один… Две головы лучше одной. Или что там у него вместо головы… Он мне уже второй раз жизнь спасает, к слову.

— Эй… — зову я его, но мои мысли разрознены, и я не знаю, что сказать…

— Ничего, — дружелюбно отзывается призрак. — Давай посмотрим, где мы оказались.

— А-ага.

Мы исследуем коридор. Грибы пышными гроздями торчат тут и там, из-за них еще воняет по-мерзки сладко. Большая часть тутошних помещений либо полностью разрушена, либо облюбована лесом, однако одно все же выделяется среди остальных. На дальней стене этого помещения находится сломанный экран — во всяком случае, мне показалось, что экран, может, на самом деле это что-то, на фиг, другое. Словом, перед экраном возвышается длинная подставка, а на подставке в углублении лежит небольшая, размером с теннисный мяч, сфера.

— Она выглядит как-то подозрительно, не думаешь? — говорит призрак, слегка покачиваясь на невидимой волне.

— Не д-думаю, — говорю я. — Но подставка будто так и просит, чтобы на нее обратили в-внимание.

— И я о том же. Попробуешь ее взять?

— У меня же ведь рука от этого не сгниет?

— Паранойя.

— Ну знаешь… это здоровая паранойя! Тебе-то что, тебе рук не жалко, у тебя, блин, их нет.

В общем, я все-таки беру сферу в ладонь. Она оказывается гладкой на ощупь.

— Интересно, для чего…

Фраза призрака прерывается на полуслове. Меня, то есть мое сознание, будто резко выдергивает из тела и уносит куда-то вдаль. Набегает туман, густющий такой, серебристый. Вокруг ничего не видать, я даже себя не вижу, но почему-то это совсем не вызывает во мне волнения. Наоборот я испытываю странную, неуместную расслабленность.

Вдруг из тумана слышится бесполый, будто механический, голос:

— Что эта сфера?

— М-м? — отзывается другой голос, точно такой же.

— Что она из себя представляет?

— Это что-то вроде записывающего устройства. Оно записывает реальность, а затем воспроизводит ее в симуляции. Корпус специально сделан таким, крепкий, выдержит почти что угодно, кроме, наверно, действия времени.

— Ага… Думаешь записать что-то?

— Да. Для перестраховки.

— Перестраховки? — беззлобно усмехается голос. — Она не может облажаться. Не такая, как она.

— Лишним все равно не будет. Не сидеть же нам теперь сложа руки? Как говорится, на бога надейся, а сам не плошай. Если мы своими действиями мы прибавим к вероятности успеха хотя бы еще один процент, разве станет от этого хуже?

— Не поспоришь.

— К тому же я хочу сохранить воспоминания о нас. Хотя бы частичку.

— …Да, — не сразу отвечает голос, — было бы неплохо. Но действительно ли это нужно?

— Не понял тебя.

Короткий пробел из больно шуршащих помех режет мне слух.

— Нужно ли… знать правду? Если… будет как чистый лист, пусть все так и останется.

— …знаю. И я не могу…

Голоса прерываются, теряют важные слова.

— Мне… неправильным.

— …не будет ничего. Разве ты не понимаешь? Никто… будет в полном… Но так… по крайней мере… воспоминания о… и о нас…

— …если капсулы найдет кто-то другой?

— Абы кому они не раскроют свое содержимое.

— Понятно… — голос тяжело вздыхает.

— Не хочешь что-нибудь передать…

— А? Так ты записываешь?

— Уже как несколько минут.

— Предупредил бы хоть! Э-э… в общем, надеюсь у тебя все хорошо… Проклятье, это не совсем то, что я хотел сказать. Я не подготовился!

— Ничего, — сдержанно, немного устало, смеется голос. — У тебя еще будет пара попыток. Теперь помоги-ка мне…

Туман расступается. Сознание возвращается в тело, которое все это время неподвижно дожидается на том же месте, в помещении со сломанным экраном. Чувствую: призрак таращится на меня. Морды у него нет в привычном понимании, но я все равно чувствую, куда он смотрит. Я, видимо, как-то выдаю, что вернулся в реальность, глазами, может, пошевелил, и призрак взволнованно тараторит:

— Ты нормально себя чувствуешь? Я тебя зову, зову, а ты не реагируешь, глядишь в одну точку… Не пугай меня так!

— Сфера показала мне что-то, — говорю.

— Показала? — удивляется призрак. — Что?