Местность как раз была очень удобна для засады: густой кустистый лес плотно обступал дорогу. Не желая делиться вырученными богатствами, торговцы стали избегать двигаться по этому направлению, предпочитая проехать людным путём среди селений, пусть и потратив больше времени: где есть люди – сложнее устроить засаду.

– Иногда по старой памяти кто-то сворачивает на эту дорогу, но вскоре замечает, что она прерывается, и возвращается на ту, по которой мы ехали изначально, – пояснил Милослав, – вот и получается, что ответвление в сторону есть, однако очень скоро тропинка обрывается.

– Это всё хорошо, – сказал Демид, – но нам-то куда дальше ехать? Мы искали этот поворот не для того, чтобы возвращаться обратно.

– Мы сейчас пойдём за моим видением, – сказала Рада, – я чувствую образ Славемиры, но торной дороги к ней больше нет, надо идти через лес.

Она представила образ княжны, мысленно потянулась к ней, ища созвучие огня и мелодичного звона. Но почувствовать отклик Славемиры таким, как он был ещё недавно, не смогла. Прикоснувшись к ней ещё раз, уловила слабое звучание, идущее из глубины леса. Перед глазами предстала всё та же полянка, на которой Рада увидела малышку в первый раз.

– Нам туда, – сказала моя дочь, направляясь вперёд. – Но чувствую я, что Калиса колдует, скрывает от меня Славемиру. Сильна прислужница Горина, этого у неё не отнять. Она южную магию с детства знает, умеет ею пользоваться, я же пока в ней мало что понимаю. Даже не знаю, как её применять. Нашим заговорам и обрядам меня бабушка обучала да матушка помогала. А «колокольчики» мне пока непонятны, – расстроенно закончила она.

– Ничего, ты быстро научишься, – подбодрил её Милослав. – Мы всё ближе к тем землям, где зародилась южная магия, ты сможешь прикоснуться к местам силы и лучше понять её.

Рада кивнула, продолжая следовать вдоль ниточки, которая связывала её и Славемиру.

Пленники

Спустя некоторое время путники заметили издалека просвет между деревьями и вскоре вышли к поляне, в центре которой было небольшое возвышение. Вокруг стояли воины, издалека они казались тёмными фигурами. Доносились звуки чужой речи.

– Мы окружим их, – сказал Демид, – каждый возьмёт на себя несколько воинов, охраняющих княжну. Использовать огонь сразу не будем, чтобы не устроить пожар и не навредить малышке.

Рада была согласна с планом отца, но что-то тревожило её.

– Тогда расходимся, – скомандовал Демид своим людям. – А вы, – обратился он к детям, – ждите, когда мы закончим. Нечего со взрослыми воинами тягаться. Подойдёте, когда одни прислужницы в живых останутся.

Милослав с Радамилой кивнули. Волхву тоже не очень нравилось происходящее, оно было похоже на ловушку. Но замысел противников был покрыт липкой паутиной, к которой даже мысленно прикасаться было противно, а значит, следовало применить силу, а уже потом пробовать пройти магический барьер.

Воины Демида быстро окружили поляну. Хотя на каждого из них выпало по несколько дружинников, охраняющих Славемиру, схватка быстро закончилась полной победой прибывших.

Оставшиеся в живых воины Горина удивлённо смотрели на своих победителей. Они почти не успели заметить, как были повержены, хотя в своих землях считались одними из лучших воинов. Лишь несколько из них смогли сориентироваться и оказать достойное сопротивление. Но даже они потерпели поражение и сейчас догорали, корчась от боли.

Хоть Демид и просил не использовать огонь Перуна, его применили точечно, чем поселили в противниках настоящий страх. Южане никогда не сталкивались на поле брани с воинами Севера, слишком много земель лежало между ними. И сейчас в их глазах был ужас от увиденной силы.

Мой Ладо кивнул своим людям, и те привязали дружинников Горина к дереву. В таком униженном состоянии они наблюдали за разворачивающимися дальше событиями.

После этого Демид дал знак Милославу, что они с Радой могут подходить. Мои дети поспешили в гущу событий. Больше всего их волновала судьба княжны. Несколько воинов Перуна вошли в землянку, чтобы разведать обстановку. Вернулись они в недоумении: Славемиры там не было.

Рада, услышав это, побледнела. Она быстро прошла внутрь и замерла. Всё вокруг говорило о недавнем пребывании здесь девочки: её запах, аура. Даже предмет одежды был небрежно брошен или забыт на земле. Но сама малышка отсутствовала.

Милослав зашёл вместе с сестрой, и его взору открылась та же картина. А ещё, посмотрев в недавнее прошлое, он увидел, как спешно собирает вещи Калиса и вместе с ещё одной служанкой выходит из землянки. А вот дальше их следы терялись.

Как ни пытался молодой волхв пройти за ними, посмотреть недавнее прошлое этого места или увидеть шлейф магии, тянущийся за колдуньей, ничего не получалось. Повсюду он натыкался на липкую паутину, мешающую понять ситуацию. В этот момент он как никогда пожалел, что с ним нет Крона. Для птиц не существовало магических завес, и ворон мог бы почувствовать след похитителей и полететь за ними, указывая преследователям дорогу.

– Славемиры здесь нет, – сказала Рада отцу, выходя наружу, – но она точно была, причём не так давно. И я теперь не знаю, где искать княжну, – растерянно проговорила моя дочь, – её следы заметены, а звон скрыт от меня.

– Всё закрыто южной магией, – подтвердил Милослав.

– Мы сейчас у этих узнаем, куда направилась Калиса, – сказал Демид, показывая на жавшихся друг к другу в центре поляны прислужниц и связанных воинов.

Но те не смогли ничего сказать. Удалось понять лишь то, что Калиса взяла княжну, одну из прислужниц и пару воинов и, никому ничего не объясняя, ушла из разбитого на поляне лагеря в лес.

– Куда они пошли? – спросил Демид.

– Калиса не сказала, – испуганно отвечали прислужницы, – она приказала нам вместе с воинами зайти в землянку и сидеть там. Мы только недавно вышли, когда замучила жажда. На поляне уже никого не было.

В глазах девиц было столько страха перед теми, кто пленил их, что бедные женщины дрожали, как капли на ветру. Они сами видели, как пришедшие шутя расправились с их охранниками, которых они считали сильными и непобедимыми; это пугало и заставляло трепетать перед северянами.

Раде стало жаль их: девицы не знали иной жизни, кроме подчинения своему правителю и его близким. Она вспомнила, как я рассказывала ей, что меня саму отец пугал тем, что отдаст в прислужницы, если не пойду замуж за Бартана. И хотя князья Севера славились своим добрым отношением к дворовым людям, но всё равно при поступлении во служение девицы лишались возможности создавать семью и рожать детей.

Если у прислужницы всё же появлялся ребёнок, то он оставался воспитываться в тереме, но его мать навсегда отлучалась от княжеской семьи и переводилась на отдалённые от них работы. При этом за ней зорко следили старшие женщины, чтобы она с обиды не натворила бед – не предала своих благодетелей.

Такой переход из приближённых к княгине в обслугу был унизительным. И другие прислужницы переставали общаться с провинившейся, чтобы не навлечь на себя немилость.

Рада знала всё это и с грустью смотрела на девиц, прижимающихся друг к другу.

Потом подошла ближе и взяла одну из стоящих за руку, чтобы присоединиться к её воспоминаниям и посмотреть, правду ли та говорит о Калисе. Полонница вздрогнула от прикосновения и низко склонила голову, покорно ожидая дальнейшего удара. А когда его не последовало, с удивлением посмотрела на стоящую напротив себя юную княжну. Так девица решила, глядя на расшитое узорами платье моей дочери.

– Не бойся, – проговорила Радамила, – я лишь хочу посмотреть твоими глазами.

От этих слов та испугалась ещё больше и задрожала всем телом. Прислужница решила, что моя дочь хочет в самом прямом смысле воспользоваться её глазами.

– Нет, нет, – поспешила Рада успокоить пленницу, пока девица не лишилась чувств от ужасного предчувствия, и поняла, какое на самом деле было отношение к обслуге в тереме Горина. – Я всего лишь посмотрю твои воспоминания.