Мужчина кивнул. Но ему было невыносимо видеть жену в таком состоянии, и все помыслы были о том, что её скорее избавили от чужеродного дара. Боремир всеми силами ненавидел Милису, которая своим необдуманным поступком обрекла Вассу на такие страдания. И когда в домик, где лежала его жена, заглянула Богдана, чуть не бросился на неё.

– Пришла закончить то, что не успела твоя матушка? – зло спросил он, вытесняя девицу из маленькой комнатки.

Та с испугом взглянула на воина. В его глазах было столько презрения и злобы, что вошедшая невольно отступила назад и обхватила плечи, опасаясь нападения.

– Она здесь, чтобы помочь мне, – тихо проговорила Васса, чувствуя настрой мужа. – Богдана принадлежит к роду, владеющему силой змей. И может принять дар, который мучает меня.

– Вы будете передавать ей силу? – удивился Боремир. – Чтобы она, подобно своим родственницам, применяла её против людей?

– Богдана сможет совладать с даром, – уверенно ответила жена, – он положен ей по роду, и я вижу, что её сердце чистое, оно не допустит зла в её делах и помыслах.

Воин внимательно посмотрел на жавшуюся к стене девицу.

– Это придумал мой отец? – спросил он.

– Да, – подтвердила Васса, – это – единственный способ освободить меня от того, чтобы носить в себе чужой дар.

– Другого способа нет? – настаивал мужчина, забывая, что сам привёл отца для помощи и не спрашивал, что тот намерен делать.

– Силу невозможно задушить или уничтожить, – ответила жена, – она всё и ничто. Её нельзя закопать в землю или сжечь на костре. Так можно поступить только с её носителем, но сила от этого никуда не денется. Она останется без телесной оболочки и будет искать новое пристанище. Это мне Ведмурд объяснял, – пояснила она, видя удивлённый взгляд мужа.

– Васса верно говорит, – услышали они голос волхва, входящего к ним, – не в наших силах уничтожить дар, но мы можем обратить его к добру.

– Мне страшно за Вассу, – проговорил Боремир, – она и так настрадалась.

– Скоро всё закончится, – уверил его отец, – а пока ступай, один из потворников разделит с тобой свой дом. Или можешь сразу возвращаться в дом знахарки, там для тебя сейчас самое безопасное место. Её мягкая магия сдержит тебя от необдуманных поступков, – отец строго посмотрел на стоящего перед ним сына. – Иди, нам надо подготовить твою жену к завтрашнему ритуалу.

Воин послушно кивнул и вышел за дверь. Когда он проходил мимо Богданы, она ещё больше сжалась от страха, но мужчина даже не взглянул на неё.

– Помоги Вассе, – попросил девицу Ведмурд, – вам полезно побыть вместе. Дар чует тебя, и то, что ты поухаживаешь за той, кто сейчас является его носительницей, облегчит нам задачу.

С этими словами волхв оставил женщин одних, а сам пошёл вслед за сыном. Его тяжёлый и своенравный характер был прекрасно ему известен. Именно это когда-то довело Боремира до службы князю-завоевателю, а потом – до поединка с братом, лишившего младшего огненного пояса.

Сейчас воин вновь испытывал судьбу, желая наказать всех, кто был причастен к хвори его жены. И не имел сил взглянуть на происходящее шире, увидеть, что не каждый противник является врагом, а не каждый враг – противником.

Волхв подошёл к сыну, когда тот отвязывал своего коня, чтобы ехать в дом травницы. Боремир решил, что ему лучше удалиться от капища, чтобы не сорвать ритуал. И слова отца подтвердили его мысли.

– Ты должен нам доверять, – сказал Ведмурд. – Васса чувствует твоё состояние, и если ты запретишь ей общение с Богданой, то твоя жена послушается тебя, закроется и не подпустит к себе наследницу дара, чтобы не расстраивать тебя. Тогда ритуал не получится, дар останется в теле Вассы и погубит её окончательно. Потом он всё равно найдёт Богдану, но как она его примет, и что будет вокруг неё в этот момент – неизвестно. Тогда история Оланы может повториться. Поэтому нам всем важно вверить завтрашний день в руки Богов и позволить им позаботиться о нас, доверяя им и друг другу.

– Я понял, отец, – ответил воин, – поэтому и уезжаю. Знаю, что ты сделаешь всё, чтобы сохранить жизнь моей супруге и обернуть древний дар ко благу. Моё присутствие будет только мешать.

– Да, я сделаю всё, чтобы спасти Вассу, – кивнул ему отец, – если всё пройдёт хорошо, то через три дня ей станет гораздо лучше, и вскоре вы сможете вернуться в свой дом.

– Зря мы покинули его, – с сожалением проговорил воин, – это моя вина, я ревновал жену к разместившимся в нём охранникам княгини.

– Ты имел на это право, – ответил Ведмурд, – ты заботился о чести и безопасности Вассы, это прямая обязанность мужа. Может, и к лучшему, что так случилось. Иначе яд змеи ещё целое солнце бродил бы в её жилах, что могло привести к печальным последствиям. А сейчас мы можем сразу решить этот вопрос и возродить дар в той, кому он принадлежит по праву.

– Богдана справится с такой силой? – с сомнением спросил Боремир. – Она юна и неопытна, многое повидала от своего отца, а он не был добрым человеком. Не возьмут ли в ней верх обида и боль, не проснутся ли гордыня и желание проявить себя после многих солнц принижения?

– Всё может быть, – ответил Ведмурд, – поэтому ближайшее солнце она будет жить на капище. И я буду зорко следить за происходящими в ней изменениями. Дурное – отсекать, хорошее – взращивать. Учить её обращаться с даром и воспитывать ответственность за свою силу. А потом её возьмёт под свою опеку муж, и они вместе пойдут по жизни, неся свои знания и помогая людям.

– Ты знаешь, кто станет её мужем? – спросил воин.

– Их совместный узор уже соткан матушкой Макошью на полотне жизни, но чтобы он претворился в Яви, нам надо многое сделать.

Боремир обнял отца, не в силах сдержать свой порыв: столько мудрости и доброты было в родном взгляде. После этого воин вскочил на коня и умчался в селение. А волхв пошёл проверять приготовления к завтрашнему ритуалу.

Возрождение дара

Следующий день выдался ненастным. Небо заволокли низкие тучи, накрапывал мелкий дождь. Казалось, даже петухи проснулись позже и не хотели знаменовать своим криком утро.

Васса с трудом открыла глаза. Прошедшая ночь была ещё более сложной для неё, чем предыдущая, так как силы были на исходе. Но к этому прибавилась внутренняя тревога. Иногда женщине казалось, что волхвы хотят лишить её чего-то очень важного, украсть частичку её самой, сделать слабой и беззащитной. Сила внутри рвалась наружу, особенно это ощущалось, когда к ней подходила Богдана.

Вассе начало казаться, что если она отдаст девице свою силу, то точно уйдёт в мир Нави. Её собственные силы настолько иссякли, что не могли поддерживать жизнь. Но ей было страшно признаться Ведмурду, как она боится, что задуманный им ритуал ошибочен и не принесёт пользы, а только навредит ей. Женщина гнала от себя эти мысли, а они возвращались с новой силой.

Волхв, зашедший к ней с утра, заметил беспокойство Вассы. Пройдя за ним вглубь её сознания, увидел сомнения и страхи, мучившие болящую.

– Это сила, сроднившаяся с тобой за время пребывания в теле, даёт сомнения и тревоги, – сказал он, – чем дольше она присутствует в тебе, тем больше становится твоей неотъемлемой частью. И хотя ты не можешь существовать, нося этот дар в себе, но и расстаться с ним тебе всё сложнее. Я обещаю тебе, что как только ты передашь наследие Богдане, станет легче.

Женщина внимательно слушала его, но страх продолжал сжимать её сердце.

– Чего ты боишься? – спросил Ведмурд.

– Я опасаюсь, что меня предадут, – сквозь слёзы проговорила Васса, – мне кажется, что когда-то я уже искала защиты у волхвов, но они не помогли мне. И после этого было много боли, я боюсь её повторения.

– Это происходило не с тобой, – спокойно ответил ей служитель Велеса, – это Олана, одна из первых носительниц дара, не смогла встретиться с волхвами, так как они уже ушли с Северных земель, и женщина осталась одна против озлобленных селянок. Дар защитил её, погубив обидчиц, но и её саму это увело на тёмную сторону. Это и отзывается той болью, которую ты чувствуешь: болью предательства себя самой. Ведь дар был призван служить добру, а обернулся проклятьем.