– Ты меня не перебивай, – спокойно возразила та, – я цену своим знаниям ведаю, рассказываю, как сердце велит. Я в соседнее селение часто ездила, посматривала на дом, где эта девица жила. Отец с мачехой внезапно покинули Явь, и осталась она одна. Замуж выйти не успела, а как девице одной: ни землю вспахать, ни печь починить. И пошла она жить к Акилине, та за бабий век всему научилась. А от мужа с сыном ей крепкое хозяйство осталось. Бабка та была старая, неприятная, прижимистая. Были это те времена, когда старый князь битву проиграл; она с поля боя воина себе в дом притащила, вы́ходила его и своим сыном назвала. Молодец-то память потерял, ничего не помнил.

– Почему же соседи ему глаза не открыли? – удивился купец.

– А у нас люди не лезут в чужие дела, – ответила старуха, – если живётся молодцу с ней, матерью называет, то кому какая разница. Может, он тоже родителей потерял, а Акилине сына родного напоминает. Но вот когда старуха к ним в дом Лебедяну позвала, пошли разговоры по селению, что молодые без свадебного огня вместе живут.

Собеседник покачал головой. Не одобрял он таких нравов.

– Женился на ней воин, чтобы девицу не позорить. Родились у них мальчики – один за другим, так в семьях Перуна обычно и бывает. Пятерых за десять солнц принесла и только краше становилась.

– Где она сейчас? – теряя терпение, спросил южанин. – Есть ли дочери?

– Лебедяна недавно в царство Мары ушла, – ответила старуха.

Купец вскочил и сжал кулаки, считая, что зря потерял время.

– Какой нетерпеливый, – покачала головой хозяйка, видя это, – самое интересное дослушать не можешь.

Мужчина вновь опустился на скамью, ожидая окончания рассказа.

– Сначала к Маре отправилась Акилина. И начались у них в доме странности. Я часто в соседнее селение ездила, всё видела, всё подмечала. Ведь Лебедяна – дочка единственного мужчины, который был мне люб. Я сама хотела ей мать заменить, да не свезло мне… – старушка вздохнула, помолчала, задумавшись о своём.

Купец сверлил её взглядом. Заметив это, она продолжила:

– Заболел тогда муж Лебедяны, слёг и долго встать не мог. В бреду был, никого не узнавал. А как поправился – сразу куда-то уехал и долго не возвращался. Тяжело пришлось Лебедяне. Осталась она одна с детьми, мал мала меньше, да ещё на сносях. Всю зиму не находила себе места. Почти надежду потеряла. Запасы, что муж оставил, все съели, а чем участок на новое солнце засевать, какими силами – непонятно.

На этих словах гость оживился. И весь превратился в слух.

– А весной вернулся её муж, да не один, а с дружинниками и прислужниками, – на лице купца появилось удивление, – тем выжившим на поле брани воином оказался сам наследный княжич наших земель. Обещали ведь ей знатного супруга, так и вышло.

Воцарилось молчание. Южанин пытался осознать услышанное, а старуха наслаждалась впечатлением, которое произвела на него своим рассказом.

– Забрал он Лебедяну в княжеский терем, и уже там разрешилась она от бремени, – закончила хозяйка. – Девочку родила, только сама не выжила.

Купец погрузился в думы. Получалось, что на Северных землях уже две огненные девицы растут, но ни к одной из них не подобраться. Невесту наследника надёжно спрятали, а маленькая княжна тем паче защищена: растят её в тереме, за высокими заборами, под защитой дружинников.

– А ещё об огненных девах что-то знаешь? – уточнил он.

Старуха покачала головой.

– Мало их в нашей стороне, – ответила она, – что знала – рассказала. А теперь иди и больше не приходи.

Купец ехал в родные края задумчивым. С одной стороны, он узнал об огненной деве, с другой – не представлял, как её заполучить. Да и не нужен был его князю младенец, а взрослой дочери огня он так и не нашёл. Но мысль о том, что можно забрать малышку в Южные земли и вырастить её в своей вере и убеждениях, казалась ему очень заманчивой.

Княжеская семья

А юная княжна тем временем спала себе в княжеском тереме под присмотром прислужниц и кормилицы. Княгиня часто навещала её: баюкала на руках, доченькой называла, прижимала к сердцу и шептала нежные слова. Для Цветаны эта девочка была самой любимой.

Сыновей Лебедяны княгиня тоже привечала. Старалась дать им тепло и ласку. Но названая дочь была ей ближе. Грустила женщина, что скоро предстоит им разлука.

– Поедем мы со Светозаром, братом твоим самым старшим, – рассказывала она девочке, – далеко-далеко по Северным землям. Так и раньше княгини делали. Людям своим на глаза показывались, подарки привозили, потребы выслушивали да хозяйским глазом оценивали, что неладно в селениях: как живут простые люди, чем недовольны, и чего их душа требует. Сейчас мы решили возобновить традицию. И под её прикрытием проведать невесту княжича.

Говоря это, улыбалась Цветана, она хотела навестить тот дом, где нашла укрытие в лихие времена.

Княгиня передала малышку кормилице и направилась в свои покои, где её уже ждал муж.

Воссоединившись после долгой разлуки, они заново узнавали друг друга. Привыкали к изменениям, которые произошли с ними за это время. Доброслав уже не был тем молодым, неопытным князем, который верил, что мир на его землях вечен, ведь его оберегают воины Перуна.

Его убеждения разбились о злую волю тёмного колдуна, и молодец прошёл через забвение и потерю не только власти, но и себя самого – живя как простой селянин и многие солнца не помня своего родства.

А Цветана, проживая жизнь, к которой её не готовили, в простом доме, в изгнании, не ведая ничего о своих родных, за время разлуки обрела женскую мудрость и знания. Она научилась ценить то, что дают семья и княжеский титул.

Простив Доброславу его повторную женитьбу, она приняла его как своего мужа. В сердце княгини сейчас не было того ослепительного чувства, что когда-то пылало в ней к Белозару. Отношение к мужу было другим – спокойным, согревающим теплом. А то, прежнее, давно погасло, оставив лишь воспоминания.

Увидев жену, князь улыбнулся. Он подошёл к ней и нежно обнял. Среди важных дел Доброслав всегда помнил, что у него есть жена, и старался уделить ей время.

– Как Славемира? – спросил он, зная, что Цветана перед сном всегда навещает маленькую княжну.

Каждый раз, произнося это имя, князь вспоминал о своей матери, в честь которой назвали девочку.

– Растёт с каждым днём, – улыбнулась княгиня, отвечая на объятья мужа. – Такая славная, вся в своё имя. И на твою матушку похожа. Только кажется мне – есть в ней какая-то тайна. Она такими глазами на меня смотрит… Даже не знаю, как описать. Я такие у Рады в детстве видела.

– Надо будет у Ведмурда спросить, что за душа к нам пришла. Он точно знает ответ, – сказал Доброслав, – только вернётся нескоро.

Цветана кивнула.

– На будущей Луне мы со Светозаром отправимся в путь, – проговорила она, уже думая о грядущем, – а ты детей не забывай. Мальчикам нужно твоё присутствие рядом. Они ещё помнят, как ты рубил дрова с ними, как вы со старшим в поле работали. Кажется, это мелочи, а я вижу, что им не хватает их. Не только наставническое слово им нужно, но и твой интерес к ним. И простые дела вместе.

– Я каждый день думаю о сыновьях, – ответил князь, – спрашиваю, как их успехи в ратном деле.

– А ты приди к ним на занятие, сам мечом пользоваться поучи. Про деда и прадеда поведай, карту наших земель покажи. Расскажи, где друзья, а где враги засели. Но не пугай, а преданиями рассказывай. Я больше всего такие разговоры из детства помню.

– Я постараюсь выбрать для этого время, – задумчиво пообещал Доброслав. – Когда вы выдвигаетесь с Светозаром? И сколько будете отсутствовать? Мне надо выделить вам дружинников.

– Уже через несколько дней выезжаем, – ответила Цветана, – прислужницы сейчас собирают обозы с дарами и провизией.

– Пусть будет так, – кивнул князь, – вы только не задерживайтесь. Навестишь Радамилу, и возвращайтесь. По дороге в несколько селений заедете – и хватит. За порядком на наших землях теперь Демид со своими людьми следит. Вам должно быть безопасно в дороге.