– Княгиня всё поймёт, – уверенно ответил воин, – это будет наша с тобой свадебная поездка, как у Млады с Демидом.

– Я сделаю так, как ты скажешь, – проговорила жена, – если ты считаешь, что нам лучше уехать, я согласна.

Боремир крепко обнял жену, он не хотел делить своё счастье ни с кем.

А Васса думала о том, что много солнц не была в городе:

«Моя последняя поездка прошла в период изгнания, и воспоминания о ней до сих пор терзают душу. В ту пору я чуть не потеряла сына, так слаб он был от постоянных переездов и плохой еды. Поехать вместе с лю́бым будет совсем другое».

Ей не хотелось уезжать из дома, когда в нём была княгиня. Это было так почётно и значимо. Но перечить мужу женщина не стала, видя, как это важно для него.

На следующий день Всеволод решил поговорить с матерью о своей службе. Она взмахнула руками и просила сына одуматься и не поступать в дружину князя. Но увидев блеск в глазах своего уже давно выросшего мальчика и решимость сделать по-своему, согласилась.

– Мы с Боремиром вчера как раз решили съездить в город, – сказала Васса, – можем проводить тебя. Мой муж поговорит с главным из прибывших воинов и заручится его поддержкой.

Всеволод кивнул. Получив рекомендации, к кому обратиться при прибытии в казармы, молодая семья собрала необходимые вещи и отправилась в путь. Муж с женой были уверены, что очень скоро вернутся в свой дом.

Общий сбор

Селяне же готовились к большому сбору, на котором обычно решали вопросы о жизни на следующее солнце. А в этот раз все дополнительно были взбудоражены приездом княжеской семьи.

– Столько времени они жили в нашем селении, а мы и не знали, что рядом – истинный наследник нашего князя, – говорили люди.

– А ведь Млада и её родные знали, кого приютили, – отвечали другие, – но молчали и виду не подавали о знатности своих жильцов.

– Помните, как Боги отвергли брак Белозара и Цветаны? – вспоминал ещё кто-то. – А что было бы, создай они семью, а потом наш князь вернулся бы?

– Невозможно это, – махнул рукой его собеседник. – Боги всё видят, всё знают. Суженых – вместе сводят, а чужие друг другу – свадебный огонь не проходят.

С такими речами селяне собрались на общий сбор.

На поляне по традиции зажгли костры, принесли верчи к подножью кумиров и ожидали появления знатных гостей.

Цветана с сыном не заставили себя ждать. Княгиня приехала верхом на белой лошади, а Светозар с Демидом сопровождали её на вороных скакунах. Позади ехали дружинники.

Возглас восхищения вырвался из уст собравшихся, когда конная процессия ворвалась на поляну. Легко спрыгнув с седла, Цветана бросила поводья подскочившему воину и в сопровождении моего мужа и княжича подошла к старейшинам. Те поклонились и проводили прибывших к их местам на возвышении.

Сбор начался. Селяне решали вопросы распределения урожая между теми, кто в силу слабости не мог работать и не сделал себе запасов на зиму. Говорили также о заговорщиках, пеняли на их злой умысел. В итоге определили помощь вдовам с детьми, а назначенных Демидом старейшин одобрили на дальнейшее правление.

Можно было уже переходить к торжественной части – вручению даров, которые Цветана привезла для молодых пар, прошедших на днях свадебный огонь. Но тут среди небольшой группы селян началось волнение. Им дали слово.

– Вчера сгорел дом Тимиры, который, как оказалось, продолжал быть логовом тьмы, – начал тот, что больше остальных хотел высказаться, – а ведьма передала своё колдовство родственнице. И пусть Милиса ушла вслед за сгоревшими змеями, но у неё остались дочери. И с возрастом они могут проявить дар. Ведь прялка стояла у них в доме. Кто знает, не успела ли мать провести обряд посвящения своих дочерей? Ставни в их доме всегда были закрыты, никто не видел, что там происходило.

– Они всего лишь маленькие девочки, – ответил старейшина, – им невозможно передать дар, даже если бы Милиса захотела.

– Младшие на самом деле малы, но старшая скоро уже невеста, она способна к чародейству, – возразил обвинитель.

Все взоры обратились к Богдане, которая, побледнев от услышанного, стояла в стороне.

– Матушка ничего мне не передавала, – ответила она, – и вообще к прялке Тимиры не подпускала, только сама за ней сидела. А мне по ночам казалось, что шевелится на ней нечто и шипит. Я даже близко подходить боялась и сестёр не пускала.

Селяне зашумели, услышав про прялку и её колдовское наследие.

– Изгнать их! – крикнул обвиняющий. – Не нужны нам тёмные колдуньи в селении.

– А может, сразу сжечь? – предложил кто-то.

Княгиня подняла руку. Все смолкли. Она посмотрела на меня с немым вопросом в глазах, я кивнула ей в ответ, подтверждая невиновность девицы. Ведь я просматривала душу Богданы, когда мы заходили накануне, и не нашла в ней зла.

– Подойди ко мне, – спокойно сказала Цветана бледной, как снег, обвиняемой.

Та неровным шагом приблизилась.

Княгиня заглянула в испуганные глаза юной девы, вспомнила, как её саму спасали от разъярённой толпы, и пусть то были иноземные воины, а сейчас преследуют свои люди, но сострадания к ближнему в них было не больше.

– Я не вижу в ней зла, – громко сказала Цветана, – лишь горечь от потери родителей и страх перед будущим.

Селяне неодобрительно посмотрели на обвинителя. Слова княгини были для них важнее всех его домыслов.

– Пойдёшь вместе с сёстрами работать в моём тереме? – спросила правительница. – Вы будете сыты и одеты, мне как раз прислуживают девицы твоего возраста, а сестёр отдадим в мастерицы.

– Я согласна, – горячо ответила Богдана и уткнулась лбом в ладони Цветаны, благодаря её за спасение.

– А ты, – обратилась княгиня к мужчине, что хотел уничтожить дочерей Милисы, – сначала у знающих людей спроси, совета их послушай, а после обвинения выноси. У вас теперь есть волхв, он тьму за версту чует. Неужели ты думаешь, что Милослав оставил бы в селении тех, кто может угрожать благополучию его семьи, которая тоже здесь живёт?

Обвинитель стыдливо опустил глаза. Он хотел выслужиться перед знатными гостями, а наоборот, опозорился.

– А что же с прялкой Тимиры? – спросил кто-то. – Не сможет ли зло вновь проникнуть в наш мир через неё?

– Нет, – ответил стоящий поодаль Милослав и подошёл к центру поляны. – Я сейчас очищаю её, четыре Бога Яви помогают мне в этом. Когда процесс завершится, мы освободим знания, заключённые в даре змеи, от зла и сможем пользоваться прялкой.

Все удивлённо посмотрели на него.

– Змея – непростое животное, мудрость её – в движении и разумении. Извиваясь, змея показывает нам, как обходить препятствия на пути к своей цели. Ведь если наталкиваться на каждый камень на дороге, то шансов на успешное движение очень мало. А если проложить извилистую линию, по которой и ползёт змея, то можно многое преодолеть без труда и стать первым, – объяснил волхв. – Также змея умеет затаиться и ждать, никак не выдавая своего присутствия, а потом напасть в самый неожиданный для противника момент. Это важные навыки: ждать, терпеть и нанести удар в миг, когда враг наиболее уязвим. Эти умения я хочу взять себе, а добраться до них смогу, очистив прялку Тимиры, в которой сейчас заключён дар, от наносного зла. Спалив дом колдуньи, мы уже уничтожили тьму, теперь осталось лишь стереть память в вещах, к которым она прикасалась.

Селяне слушали его с восхищением. Волхвы редко вели подобные разговоры с простыми людьми, и тем оставалось лишь догадываться о природе их магии.

– А дочери Милисы к злу не имеют отношения, – продолжал Милослав, – она не успела ничего им передать.

– Мы решили этот вопрос, – подвёл итог старейшина, – и слава Богам, что среди нас есть княгиня и волхв, которые не дали нам допустить ошибку и наказать невиновных.

Окружающие радостно выдохнули, а обвинитель стыдливо скрылся с их глаз.

Настало время дарить подарки. Княгиня поднялась со своего места, подозвав сопровождающих её прислужниц. Те приблизились к ней, неся в руках привезённые с собой дары.