Начавшаяся песня Касты прервала её мысли и заставила вернуться в реальность. Аля, насупившись, быстро переключила трек. Это была Его музыка. И, хотя прошло уже два года, с тех пор как Егор, не пройдя столичного естественного отбора, уехал в родной город, рука не поднималась удалить песни из плейлиста, но и слушать их не хватало духа.

Конечно, надо было их удалить. У неё уже не осталось к нему чувств. Он разочаровал и предал её, их мечту, но эта музыка напоминала о том, как они вместе после универа переехали в большой город, как грезили о будущем, о надеждах и планах, так прозаично разбившихся о коммунальный быт.

Егор объяснял свой поступок тем, что помочь отцу с управлением автосервисом – его святая обязанность, но Аля хорошо понимала, что дело было только в том, что повысили не его. А это значит, что и дальше нужно было ютиться в съёмной студии, а не жить припеваючи в пятикомнатной квартире родителей. Питаться едой навынос, а не маминой выпечкой, а также дальше бороться за место под солнцем, которое так редко радует своим присутствием петербуржцев.

К тому же он скоро женится. Алю даже пригласили на свадьбу, таким образом подчёркивая, что расстались они друзьями. Но, сославшись на занятость на работе, Аля сообщила ему, что вынуждена пропустить сие торжественное мероприятие.

Альберт пришёл из кухни в комнату после трапезы, выданной ему автоматической кормилкой. Увидев его, Аля улыбнулась и почесала ему подбородок.

– Все эти неприятности – просто жизнь, глупо обвинять кого-то в своих бедах, тем более, потусторонние силы, – говорила Аля коту, поигрывая с ним пёрышком. – Но кто-то ведь закопал эти бокалы, будь они неладны, значит, хотел навредить, – продолжала она. – Может, на самом деле, поговорить с тем, кто в этом разбирается? А разбирается в чём? Эти экстрасенсы только пудрят мозги, как они могут разбираться в том, чего нет?

От этих мыслей у неё опять начала болеть голова. Она с силой надавила пальцами на виски. Не помогло. Альберт, видя мучения хозяйки, потёрся о её руку и прыжками побежал на кухню.

– Давай налью тебе водички, – поплелась за ним Аля. Когда она вошла на кухню, он сидел не возле своего блюдца, как обычно, а на столе рядом с бутылкой коньяка, умывая свою серую пушистую мордочку.

– Врачи и Альберт рекомендуют? – засмеялась Аля. Она поцеловала кота и налила себе пятьдесят грамм. – Хуже, ведь не будет, – сказала она и выпила терпкий напиток.

После рюмки она почувствовала страшную усталость. Она налила коту воды и, даже не почистив зубы, чего с ней никогда не бывало, рухнула в постель и забылась сладким сном.

Аля проснулась около восьми утра, и, конечно же, было ещё темно, даже без намёка на рассвет. За четыре года в Петербурге она полностью к этому привыкла. Короткий световой день совершенно не вводил её в депрессию, напротив, зимние месяцы казались ей уютными и домашними, дающими возможность расслабиться, засесть за чтение книги, задуматься о великом. Но сегодня об этом можно было только мечтать. День предстоял не из лёгких. С утра привычная рассылка резюме, затем поездка в центр, чтобы сделать маникюр и разобраться с судебными приставами, которые заблокировали её карту, затем закупка еды на предстоящие три дня работы в качестве оператора техподдержки крупного интернет-магазина.

Обдумывание повседневных дел отодвинуло мысли о потустороннем на второй план. Аля глубоко вздохнула и почувствовала послевкусие конька во рту. Она осознала, что с вечера не почистила зубы. Морщась и удивляясь самой себе, она поспешила в ванную.

Вскоре розовая полоска рассвета показалась на пурпурном небе, исчерченном самолётными мелками. Аля взяла в руки телефон. Уведомление о четырнадцати сообщениях сперва напугало её, но затем она улыбнулась и села на кровать.

Сначала она открыла вести от мамы. Та писала, что сегодня чувствует себя лучше, поэтому сходит на рынок за мясом и приготовит плов. Затем Аля просмотрела семь ватсапов от Тани, которая говорила, что добралась домой, желала Але спокойной ночи и к этому ещё добавила четыре стикера. Примерно то же самое было от Кэт только без котиков с поцелуйчиками.

Сообщение от Егора она решила вообще пока не открывать. В целом, не было ничего странного в том, что он ей писал, но обычно ватсапы содержали просьбу найти какую-то дефицитную в уездном городе вещь и отправить ему. Также это могли быть картинки, высмеивающие жизнь в Петербурге, вроде того, что если дать человеку бутылку, он будет пьян один вечер, если дать ему билет в Питер, он будет пьян каждый день. Аля настолько хотела показать, что совершенно не злится на бывшего, что выполняла все его просьбы, а на дурацкие шутки присылала от одной до трёх улыбающихся скобочек. Их количество зависело от того, сколько кружек кофе она уже выпила за этот день. Но в окошке уведомлений Аля заметила, что там значится «С Добрым утром!», и к нему ещё прилагался смайлик с обнимашками. Насколько ужасна должна быть его просьба к ней, раз он осмелился зайти с козырей? Наверняка что-то связанное со свадьбой. Она твёрдо решила игнорировать все его инсинуации, ведь не зря же обозначила, что она чрезвычайно занята.

Оставалось ещё два сообщения, которые Аля хотела открыть только после того, как нальёт себе кофе. В мягком халате, с кружкой в руке она забралась на подоконник и подозвала Альберта к себе на колени. Ей казалось, что она захочет обсудить с ним эти новости. Ей писала Лиза, та самая, которая и подарила ей жутких львов. К тому времени они не общались уже семь месяцев. Противное состояние, когда вроде и не ссорился с другом, но чувствовал натянутость отношений, тяготило Алю. А тут Лиза, как ни в чём не бывало, предлагала встретиться сегодня за кружкой капучино. Она жаждала узнать как дела у подруги и собиралась рассказать о каких-то своих новостях.

– Что, вот так всё просто? – обратилась Аля к котейке.

Она и сама в последнее время подумывала о том, что надо бы ей написать, всё-таки они хорошие приятельницы, вместе начинали свой карьерный путь, но Аля совершенно не знала, с чего начать. Извиниться? Но они и не ругались, да и она не чувствовала себя виноватой. Объясняться через мессенджер она не могла себе представить. Никакие скобочки и обезьянки с закрытыми глазками не смогут передать её чувства, а могут сделать только хуже. А тут всё решалось само собой. Взбудораженная Аля предложила подруге встретиться в кафешке недалеко от офиса приставов после визита к ним, и та тут же согласилась.

– Луч света в тёмном царстве, – сказала вслух Аля. Она уловила осуждающий взгляд Альберта. – Я знаю, что это вовсе не про то, но уж очень в тему, – оправдывалась хозяйка. – Ладно, ну, дура я. Пойду одеваться. А, чёрт, я ещё резюме не отправила, – залпом допив кофе, Аля бросилась к ноутбуку.

Когда Аля вышла из парадной, солнце уже полностью утвердилось в своих недолгих правах. Его лучики, отражавшиеся от капелек вчерашнего дождя, предвещали погожий день. Однако ноябрьские капризы погоды были ей хорошо знакомы, поэтому в сумке был зонт и специальные чехлы для защиты обуви. Их в шутку подарили ей родные, когда она собиралась переезжать. Но когда речь идёт о сохранности обуви в Питере, то тут уже не до смеха, и в ход идут все возможные средства.

Аля не хотела поддаваться мыслям о событиях вчерашнего дня, поэтому инстинктивно пошла к метро длинным путём. На углу одного из домов она почувствовала запах, которым весь город был напоен по утрам – аромат выпечки. Она была нечастым гостем пекарни, но верила, что раз её дорога к метро займёт на десять минут дольше, она потратит все лишние калории, которые так призывно манили её.

Алиной страстью были булочки с пеканом, причём желательно вчерашние. Со скидкой, чуть подсохшие, но от этого более рассыпчатые и пропитавшиеся яблочным джемом. Они были для неё вкуснее любого торта. Редко удавалось застать их вчерашними, их почти всегда сразу разбирали, но сегодняшнее утро было благосклонно к ней и на витрине красовались две заветные вкусняшки. Аля разрывалась между эйфорией от своей удачи и пониманием того, что весы ей этого не простят. Но борьба продлилась недолго, и с радостным вздохом она огласила продавцу: