Своим маленьким садиком я была довольна куда больше. В него-то я и скользнула, после того как заглянула к маме и убедилась, что она всё ещё спит, мерно вдыхая.

Сад-огород, как я его называла, был разбит на заднем дворе. Его невозможно было увидеть с дороги, чему я страшно радовалась. Не было риска того, что мальчишки или просто воры позарятся на него.

На открытых грядках тянулись кусты довольно простых растений: хадай и выручай-травы, зюзника блестящего, лаванды и пижника. Я любовно погладила их по сочным листьям, чувствуя росу на своих ладонях. В парнике же, укрытом мутным тентом, я хранила самые настоящие сокровища.

Осторожно отодвинула завесу и проскользнула внутрь, боясь понизить температуру. Цветы Симииды не росли в наших землях. Тут для них было недостаточно жарко и влажно. Даже Фог отдавал мне семена с сомнением, уверенный в провале операции.

Но мне удалось. И сердце сжималось от радости, что моей магической искры хватило на поддержание жизни в этих растениях, от которых сейчас зависела жизнь Хаяны.

Оранжевые лепестки только зарождались в бутоне, и я любовно провела по ним пальцами, словно они были живыми:

– Растите, мои хорошие… Растите большими и крепкими…

Осталось лишь дождаться того, когда они отцветут, засохнут и подарят плоды – жёлтые шарики, восстанавливающие магическую силу. Но главное – не передержать. Переспелые цветы Симииды действовали обратным образом – отнимали магическую силу, а значит, были губительны для носителей искры.

Купить мы не смогли бы их, даже продав всё, что у нас имелось. На столько эти растения были редки и ценны.

Чуть дальше росла дракон-трава, не сворованная, но выкопанная мной вблизи горы Саргут. Фиолетовые листья с зелёными прожилками разрастались на удивление быстро, хотя Фог уверял меня, что это растение не приемлет пересадки.

Налюбовавшись вволю, я сорвала уже созревшие семена и травы, чтобы после отнести их в «Здравницу» и вдохнула любимый аромат, входя в дом.

– Ты вся светишься, дочь, мне приятно видеть тебя такой, – улыбнулась мама, и я охнула, едва не выпустив из рук свой букет. – Я соскучилась, мы редко видимся в последнее время.

– Я тоже. Очень. Но зачем ты встала, мама? – быстро поставила сбор в вазу, хмуро наблюдая за тем, как она задвигает в узкую печь пирожки на противне.

– Мне полезно, – улыбнулась Хаяна, хотя её бледное лицо говорило об обратном.

– Но магистр Фог…

– Магистр Фог, да почтит Ява его душу, уже в ином мире, – быстро прервала она, усаживаясь на один из двух грубо сколоченных стульев на нашей маленькой кухне. – И даже он говорил, что мне не нужно забывать о нормальной жизни.

– Но он предписал тебе постельный режим! – продолжала напирать я. – А наш побег из Старого Фаваира отразился на тебе далеко не лучшим образом!

Скривилась, вспоминая, как это было.

Тогда я ещё не понимала, что оказалась в новом мире. Из старого меня выдернулонечтопрямо из моей собственной маленькой квартирки на окраине города. Попав на Сахвар, я провела в бреду не менее недели.

– Она хорошая? Она добрая душа? – обеспокоенный голос Хаяны до меня доносился, как сквозь туман.

– Да, – отвечал Фог, – Светлая, незапятнанная.

Недолгое молчание, после которого Хаяна тихо произнесла:

– Тогда я поделюсь с ней своей силой.

– Уверена? Это болезненный процесс и опасный. Я не смогу остановить передачу энергии, пока Мартэлла… Тело Мартэллы не восполнит все свои ресурсы.

Легкий всхлип, и кажется, кивок. Потому что потом я почувствовала, как в меня хлынул чистый, яркий свет, давая живительный глоток жизни.

После этого я пошла на поправку, а вот Хаяна слегла почти сразу. Я забрала у неё слишком много сил. И этот долг мне не оплатить никогда.

Спасая меня, она уже знала, что её дочь не выжила. И всё равно пошла на это.

Иномиряне вне закона на Сахваре. И Фог, зная это, скрыл следы Земли с моей ауры. Расплатилась за это я памятью о прошлом. Но всё, что я ощущала из той,другойжизни – отчаяние, боль и одиночество.

Очнувшись на Сахваре, я не испугалась. Я восприняла это как второй шанс. Дар, которым меня наделили боги, чтобы я могла начать всё заново.

И я сделала это.

Едва встав на ноги, принялась изучать всё, к чему меня только допускал Фог – медицина, травы, зелья, наука…

– Жаль ты не пришла мужчиной, – ворчал Фог с нотками гордости в скрипящем голосе, – Тебя ждало бы великое будущее.

– Я буду довольствоваться и просто хорошим, – усмехалась я, смешивая в колбе очередной сложнейший эликсир.

Мой дар заключался в особом чутье – я всегда точно знала пропорции ингредиентов, даже не читая их. Более того, отличала травы по запаху и тому самому чутью. Не раз изобретала на интуиции зелья от колик, головной боли и других недугов.

– Там, у себя, – спрашивал Фог. – Ты тоже так умела?

– Нет, – качала головой, улыбаясь. – В том мире нет магии.

– Значит, это Ява наградила тебя, – уверенно сообщал старичок.

Я не спорила. И была готова поверить во что угодно, раз уж меня перебросило из одного мира в другой, и я нарушила все законы физики и здравого смысла.

К сожалению, безоблачное время длилось недолго.

Фог, по его же словам, знал, что скоро «уйдёт». И приводил в порядок дела, будто бы правда, точно зная день, когда его «призовёт богиня».

– Я познакомлю тебя с Рыцарем. Он хороший парень. Даст работу, позаботится. И не потребует… Хм… Непристойных вещей.

«Хороший парень» оказался уже взрослым мужчиной под два метра ростом, с хищными, цепкими чертами лица и жёсткими волосами цвета вороньего крыла.

Рыцарь говорил немного и всегда по делу.

– Я подумаю, куда её можно пристроить, – кивнул он Фогу и вышел из небольшого, немного безумного, но такого уютного дома магистра.

На меня он даже не взглянул.

– Ну вот и всё, Алена, – прохрипел Фог, укладываясь на кровать, и я поправила ему подушки. – Я сделал для тебя всё, что мог.

Я не верила в то, что можно почувствовать день собственной смерти, но старичок и правда беспокоил меня в последнее время. Куда-то резко ушла бодрость и резкость ума. Он словно погружался в транс временами, видя перед собой странные картины.

– Согласна, – улыбнулась я, видя, как его глаза затуманиваются сном. – Теперь моя очередь позаботится о вас.

– Береги Хаяну, – пробормотал магистр, переворачиваясь на правый бок. – Она добра. А это редкое качество в любом из миров…

Я хотела ответить, что маму никогда и ни за что не оставлю, но Фог уже спал, сладко посапывая. И аккуратно прикрыв за собой дверь, я вышла в вечер, направляясь домой.

А на утро пришли новости – магистр Фог скончался ночью в своей кровати, во сне.

– Алена, – мать взяла меня за руку через квадратный стол, вырывая из воспоминаний. – Со мной всё в порядке, честное слово, – её глаза смотрели тепло, но строго. Всё-таки эта женщина была аристократкой с железной волей, несмотря на всю внешнюю хрупкость. – Я устала вечно лежать в кровати и превращаться в мумию. Сейчас я просто хочу испечь пироги своей дочери и поболтать с ней, как до этого штаксового побега.

То ли упоминание местного черта из уст Хаяны, которая никогда не ругалась, впечатлило меня, то ли я сама отчаянно скучала по её обществу, но перестала настаивать и сжала в ответ её руку.

– Вот и отлично, – улыбнулась мама. – Расскажи мне пока о том, что происходит в «Здравнице» и о твоей новой работе. А я пока вторую партию пирожков поставлю.

Рассказ не занял много времени, с учётом того, что я тщательно обходила личность Артейда. Похоже, это заметила и Хаяна, потому что её тёмные глаза-вишни вдруг загорелись лукавой искоркой:

– А как дела с драконьим очарованием?

– Мама, – поперхнулась я пирожком с яблочным повидлом. – Оно на меня совершенно не действует! Я занята работой!

И столько праведного гнева было в моем голосе, что я сама себе не поверила.

Хвала Яве, Хаяна не стала расспрашивать дальше, а лишь слегка изогнула красивую чёрную бровь.