Яна благодарно кивнула и вместе с сыном поспешила уйти. Месяцем позже Катя подарила Олегу три разных энциклопедии про животных и на вечеринки больше никогда не звала.

Настоящее время

Утро воскресения началось со звонка подруги Кати, вернувшейся из Египта. Учитывая громкую манеру общения Екатерины и её ядерное настроение после знакомства с египетскими мужчинами, Яна закрылась в своей комнате. Но Олег всё равно слышал обрывки не самых цензурных фраз до глубины души возмущенной маминой подруги.

Разговор закончился лишь спустя полчаса: меньше Катя говорить не умела. Слова из неё вылетали как пулеметная очередь.

— Не хочешь к Кате в гости? — спросила Яна, заглядывая в комнату к сыну и задумчиво держа в руке телефон.

— Хочет потискать? — перевернул страницу учебника математики Олег.

Мама выдала себя виноватым выражением лица. После второго неудачного брака Катя частенько говорила: «Все мужики козлы, один Олег душка». Ввиду отсутствия родных детей, она отыгрывалась на чужих и на чихуахуа по имени Чудовище.

— У тебя же нет других планов? — робко уточнила Яна.

Олег отложил учебник. Какие могли быть планы, когда вернулся из отпуска вулкан? Не придут они к ней в гости, Екатерина сама нагрянет к ним и оккупирует каждый миллиметр пространства. У Кати внутри работал маленький реактор, поэтому она не могла усидеть на одном месте дольше минуты.

Катя жила в том же районе, что и подруга с сыном. На самом верхнем этаже высотки с девизом по жизни: «Лифт для слабаков!» Ей многие знакомые крутили у виска за выбор последнего этажа, но у Кати имелись причины поселиться именно там. Во времена первого брака она вкусила все прелести «добрососедства». Не застекленный балкон едва ли не каждый день приходилось чистить от окурков и грязи. Соседка, удачно занявшая верхнюю ячейку дома и считавшая, что никого другого кроме неё не существовало, трясла людям на голову содержимое своих ковров и половиков. Катя терпела долго и вначале боролась цивилизованным образом: просьбами и уговорами, предлагала подарить пылесос и пепельницу. По итогу соседка отключила дверной звонок и игнорировала все вежливые просьбы прекратить мусорить.

В один прекрасный день нервы Кати сдали. Когда после отпуска она обнаружила у себя на балконе плотный слой пуха и песка, щедро политыми мерзко пахнувшей гадостью, Катя собрала всё, чем украсили её балкон за неделю, и отправилась на крышу мстить. Она дождалась, когда жертва высунется с очередным половиком, и сбросила ей на голову всю ту грязь, которой соседка одаривала других. Затем был скандал с участием ржущих милиционеров, так как Катя подмешала в мусор еще один состав, после которого соседка отрезала под корень волосы. После скандала состоялся развод с «бесхребетным» супругом и переезд в съемную квартиру, где соседями сверху были только птицы.

Когда Яна и Олег пришли к Кате, та успела остыть и даже приготовить кофе. После того как подруги обнялись, шел обязательный пятиминутный ритуал сюсюканья, при котором Олег всеми силами старался не закатить глаза к потолку и вытерпеть пощипывания щёчек.

Из-под дивана одновременно ревниво и боязливо кашлянуло Чудовище.

Во время пятиминутного ритуала, Кате привезли букет красных роз. Стоило ей прочитать прикрепленную к цветам записку, как она с брезгливым выражением выкинула весь букет в урну на кухне.

— Зачем⁈ Он же красивый! — воскликнула Яна.

— Знала бы ты, кто его подарил, поступила бы так же, — вздохнула Катя, присаживаясь за обеденный стол и закидывая ногу на ногу.

Освобожденный от ритуала Олег, наконец, занял место на диване неподалеку от маминой подруги.

— Кольку помнишь? — достала тонкую сигарету из пачки Катя и, не дождавшись ответа, продолжила: — Гуляка треклятый, скольким женщинам жизнь поломал. Ухлестывал за одними красавицами. Вот и этот такой же, да еще и старый и страшный как смертный грех. Прилипчивый и доставучий как банный лист. И думаешь, я одна у него такая, кому он цветы шлёт? Да у него с десяток в списке, одна да наступит в это дерь…

Катя осеклась и скосила взгляд на Олега, запоздало вспомнив, что при детях не ругаются.

— В общем, ты поняла, — она взмахнула сигаретой. — За такого гуляку выйти замуж, так это жизнь свою об колено сломать. Он никогда не остановится и у него всегда будет куча любовниц. И я не настолько наивна, чтобы думать, что меня-то он точно любит. Оно мне надо? Если у человека было четыре брака, а то и больше, это повод задуматься, а не надо ли сматывать удочки и бежать от него, пока не поздно.

— У тебя самой было два брака, — заметила Яна.

— У меня характер тяжелый, нормальные мужики со мной не уживаются, а козлов сама не терплю, — подруга легонько пнула урну с цветами. — Месяц преследовал, козёл похотливый, пока на него не наложили судебный запрет приближаться ко мне. И всё равно цветочки шлёт, надеется взять измором.

— Сурово ты с ним.

— С ловеласами только так и нужно поступать. Не понял с первого раза, пишешь заяву ментам.

С грустным видом Яна присела напротив подруги, вяло помешав ложкой в кружке с кофе.

— У тебя что слышно на личном фронте? — игриво уточнила Катя. — Подвернулся ли какой-нибудь мужчинка?

— Тухло, — отвечала Яна, постучав ложкой по ободку кружки. — Только папаша Олега объявлялся… ой, — она закрыла ладошкой рот и испуганно покосилась на сына, но он отреагировал только удивленно поднятой бровью.

— Да ладно! — хлопнула рукой по столешнице Катя, едва не разлив кофе. — Ты про алименты его спросила⁈ Он тебе за восемь лет должен!

— За семь…

— У мужиков память короткая, бери восемь, а то и девять!

— Он не знал, что у меня от него ребёнок… и он женат и у него есть дети.

— Олежек, заткни уши, потому что я хочу ругнуться матом, — повторно закурила Катя.

Олег закрыл уши, хотя с его слухом даже затычки не помогли бы. Убедившись, что он исполнил её просьбу, Катя разразилась трехэтажным матом, которому позавидовал бы самый закоренелый сапожник.

— Надеюсь, ты ни того ни этого с ним? — после матерной тирады уточнила Катя, подозрительно прищурившись.

— Разумеется, нет! — воскликнула Яна.

— Олег? — стукнула сигаретой о пепельницу подруга.

— Врёт, — не отнимая рук от ушей, ответил мальчик.

— Предатель! — возмутилась мама. — Его отец меня чем-то напоил, потому что я ничего не помню об этом! И почему мы это обсуждаем при Олеге⁈

— Ну, должен же он знать какой у него батя мудак, для того чтобы вырасти и набить ему морду.

— Я не сторонник такого метода воспитания!

— А я сторонник! Так что там насчёт алиментов? Жена, конечно, не виновата в том, что вышла замуж за козла гулящего, — и вполголоса пробормотала: — хотя где были её мозги? — а затем снова громко: — Но тебе надо о себе подумать, об Олеге.

— Давай закроем тему, я не хочу это обсуждать, особенно при сыне…

— Олежек, погуляешь на улице, пока я твою маму допрошу?

Олег и сам был рад уйти.

— Может, возьмешь с собой Чудовище? — уточнила Катя, когда он поднялся.

Мальчик заглянул под диван, откуда донесся жалобный скулеж.

— Кажется, он уже сходил.

— Вот же мелкая пакость!

Катя полезла под диван разбираться с последствиями испуга чихуахуа, а Олег пошел к выходу. Дальнейшего разговора подруг он не слышал, ему хватило и малого, чтобы понять. Матери по каким-то причинам оставили искаженные воспоминания о встрече с Инараном. Но зачем?..

От мыслей отвлек отдаленный грохот грома. Олег перевел взгляд в подъездное окно. Открыта ли крыша? И если закрыта, то насколько прочно?

По лестнице Олег поднялся на верхний этаж и направился к люку, ведущему на крышу. Как и ожидалось, дверь заперли. Олег обернулся, проверяя, нет ли кого позади него. Приложив некоторое усилие, он выломал замок и забрался на лестницу.

Гроза приближалась, в небе сверкали молнии.

Олег и раньше во время непогоды замечал нити, связывающие его с родными, словно гроза открывала в нём скрытые способности. С каждым мгновением, он всё отчетливее их видел. После визита в Размараль его связь с братом и сестрой укрепилась настолько, что в небо тянулись две яркие нити.