Олег едва не вскрикнул, когда Азадель оторвал Мариэ голову вместе с частью позвоночника. И взяв оторванную конечность за рог, демон прямо по воздуху подошел к замершим детям. Он бросил сомнительный сувенир под ноги Воскрешенной, а затем с глумливой улыбкой вытянул вперед руки со словами:

— Я уйду из этого мира и заберу всё и всех из моей зоны влияния на тысячу лет.

В то же мгновение его запястья и тело обмотали белые цепи, которые практически сразу стали невидимыми.

— А его голову я тебе по почте пришлю, — указал огненным когтем на Олега Азадель.

Воскрешенная промолчала, не сводя тревожного взгляда с демона.

— Что ж, ты повеселее бабули, — лениво сказал Азадель, — сама к нам вышла… Смело и глупо.

— Ударишь моего друга, в ответ получишь возвратом зла, — пригрозила Воскрешенная. — Ты знаешь, что от меня увернуться не сможешь.

— Мальчишка почти истощен, — зевнул рогатый.

— Его силы хватит, чтобы отправить тебя в бездну надолго. Уж я позабочусь, чтобы ты попал в такую задницу, из которой нескоро выберешься.

— Как мило и смешно ты угрожаешь, — издевался над ней Азадель. — Такая серьезная. Еще щечки надуй, и я совсем растаю.

К неожиданности Олега, демон совсем близко подошел к Воскрешенной, сел перед ней на корточки и взял её за косичку, нисколько не боясь обжечься светом.

— Меня не обманет твой облик, малыш, — подразнил девочку Азадель, ткнув ей кончиком косички в нос. — Ты похожа на неё лишь внешне. Бабулька не тратила бы время на разговоры, она бы меня при первом появлении в бездну отправила, а ты жалеешь, разговариваешь. Разве старина Джимиус не учил тебя, что с нами долгие разговоры вести опасно?

— Она всегда говорила, что демона можно повернуть к свету.

— На моей памяти бабулька развернула лишь одного. И это не я. Если ты надеешься, что я пожалею твоего друга, то зря. Буду честен. Нет, не пожалею. Если я его еще раз увижу, он станет короче вдвое.

Он перевел взгляд на Олега и бесстрашно коснулся его крыльев, словно совершенно не опасался, что его заденет возвратом зла.

— Никогда не видел у мирайя чёрных крыльев. И глаза как у меня чёрные, — Азадель больно взял мальчика за челюсть. — Уж не мой ли ты потомок? Нет, не мой. Тем хуже для тебя.

Олег молчал и старался поменьше двигаться в присутствии демона. Что-то ему подсказывало, что злить Азаделя себе дороже.

— Еще встретимся, Воскрешенная, — поднялся демон. — Однажды твой прелестный друг не будет под твоей защитой, и я присоединю его крылья к своей коллекции.

Когда Азадель испарился в огне, Воскрешенная снова предупредила Олега:

— Боевой облик не снимаешь.

Вдвоем они перенеслись на заседание магов совета, словно для мирайки не существовало никакой защитной магии и барьеров. Что бы ни обсуждали волшебники, они все замолчали, едва увидели зависших в центре на белой печати детей.

— Активировать щит! — закричала Воскрешенная на весь зал.

На её слова сразу отреагировал седой четырехкрылый и приступил к колдовству, за ним в панике последовали остальные волшебники. В то же мгновение здание сотрясло от многочисленных ударов и взрывов. Кто-то из более юных магов хлопнулся на колени и начал молиться.

Затем девочка как заправский военачальник раздавала команды волшебникам, что кому и чем куда бить. В основном она командовала магами из верхушки, которые четко выполняли её приказы. В какой-то момент всё замерло и только молитвы паникеров разносились по залу.

Перед Воскрешенной возник рослый черноволосый мирайя с крайней степенью гнева на лице. Голубые глаза казалось еще немного и возгораться.

— Хранитель Джимиус! Слава свету! Вы вернулись к нам! — выкрикнул кто-то из магов в счастливом экстазе.

Мирайя поморщился, словно еще не до конца восстановился от ранения.

— Хватит с нас детских забав! — громко сказал Джимиус.

— Нет! Ты этого не сделаешь! — закричала в ответ Воскрешенная, перевоплощаясь в девушку, состоящую из света. — Фарад!

Олег ощутил, как стена из мертвых внутри его сознания в очередной раз раздвинулась…

— Я тебя освободила, я же тебя и запечатаю! — продолжала кричать Воскрешенная. — Я не позволю тебе его трогать!

Из света соткалась фигура и напротив мирайя встал самый грозный из королей веронов Фарад в угрожающей позе и готовый напасть на хранителя по одному приказу ясновидящей. Джимиус призвал гигантский по величине молот, всем видом говоря, что без боя его не взять. Краем глаза Олег заметил, как посерели лица волшебников, кто-то впечатлительный и вовсе в обморок упал.

— Остановитесь! — раздался очень громкий голос.

Джимиуса и Воскрешенную обвили одинаковые по толщине цепи, а Фарад с почтение выпрямился и склонил голову. Перед взбешенными мирайя со вспышкой света материализовался длиннобородый старик с поблекшими четырьмя крыльями за спиной и в белых одеяниях без каких-либо регалий. В руке он держал самый обыкновенный деревянный посох с живой веточкой.

— В этом споре, — заговорил старик с гневом, — будет так, как сказала Воскрешенная вторая и никак иначе!

— Харватиус, но мальчишка… — попытался возразить Джимиус.

— Ей решать, как с ним быть, и только ей! — жестко обрезал старик. — Не забывайся, благодаря кому оказался на свободе! Тебе могут быть не по нраву её решения, но именно она вывела союз миров с края пропасти!

Цепи исчезли. Воскрешенная снова перевоплотилась в маленькую крылатую девочку, а черноволосый мирайя закрыл глаза, едва сдерживая гнев и отзывая оружие. Фарад рассыпался на светлячки, напоследок мягко коснувшись рожек Олега.

— Теперь домой, получать по ж…пе, — угрюмо и очень тихо вздохнула Воскрешенная, когда появился еще один мирайя внешне похожий на Далака только в белых одеждах. Мужчина молниеносно подхватил девочку на руки и, дико извиняясь перед взбешенным черноволосым мирайя, испарился вместе с юной мирайкой.

Маги очень быстро пришли в себя, словно их каждый день атаковали по вине маленькой бестии. Рядом с Джимиусом возникало всё больше хранителей миров с оружием в руках, готовые по одной команде отразить нападение. Олег хотел незаметно для всех сбежать с помощью кровных уз, но его остановил строгий взгляд Харватиуса и его громкий голос прямо в голове:

«Сделаешь это, и мы не сможем скрыть того, что ты — верон».

Олег поник и закрылся черными крыльями. За его спиной встала крылатая блондинка, с лязгом опуская длинный жезл рядом с ногами мальчика и грозно обводя пространство взглядом, словно намекая, что будет, если кто-нибудь осмелиться напасть на ребенка.

— Я прошу прощения у собрания за нашу маленькую потасовку, — заговорил намного спокойнее Джимиус.

— Из-за чего возник конфликт с императрицей, хранитель? — спросил Шантант, стоявший среди переполошившихся сородичей. — Что её так сильно разозлило, раз она едва не напала на вас?

Хранители как белые лебеди расступились, показывая одного черного. Маги тянули головы, чтобы рассмотреть мальчика.

— Виной один непослушный птенец, — хмуро отвечал Джимиус, — который в очередной раз вылетел из гнезда без подготовки и разрешения старших.

— Хранитель… я бы уверен, что знаю энергию всех ваших птенцов, — растерянно произнес Шантант, пристально разглядывая Олега. — Но этого я никогда не видел среди других. Разве он есть в списках на регистрацию?

— Его нет в списках, — скрипнул зубами мирайя. — И мы не планировали его с вами знакомить в ближайшую сотню лет.

— Можно поинтересоваться причиной вашей скрытности? — поправил очки на переносице зоу в алой одежде и красными татуировками на теле. — Мы по каким-то причинам лишились вашего доверия, раз вы даже не сказали нам о существовании юного хранителя?

— У меня тот же вопрос, — хмуро заговорил рыжий левкос в зеленом. — Во время вашего столетнего отсутствия именно мы занимались обеспечением безопасности ваших птенцов.

— Оскорбительно! — трескуче поддакнуло очень высокое крылатое существо с фасеточными глазами, зеленой кожей и усами на голове как у мотылька. — Шериан, может, вы объясните собранию, почему нас не уведомили об еще одном птенце⁈ Почему его существование скрыли от высшего руководства⁈