Несмотря на порванные узы, Олег при желании чувствовал каждого верона в Анрифале, ощущал их недоверие и разочарование. Они были слишком близки к королевской семье и полностью и бесповоротно ими разочаровались. Даже восстановление столицы не помогло наладить с ними отношения. Именно столичные ждали рождения второстепенной королевской семьи. Не хотели они принимать отравленную Лидеемой ветвь. Анрифаль считал восстановление кровных уз жителями Вэндэйра глупостью, которая могла однажды их погубить.

Олег закрыл глаза и снова прислушался к Анрифалю, к их желаниям мечтам и чаяниям. И среди тихой умиротворенной мелодии раздался болезненный крик или как еще вероны называли его призыв. Кто-то обращался к королевской семье за помощью, в отчаянии молил кого-то спасти. И Олег отозвался. Он увидел картину глазами его участников. В окружении семьи от проклятия умирала девочка. Её божественное дыхание погасло и не защищало от недуга. Семья безуспешно пыталась достать слезу ангела, но в совете магов не выдали на неё разрешения. Любимая внучка, любимая дочка слишком обычная без заслуг званий и силы, чтобы циничные маги спасли её слишком ценным и редким зельем.

Олег не считал жизнь девочки бесполезной, и увидел в ней похожую тьму, которую однажды прогнал из Юлиана. Только эта слабее, улетит от щелчка. И Олег щелкнул, с удовольствием слушая болезный крик тьмы, которую оторвали от добычи. Затем мальчик разжег погасшее дыхание девочки своим, как подсказала ему память предков.

Когда он снова открыл глаза, то увидел, что вокруг него собрались медики Вэндэйра. Они сидели рядом и внимательно наблюдали за его действиями, стараясь запомнить всё, что он делал. Его способности для них новы, опасны и несли как смерть, так и жизнь.

К кровным узам добавилось больше десятка веронов из Анрифаля. И старший член семьи уже стоял перед Олегом. Судя по грузу воспоминаний очень старый верон, хотя в бирюзовых волосах не наблюдалось седины, малиновые глаза не потускнели, а на коже не видно морщин.

У верона прямо на лице читалось: «Кто ты такой?»

Олег посчитал лишним объяснения. Вероны сами расскажут новичкам обо всём. Хотя мосты с народом постепенно крепли, Олег сохранял прежний нейтралитет и предпочитал избегать тесного общения с веронами. Он поднялся, ощущая лёгкие прикосновения окружавших его медиков. Как он понял еще раньше, прикосновениями они укрепляли связь, получали доступ к его дару, могли сами его использовать.

И старый верон прекрасно ощутил нежелание наследника общаться, но всё-таки задал вопрос:

— Зачем тогда вмешался, если ты нас не принимаешь?

— Её жизнь не бесполезна, да и совет магов я недолюбливаю больше чем вас, — пожал плечами Олег.

Его ответ вызвал улыбку у медиков.

При следующем своем посещении сети кровных уз, Олег заметил не только старого верона среди членов народного совета Вэндэйр, но и с десяток новых пожилых веронов. Они что-то активно обсуждали с вэндэйровцами, притом с участием Акраса. Что именно, Олег не прислушивался.

«Я бы на твоем месте послушал, — вторгся мысли брата Акрас. — Может, мозгов бы добавилось».

«Иди в пень», — беззлобно отозвался Олег.

Их короткий диалог привлек внимание народного совета. Новые вероны смотрели на него с любопытным вниманием. Отмечали его сильное сходство с Амроном. После открытия истины, они по-другому оценивали Амрона. Из слабого наследника он перешел в разряд очень сильного принца, который их вполне устраивал, несмотря на бунтарскую натуру. Бурную реку можно направить в мирное русло. Нужно лишь определить город, который его заберет.

— Да я смотрю у вас десять пятниц на неделе! — проворчал Олег, проходя мимо них.

Члены народного совета добродушно засмеялись с его замечания.

В следующий свой визит, Олег обнаружил, что Анрифальцы привели к нему детей его возраста, хотя обычно те не участвовали в обсуждениях взрослых. Пятеро мальчиков внешне похожих на Олега и одна необычная девочка в маске, скрывающей лицо. Она ходила без обуви из-за звериной стопы, да и руки украшали внушительные когти. В длинные васильковые волосы ей вплели белые цветы. Синее платье до колена на ней сидело криво, и девочка явно ощущала себя в нём некомфортно, словно впервые надела нечто подобное.

— Чтобы вы не придумали, я не буду участвовать в этом, — заранее предупредил Олег.

— Неплохо было бы, если бы вы учились владеть даром вместе с ровесниками, — возразил старый верон из Анрифаля по имени Рол. — У них импульс, — он указал на мальчиков, а затем перевел взгляд на девочку, — а у нее… возврат зла.

— Вот этой способности я точно не буду учиться! — возмутился Олег.

— Что значит, не будешь? — из теней вышла высокая блондинка в длинном белом платье, подчеркивая ее довольно мускулистое для женщины тело. Волосы ниспадали до пола. Нечеловеческие голубые глаза с вертикальным зрачком светились как у веронов, но были больше по размеру. Туфли она не носила, потому что имела звериную стопу, как и девочка. На руках еще более угрожающего вида когти.

Ощущалась она как верон, однако…

— Невежливо интересоваться возрастом женщины, наследник, — не остались для неё тайной манипуляции Олега.

Она обошла мальчика по кругу, но смотрела с легким презрением и недоверием.

— Моя свекровь имела своеобразное чувство юмора, — прокомментировала странная веронка. — Заменить Дунгрога этим недоразумением… нелепость! О чем она только думала⁈

— Кларисса, — напомнил о чем-то Рол с усталым выражением лица.

Блондинка раздраженно рыкнула и звуковым сигналом похожим на клекот подозвала девочку в маске. Та послушно подбежала к женщине и взяла её за руку.

— Моя дочь Кьяра будет учиться вместе с тобой, наследник, — сказала Кларисса. — Я не в восторге от того, что вы двое единственные вероны, которые владеют этим даром, но так сложились обстоятельства. К тому же это малое, что я могу предложить тебе за спасение брата моего мужа.

— Спасибо за предложение, но я не хочу, — упрямо отвечал Олег.

— Наследник, кажется, ты не понимаешь, в какую сложную ситуацию попал, — недобро сузила глаза Кларисса. — Тебя убьют за одно обладание этим даром, а мне не нравится, что веронские короли имеют дурную привычку подставляться под меч и подыхать чаще положенного нормами приличия. И я каждый раз здесь на этом месте встречаю очередного упрямого мальчишку…

— Кларисса… — вновь одернул её Рол.

— Я жалею, что пришла сюда! Это пустая трата времени!

Врала. Олег увидел воспоминания древней веронки. Грозных веронских правителей она помнила детьми. Все они задавали один и тот же вопрос: «Почему я?» И её муж хранитель миров Кантор в образе пятилетнего ребенка терпеливо объяснял им об их роли и предназначении. Кларисса слушала и не вмешивалась, она испытывала боль каждый раз, когда менялся веронский правитель. И лишь один король прошлого вопросов не задавал. Дунгрог.

— Ты не хочешь у меня ничего спросить? — первым обратился к светловолосому мальчику Кантор.

— Нет, я и так всё знаю, — угрюмо отвечал юный верон, едва не срываясь на плач. — Просто обучите меня, чтобы я мог помочь семье, пока они живы…

— Ты знаешь, что дорог много и ты можешь выбрать любую из них.

— Они все ведут к их смерти, чтобы я ни делал… я не знаю, как прервать этот замкнутый круг и предотвратить то, что нас ждёт…

Впервые на памяти Клариссы в разговор вмешалась её свекровь. С привычной вуалью на лице Воскрешенная вышла к мальчику и мягко повернула голову Дунгрога в нужную сторону. И снова как при первой встрече с древней ясновидящей Олегу показалось, что король прошлого смотрел прямо на него. И полные слёз голубые глаза округлились. Чтобы Дунгрог не видел, его это настолько удивило, что он перестал плакать.

— Я покажу куда смотреть, — сказала древняя. — Идём со мной, малыш. Мой сын не сможет тебя обучить.

Кларисса думала, что, наконец-то, короли перестанут умирать. Верила, что Дунгрог будет править так же долго как её свекровь. Однако он не выстоял. Искроса Кларисса уже не вышла встречать. И поговорить с Олегом Рол и Кантор с большим трудом её уговорили. И если бы не дочь, она бы не согласилась.