Вот и москвичи, чувствуя стремительное приближение конкурента, занервничали: раз «обернулись», второй, третий. В результате три потерянных очка, и разрыв между претендентами сократился до минимума. Этот незначительный просвет сохранился и перед очной встречей лидеров, состоявшейся в 27-м туре 27 сентября на московском стадионе «Динамо» в присутствии 56 тысяч зрителей. Всё было в этой игре: и высокие скорости, и красивые комбинации, и множество ударов по воротам, и отличные действия вратарей Банникова и Яшина — не было только забитых мячей. Этим обстоятельством могли быть недовольны только хозяева, имевшие и игровое преимущество, и больше шансов забить гол.

Статус-кво сохранился и после двух очередных туров, после которых чемпионат вышел на последнюю финишную прямую. Перед заключительными семью матчами шансы киевлян, казалось, были предпочтительнее: шесть из них им предстояло провести на своём поле. Но и москвичам не приходилось жаловаться на расклад: пять встреч в гостях, что не могло их не радовать. Дело в том, что до того в десяти играх за пределами столицы они потеряли 2 очка (всего две ничьи), дома же уступили иногородним командам куда больше — семь очков.

Но первый же матч в гостях (в Ленинграде) завершился катастрофически — 0:0 (ничью с оказавшейся на дне турнирной таблицы и фактически обречённой на вылет командой иначе как катастрофой и не назовёшь). Ни на секунду не снижавший скорость чемпион наконец догнал беглеца. Всё должно было решиться на шести последних турнирных метрах. Борьбы, однако, не получилось. После проигрыша на своём поле минчанам и «Заре» московские динамовцы увидели хвост стремительно пролетевшего мимо киевского поезда.

Не выдержала команда Бескова на финише психологического груза длительной и весьма напряжённой турнирной гонки, набрав в последних семи турах всего четыре очка. Прогресс московского «Динамо» в сравнении с прошлым годом был очевиден (не только по количеству набранных очков и занятому месту, но прежде всего по игре), однако чувства горечи у его поклонников в конце сезона не могло не остаться: аппетит ведь приходит во время еды…

Победила в чемпионате действительно лучшая команда. По подбору игроков, уровню мастерства, технической и тактической выучке, стабильности, физическим кондициям, психологической устойчивости, воле и характеру, иными словами, классу, не было равных в тот год киевскому «Динамо». Оказавшись в сложной турнирной ситуации, киевляне проявили мужской, чемпионский характер: набрав в 14 матчах 26 очков (12 побед и 2 ничьи), они очковый дефицит — минус 4 — превратили в плюс 5.

Тренерская мысль Виктора Маслова не знала покоя. Даже самые модные западные тактические схемы он постоянно видоизменял и модернизировал в зависимости от турнирного положения, особенностей стиля соперника или собственного состава. Так, в отсутствие Бышовца он нередко видоизменял 4+4+2 в 3+4+3. Наставник киевлян, единственный среди тренеров, отказался от примитивной (по его словам) персоналки и перешёл к зонной системе защиты. Её применение требовало безукоризненного понимания игры, умения предвосхищать стремительно меняющиеся на поле события, чёткого взаимодействия и взаимопонимания всех игроков защитных линий, творческого мышления и игрового интеллекта. Такими футболистами Маслов обладал.

«Я могу построить защиту так, что не только мяч, но и мышь в ворота не проскочит», — утверждал тренер чемпионов. Статистика показывает, что если и ошибался Маслов, то ненамного: всего 11 пропущенных мячей в 36 матчах, или 0,3 гола за игру. Фантастический результат! Абсолютный рекорд чемпионатов СССР. В 28 матчах чемпион не пропустил ни одного гола — повторение рекорда московского «Динамо» 1963 года. И всё же результат киевлян повыше: они провели 36 матчей, а москвичи 38.

Впервые за 12 последних лет короля не удалось сбросить с трона (и это в год юбилея пролетарской революции!). Впервые в истории союзных первенств тренера удостоили медали. Сбылась наконец многолетняя мечта Бориса Аркадьева, вопрошавшего в 1948 году на одном из высоких футбольных совещаний: «Почему это футболист, даже сыгравший 50 процентов матчей, получает медаль, а тренер, руководящий командой на протяжении всего сезона, остаётся без наград?» Почти два десятка лет начальники не могли вразумительно ответить на этот вопрос. И вот свершилось!

Пурпурно-красный революционный праздник был обильно разбавлен бело-голубыми тонами: четыре участвовавших в чемпионате динамовских клуба захватили весь пьедестал и его подножие, до начала первенства московское «Динамо» выиграло «Подснежник», а незадолго до его завершения — и Кубок Советского Союза. А первое место во второй группе класса «А» и право на переход в первую получили динамовцы Кировабада.

Для полной гармонии недоставало лишь ярких побед представителей города, являвшегося «колыбелью социалистической революции». Куда там! Зенитовский корабль медленно и неуклонно шёл на дно, не сделав сколько-нибудь серьёзной попытки поправить положение. Создавалось впечатление, что футболисты и руководители клуба надеялись на свою «депутатскую неприкосновенность». Любопытна в этом смысле заметка, появившаяся в «Вечернем Ленинграде» от 13 ноября 1967 года после очередного проигрыша «Зенита». «Теперь зенитовцам, видимо, надо больше надеяться на то, что Федерация футбола СССР оставит единственную ленинградскую команду в первой группе класса «А», чем рассчитывать на собственные силы». Никак газета консультировалась с ясновидцами? Не прошло и трёх недель, как последовало официальное сообщение: «На последнем заседании президиума Федерации футбола СССР была рассмотрена просьба общественности и спортивных организации Ленинграда о том, чтобы оставить команду «Зенит» в первой группе класса «А».

Президиум Федерации удовлетворил эту просьбу. Таким образом, в чемпионате СССР в 1968 году будут участвовать 20 команд высшей лиги».

О том, кто действительно навязал федерации это решение, рассказывается в статье Льва Филатова «Каска на штыке» («Футбол» № 28, 1995 г.). Приведу небольшой из неё отрывочек: «…Гранаткин, похохатывая, рассказывал мне: «Да ты что, какое там обсуждение, позвонили по линии обком — Политбюро и было велено, чтобы решение исходило от федерации, от народа…»

А что если бы на месте «Зенита» оказались, к примеру, «Кайрат», «Заря», «Черноморец» или «Крылья Советов»? Пришлось бы в таком случае федерации проводить внеплановые заседания? В нашей футбольной истории мы знаем немало случаев, когда одни команды (ЦДКА, киевское «Динамо», ВВС…) вопреки установленному заранее Положению оставляли среди сильнейших, другие (минчан, бакинцев, ереванцев, сталинградцев, и т.д. и т.п.) и не пытались удерживать.

Работникам федерации следовало бы проводить консультации с Политбюро до начала чемпионата, а в Положении указывать, на какие команды переход в низшую группу не распространяется.

Вот такой грустной историей и завершаем мы рассказ об очередном союзном первенстве. Символично, что случилась она в год революционного юбилея.