Летописец русский пишет, что Витольт, видя неблагодарность и надменность князя Глеба Святославича, которого на столицу смоленского княжества посадил, желая за эту надменность ему отомстить, пустил весть, что должен был тянуться на царя заволжского Темеркуцея или Тамерлана, и вскоре под Смоленск пришел, призвал к себе по-приятельски Глеба Святославовича смоленского с братьями, и так его хитростью взял в плен, и дав ему Полоны, замок, сам на Смоленск сел, и дал его в дело князю Явнуту и Василию Борейковичу, предкам сегодняшних господ Ходкевичей. И князь Юрий Святославович, которому ранее Витольт взял Смоленск, был в то время у князя Ольги резанского, тестя своего, на которого Витольт войско свое послал.

В этом же году 1396 Сыгмунт, король венгерский, желая турков выгнать из Миснии или Болгарии, которые уже с Баязетом[221] Тракией и Грецией овладели, собрал большие войска из христиан, встретился с Баязетом, но побежден был со всем войском христианским. Зыгмунт в лодке Дунаем удрал, пришел в Константинополь, потом на Русь, и оттуда в Далмацию и Венгрию. Было тоже в этой неудачной битве немало польских шляхтичей, из которых там один перевес умения сарматского показал – Сцибор Сцибожич из герба Гостоя [222] . Этот, с королем Венгрии на Дунай удирая, когда не мог в лодку успеть, так как вооруженный в Дунай вскочил и переплыл на другую сторону, за что был потом в ласке у короля Зыгмунта, что был воеводой семигродским. Этот превзошел Орация[223] римского, который этот Тибр переплыл, ибо, как сам видел, Дунай в Болгарии и Тракии есть как десять Тибров, от берега до берега едва рассмотреть, особенно у Русчука, Джурджу и т.д., где мы переправлялись и где это поражение христианское было. На могилы от этого поражения с плачем мы смотрели (взгорье потом христианами, болгарами, было усыпано), это для красоты польского шляхтича приписал.