Он строго посмотрел на Шарлотту, но та хихикнула и покачала головой.

– Моя, – сказал Рейвен, – я попросил следить, чтобы ты не отправился в город и не попал в ловушку, как Элдрик.

Льюис закатил глаза.

– Я не собирался лететь в город. Но это не значит, что кто-то запретит мне летать в принципе. И прекращайте эти интриги за моей спиной. Я останусь в убежище. Но прошло три недели, как мы все здесь заперты, а воз и ныне там. Где Прекрасный Принц?

Рейвен отвел взгляд.

– Никто не знает. Даже за золото и охранную грамоту не хотят выдавать его.

Шарлотта нахмурилась.

– Не верю, что во всем городе не нашлось достаточно алчного человека. Воронопоклонники в парках просто завалили меня своими глупыми наблюдениями, но ничего полезного так и не нашли. Но должен же он где-то скрываться!

– Странно, что Прекрасный Принц вообще прячется, – хмуро заметил Сольвейн, – он получил огромную силу, чтобы убивать Воронов. Кто с такой силой будет прятаться?

– Я, например, – заметил Льюис, – но мысль дельная. Три недели – слишком долгий срок для подготовки. Может, он не собирается нас убивать?

Рейвен фыркнул. Шарлотта удивилась:

– Как это?

– Нил Янг же не убивает Воронов, хотя он теперь Рыцарь. Может и новый Прекрасный Принц обладает высокими моральными стандартами?

– Принцами становятся только полные ублюдки! – резко возразил Рейвен.

– Ничего подобного. Я изучил биографии многих из них. Большинство были вполне себе благородными людьми и бросали вызов Великим Воронам, которые поступали, как Бломфилд. Спросим у того, кто знает точно. Рейвен, навести своего друга, Нила Янга, и спроси у него, кто стал новым Принцем и чего он хочет. Попробуем начать переговоры.

– Никаких переговоров! Вам нельзя встречаться, тебя выманят и убьют! Даже не приближайся к нему!

– Проблему нужно решать, и если у тебя нет идей получше, то лети, исполняй, – огрызнулся Льюис, – мы не можем сидеть здесь вечно! Я скоро на стены полезу!

Рейвен рассердился, но делать было нечего. Придется лететь к Нилу. Ничего, он не допустит этих глупых переговоров! Льюис опять грезил, но Рейвен знал: мира с Прекрасным Принцем не было и никогда не будет.

Агата болела уже вторую неделю. Сюзанна отчаянно скучала без нее и посылала служанок с записками, но Агата не отвечала на них. Видимо, ей было совсем плохо. Чем же таким она могла заболеть? Агата всегда отличалась потрясающим здоровьем. Неужели что-то серьезное? Или просто доктора прописали долгий постельный режим и отсутствие волнений? С Сюзанной такое случалось постоянно, хотя после шестнадцати лет она окрепла и стала болеть реже. Но если так, то Агате, наверное, было ужасно скучно лежать в одиночестве. Вряд ли она была заразна, уж за две недели болезнь должна была отступить.

Сюзанна решила навестить подругу. Собрала корзинку с фруктами и мелкими подарками, перевязала красивой лентой и велела заложить карету. Взяла двух служанок для сопровождения, трех слуг для охраны и поехала.

Госпожа Милн даже не впустила ее в дом. Скороговоркой пробормотала, что Агаты нет, и не нужно больше приходить, после чего закрыла дверь. Изумленная Сюзанна целую минуту простояла на пороге, не понимая, что произошло. Почему ее не впустили? Должны были пригласить и предложить чашку чая, от которой она бы вежливо отказалась, а потом пожелала бы увидеть подругу. И почему не надо приходить? Ее больше не принимают в этом доме? Не то чтобы Сюзанна часто в нем бывала, но что же она сделала, чтобы настолько оскорбить хозяев?

Она думала об этом всю обратную дорогу и вдруг сообразила, что не захватила никакого презента для матери Агаты. В этом было дело? Ну, конечно же! Она совершила ужасную оплошность и опозорила фамилию де Брисар! Госпожа и господин Милн теперь запретят Агате с ней дружить!

Вечером Сюзанна, едва сдерживая слезы, поведала отцу о своем ужасном проступке. Ее отец был наместником города и умнейшим человеком. Он наверняка придумает, как все исправить.

Жак де Брисар обнял ее и погладил по голове.

– Не волнуйся, милая, все не так страшно. Хотя, конечно, приезжать без предупреждения не стоило: ты поставила хозяев в неловкое положение. Они не смогли принять тебя достойным образом и предпочли не принимать вовсе. Я поговорю с Августом. Что-то Агата и правда разболелась. Может, ей нужны доктора получше?

Сюзанна с облегчением вздохнула и поцеловала отца в щеку. Она с нетерпением прождала весь следующий день, пытаясь отвлечься то книгами, то рукоделием, то игрой на пианино, но ни одно занятие не могло увлечь ее. В глубине души она надеялась, что именно сегодня Агата выздоровеет и придет к ней: как всегда бодрая, насмешливая и с новой частью «Полумрака» подмышкой. Но ее надеждам не суждено было сбыться.

Отец вернулся мрачнее тучи.

– Дорогая, мне жаль, но Агату ты больше не увидишь. Она тяжело больна, и ее увезли к морю. Там климат получше. Он поможет замедлить ее болезнь.

Сюзанна окаменела. А затем слезы хлынули из ее глаз потоком.

– Как… почему… Почему мне никто не сказал? Мы даже не попрощались!

– Прости, ласточка. Так было нужно, – отец обнял ее и гладил по спине. – Агате там станет лучше.

– Но как же я буду без нее?!

– Я что-нибудь придумаю.

– Агата вернется, когда выздоровеет? – сквозь слезы спросила Сюзанна.

– Нет.

Сюзанна зарыдала еще горше. Ее жизнь потеряла краски, превратившись в сплошной серый холст. Без Агаты в ней не будет радости и веселья. Она потеряла свою единственную подругу.

Но ведь ей же можно написать письмо. Они могут дружить по переписке! У кого-то были романы в письмах, а у нее будет дружба! Да и подарки можно посылать! И… а что если ей навестить Агату? Сюзанна с удовольствием побывает на море, может, даже поселится где-то рядом и будет навещать больную подругу каждый день, как это делала Агата для нее!

Ее слезы прекратились. Сюзанна аккуратно промокнула их белоснежным шелковым платком и поделилась с отцом своим новым желанием.

Жак де Брисар помрачнел.

– Нет. Никто никуда не поедет. Я не могу сопровождать тебя, а отпускать одну слишком опасно.

– Так скажи мне куда отправлять письма! Я буду писать Агате каждый день и посылать подарки!

Отец растерялся.

– Это… это невозможно, дорогая. Забудь о ней.

– Как это? Разве мы не можем послать гонца? В какой город Агата переехала: в Рейнпорт, Лихтпорт, Вилицу?

– Я не знаю. Август не сказал.

– Так спроси у него. И скажи мне завтра. Я сегодня напишу письмо, а завтра отправим.

Отец тяжело вздохнул.

– Сюзанна, хватит. Я запрещаю тебе писать Агате письма.

– Почему?

– Потому. Иди спать. Я найду тебе новых подруг.

Сюзанна послушно встала и отправилась к себе. Она была совершенно растеряна. С каких пор отец ей что-то запрещал? Да еще и написать письмо Агате? Она чем-то рассердила его?

Несколько дней Сюзанна не находила себе места и плакала всякий раз, как вспоминала Агату. Как же так, даже письма ей не напишешь! Боже, неужели она умирает и не сможет прочитать письмо Сюзанны? Это ужасно!

А потом папенька велел ей принять трех гостий: дочерей служащих магистрата. Все они смотрели на Сюзанну с почтением, замолкали, стоило ей шевельнуть губами и не решались высказать личного мнения ни о чем, пока не слышали ее слов. Зато после дружно с ней соглашались. Вечер прошел мучительно для всех, но главное Сюзанна уяснила: отец привел их на замену Агате.

Ей стало настолько больно и тоскливо, что она решилась еще раз навестить госпожу Милн. Может, Агата оставила ей письмо перед отъездом? Или госпожа Милн даст адрес нового дома Агаты?

В этот раз Сюзанна не допускала оплошностей: предупредила о визите, купила подарки, была почтительна и учтива с хозяйкой дома.

И узнала неожиданные новости.

– Папенька, Агата не больна! – она едва дождалась его возвращения со службы, чтобы сообщить это. – Она стала Воронессой! И все еще в нашем городе!