— Мои извинения, но я считаю, что эта дискуссия себя исчерпала. Я не участвую в бессмысленных дебатах, которые не служат высшей цели.

— Трус.

— Что это было?

Я кошусь на зубы Териарха, которые он слегка обнажает.

— Ничего.

— Действительно. И наш… спор возник из-за одного пункта. Ты не хочешь, чтобы я стирал твою память. Я хочу это сделать. И право решать исключительно у меня.

Вот и всё, не так ли? Я прикусываю губу, но не могу с этим поспорить. Вместо этого я вздыхаю.

— Ну, в этом ты прав.

Териарх выдерживает паузу, приподнимаясь, возвышаясь надо мной.

— И это всё? Никаких мольб? Никаких выпрашиваний?

— Не в моём стиле. Если ты решил это сделать, я не могу тебя остановить. Я просто думаю, что это досадно, вот и всё.

— Что ж, все существа стремятся узнать всё, что могут. Ты не много потеряешь, Риока Гриффин. Всего несколько мгновений.

Он произносит эти слова, и я чувствую, как гудят мои кости. Я впиваюсь в него взглядом. Он смотрит на меня сверху вниз, словно какой-то древний бог. И поскольку я не могу позволить кому-либо оставить за собой последнее слово, то я говорю:

— Ничего? Правда? Несколько мгновений стоят много. Одного мгновения достаточно, чтобы умереть. Несколько могут стать… всем. Даже больше. «В одном мгновенье видеть вечность,

Огромный мир – в зерне песка, в единой горсти – бесконечность, и небо – в чашечке цветка».

Я вижу, как расширяются глаза дракона. Да, я не могла сдержаться. Он всё ещё дракон. Поэтому я продолжаю говорить. Немного честности перед забвением.

— Сегодня я встретила дракона. Тебя. И это было удивительно. Неописуемо. Я не поэт, и я не могу найти слов, чтобы хотя бы описать масштаб того, что я мельком увидела. Я думаю, что это позор, если я забуду что-то настолько вечное, как это. По правде говоря, я даже почти не верю, что какое-то заклинание может стереть из моей памяти подобный опыт. Так что, если ты собираешься это сделать, то вперёд. Если ты действительно сможешь забрать у меня этот момент, не изменив то, кем я есть, то давай.

Я уставляюсь на него в ожидании, пытаясь запомнить каждую деталь его лица, каждую частичку этого мгновения. Но Териарх медлит.

— Это были твои слова, человек?

— Нет. Их написал поэт. Человеческий поэт.

— Понятно. Но то, что ты сказала обо мне… Ты действительно считаешь меня настолько великолепным?

— Да. Разве в этом мире не рассказывают истории о драконах? В моём они есть. Вы… твой народ – один из самых знаковых образов в моём мире. Когда люди думают о фэнтези… о мечах, магии и приключениях, они думают о драконах.

Теперь два глаза полностью фокусируются на мне. Я вздрагиваю. Почему мне кажется, что он способен заглянуть мне в душу? Может быть, это из-за разницы в возрасте между нами.

Но я не лгу. В кои-то веки я говорю правду. Да, подмешивая комплименты и лесть, но это правда. Я помню, как в детстве читала о драконах. Я помню, с каким трепетом я представляла себе одного из них. И реальность не разочаровала.

— Я выросла, читая истории о драконах, которые копили золото или сражались с рыцарями в битвах. Драконы. Пугающие – да, опасные – да, но для каждого человека в моём мире, когда мы мечтаем о магии, мы думаем о вас.

— Правда? В самом деле?

Словно он внезапно начинает хвататься за каждое моё слово. И у меня мелькает мысль: может быть, он так же, как и я, хочет знать, что он важен.

Я киваю. Моё сердце колотится.

— Мы знаем о вас, даже если всё, что мы знаем, – это истории. Помни об этом, Териарх.

На секунду мне кажется, что он всё равно приложит меня заклинанием. Но дракон этого не делает. Он закрывает глаза.

— Мифы. Легенды. Вот во что превратился мой род. Но если я оставлю твои воспоминания нетронутыми…

— Если ты это сделаешь, я больше никому не скажу. Клянусь.

Ещё один взгляд. На этот раз более долгий. Затем Териарх переводит взгляд к образу Октавии и Эрин, проплывающему мимо его головы. Я фокусируюсь на нём и понимаю, что что-то случилось. Обе они бегают вокруг, и, если бы у меня было аудио, я уверена, что услышала бы их крики. Кажется, причиной является густой фиолетовый пар, вытекающий из кастрюли. Даже пока я смотрю, что-то начинает проплавлять себе путь сквозь кастрюлю. Октавия бросает в неё белое зелье, и оно взрывается облаком белого порошка.

— Нейтрализующее зелье. По крайней мере, [Алхимик] знает, что нужно соблюдать меры предосторожности. Им следовало смешать морковь с охлаждающем агентом – подошёл бы даже лёд – перед тем, как добавлять рога оленя Коруса. И, разумеется, им понадобилось бы более прочное покрытие. Возможно, мука, — бормочет Териарх, как-то манипулируя изображением и посылая его вниз, ближе ко мне.

Я уставляюсь на кастрюлю.

— Ты заметил всё это, пока мы разговаривали?

— Конечно. Мы, драконы, вполне способны на такие подвиги. По сравнению с полётом и дыханием пламени во время произнесения заклинания, это мелочи.

Он улыбается, и вдруг мне кажется, что Териарх… устал. Я смотрю на него и чувствую, что он вдруг стал древним. Или, скорее, он начал вести себя как древний.

— Я отправлю тебя к твоему другу. С нетронутой памятью.

— Правда?

Я не могу в это поверить. Я переубедила его своими слабыми аргументами? Но Териарх просто кивает. Он выглядит таким старым. Это из-за моих слов?

— Я отправлю тебя обратно. Не двигайся, и процесс пройдёт гладко. На этот раз я учту высоту.

Он улыбается. И что-то в нём вызывает во мне небольшое раздражение. Сначала он был весь пугающий, а теперь весь уставший. Я хочу… У меня есть желание что-то сказать. В конце концов, я стою в центре пещеры, полной сокровищ.

Я оборачиваюсь и окидываю взглядом тысячи выставленных вещей. Буквально драконий скарб. И сам дракон, бормочущий своим глубоким голосом высоко надо мной. Я не могу позволить, чтобы всё закончилось вот так. Я должна что-то сделать. Я…

Вдохновение, безумное, на уровне Эрин, вдохновение настигает меня. Я оглядываюсь на Териарха.

— Кхм. Прежде чем я уйду, могу ли я заинтересовать тебя предложением?

Он приоткрывает один глаз и хмуро на меня уставляется.

— Я концентрируюсь. Заклинания телепортации нелегки даже для меня. Каким предложением?

Как бы Эрин это преподнесла? Я стараюсь изо всех сил:

— Не мог бы ты… рассмотреть возможность пожертвовать один из своих магических предметов в ФПГ?

— ФПГ?

— Фонд Помощи Гноллам.

Это звучит так тупо. Это идеально. Именно то, что сказала бы Эрин! Териарх просто уставляется на меня пустым взглядом.

— Позволь мне объяснить. Я пытаюсь помочь племени гноллов.

Я пытаюсь как можно лучше объяснить, во что мы с Эрин вляпались. Про племя Криши, племя Серебряного Клыка и то, как они потеряли все свои книги заклинаний, которые пытались привезти на крайне важную для гноллов встречу. Териарх кивает, когда я заканчиваю.

— Я знаю о традициях гноллов. Эта довольно хороша; разумеется, раньше они встречались только раз в сто лет, а потом раз в пятьдесят. Потом это превратилось в двадцать лет, но я полагаю, что в это время племенам нужно поддерживать связь.

Он фыркает; видимо, ему не нравится изменение традиций.

— Но какое отношение это имеет ко мне?

— Ну… у тебя много магических предметов. Не мог бы ты отдать один из них племени Серебряного Клыка? Например, книгу заклинаний?

Он просто смотрит на меня. Ага. Это определённо похоже на идею Эрин. Но она могла бы подать её получше. Я…

— С чего бы мне вообще рассматривать что-то настолько… нелепое? Чего ради мне отдавать своё имущество бесплатно?

— Ах, но это будет не бесплатно.

— Продолжай.

Да, продолжай, Риока. Расскажи ему, почему это не бесплатно*.

*Заткнись, я.

— Ну, просто подумай о выгоде. У тебя в долгу будет племя гноллов. Будет очевидно, что своим великим даром они обязаны именно тебе – великому [Архимагу] Териарху.

— Одно племя гноллов мало что может для меня сделать.