Ты притворился, что проиграл.

Он оторвал взгляд от костра и покачал головой.

Не притворялся. Испытание. Ты победила. Не думал, что так получится.

Почему?

Он выдержал паузу.

Должен быть хороший Вождь. Должен быть лучше, чем я.

Это было объяснение, но не удовлетворительное. Рагс видела, как сражается Гарен. Он был коварным лидером и несравненным воином. Она так и сказала, а он рассмеялся.

Я недостаточно гоблин. Не для того, чтобы вести за собой всех гоблинов.

Для Рагс в этих словах было даже меньше смысла, однако она практически валилась с ног после исцеления и битвы. Она может спросить позже, и чувствовала, что он ответит. Он подчинился ей, и, сильнее она или нет, теперь она главная. Теперь она была во главе всего племени Красного Клыка и всех меньших племён. Осознание этого ещё не закрепилось. Но когда они присоединились к основной группе...

Маленький гоблин. Вождь. Какое имя?

Рагс дёрнулась, а потом поняла, что Гарен спрашивает её. Ни один гоблин никогда раньше не задавал такого вопроса. Она заколебалась, а потом покачала головой.

Нет шамана. Нет имени.

Он слегка нахмурился.

Нет имени – плохая удача. Должно быть.

И снова Рагс помедлила. Она знала это. Она посмотрела в огонь, потом на него.

У других есть имя для меня. «Рагс».

В языке гоблинов не было созвучного слова. Рагс пришлось произносить своё имя медленно. Гарен нахмурился, а потом рассмеялся, поняв, что она имеет в виду.

— Рагс? Это хорошее имя. Хорошее имя для гоблина.

Он заговорил! Рагс была настолько ошеломлена, что даже сделала шаг назад. Гарен заговорил! Не на языке гоблинов, а как человек, дрейк или гнолл! Она думала, что это невозможно.

Как? Как говоришь?

В ответ он небрежно пожал плечами.

— Много дней практики. Много, много дней. Научился однажды, когда авантюрист.

Лжец.

— Не лжец. Был когда-то авантюрист. Стал сильным. Сильнейшим.

Это было невозможно. Даже самый терпимый человек убил бы любого гоблина – особенно хоба – на месте. Но Гарен только усмехнулся, когда Рагс это сказала.

— Необычные авантюристы. Однажды. Доверились мне.

И?

Рагс было крайне любопытно, но лицо Гарена было закрыто. Он изучал огонь, а затем перевёл взгляд на неё.

— Доверились. Я сражался с ними до одного дня. Потом я убил их.

Разум Рагс вдруг взорвался вопросами. Она хотела задать их все, но Гарен посмотрел на неё, и она поняла, что он хочет что-то сказать.

Пришёл сюда, чтобы найти Вождя. Я или ты. Должен объединить племена.

Зачем?

Враг на юге. Великий враг. Плохой гоблин. Гоблин-Лорд.

Гоблин-Лорд. Рагс уставилась на Гарена, когда его слова поразили её. Нет. Этого не может быть. Но если он это сказал...

Она уставилась на небо. Пасмурное небо. Это была мирная ночь, теперь, когда кровопролитие прекратилось. Но если Гарен прав, это всё объясняло. Плохой гоблин? Плохой Гоблин-Лорд? Если это так, то...

Она окинула взглядом своё племя. Если это так... если Гоблин-Лорд действительно растёт, то это означает только одно.

Это означало, что всё насилие, все смерти до этого были лишь вступительным актом. Встанет Гоблин-Лорд – и вместе с ним весь этот регион охватит война.

Гарен усмехнулся, и в его глазах Рагс увидела огонь, войну и смерть. Она ничего не могла с собой поделать – просто рассмеялась и почувствовала, как мир снова пришёл в движение.

Племя Каменного Копья было не самым крупным племенем гноллов в южной половине континента Изрил, не самым богатым и не самым могущественным, отнюдь. Они занимали самые северные земли рядом с Кровавыми Полями и в основном бродили вдоль скалистых склонов вблизи горного хребта, разделявшего континент на две части.

Жизнь так далеко на севере была скудной, животных было гораздо меньше, чем на богатых равнинах или населённых болотах, да и горы были опасны, о чём не стоило забывать. Грисрит, горный хребет, почитаемый гноллами как тот, где легенды и мифы всё ещё рассекали небеса, был местом, где смертоносные чудовища нередко спускались со склонов, дабы найти более лёгкую добычу внизу.

И всё же племя жило и даже по-своему процветало в этих местах. Они зарабатывали на жизнь добычей драгоценных камней и других ценных минералов в пещерах и на склонах; постоянные лавины и меняющаяся география позволяли находить драгоценные камни близко к поверхности, и в их племени было много гноллов, имеющих [Шахтёрские] классы.

Все любят всё блестящее. Гноллы любят, люди любят, а дрейки очень любят. Их происхождение от драконов означало, что племя Каменного Копья могло продавать свои неогранённые драгоценные камни дрейкам в городах по высокой цене, что позволяло покупать еду и припасы, когда возникала их нехватка.

Но это так же означало, что большая часть племени должна проводить всё своё время за раскопками или поиском камней вдали от основного лагеря. Молодым и пожилым было слишком опасно подниматься вверх по склонам, поэтому большинство взрослых и воинов уходили в дальние походы, а молодежь и несколько опытных воинов оставались с племенем на безопасной территории.

Именно там сейчас и находилось племя Каменного Копья, в центре заснеженного участка земли, далеко от леса или подножия горы, растянувшегося с севера на запад. Участок был открытым, а значит, холодный ветер мог быть суров, но прочные жилища, которые возвели гноллы, защищали от непогоды, и, кроме того, на таких открытых просторах они могли видеть приближающуюся опасность за много миль.

В маленьком лагере кипела жизнь даже в такое раннее время. Гноллы постарше были заняты дублением шкур, разжиганием костров для приготовления пищи, оперением стрел и снятием шкур с убитых животных для последующей переработки. В племени гноллов ничто не пропадало зря.

Юные гноллы, неуклюжие мохнатые существа, которые скакали на четвереньках не хуже, чем на двух ногах, грызущиеся и попадающие в неприятности по всему лагерю, были единственным исключением из этой эффективности. Им разрешалось делать всё, что им заблагорассудится… пока это не мешало остальным и не приводило к большим неприятностям. Взрослые и старейшины гноллов быстро хватали провинившихся за загривок и отправляли скулящего нарушителя спокойствия играть с остальными.

Гноллы были заняты рутинными делами, проживая очередной обычный день. Они расположили свои палатки неровным кругом, чтобы смягчить внезапные ветры, а ближе к центру стояла самая большая палатка – место собраний, где всё племя ело или где принимались важные решения. Перед ним горел большой костёр, ограждённый камнями, чтобы пламя не могло перекинуться на палатки из шкур и дерева.

И там, перед костром, сидел человек. Она выделялась в шумном лагере не только тем, что у неё не было меха, но и тем, что выглядела так, словно прошла через войну.

Риока Гриффин сидела на грубом шерстяном ковре, дрожа и глядя в никуда. Она смотрела вперёд, взгляд её был пустым и усталым. Она очень, очень…

Устала.

Прошло больше недели с того дня, как Риока покинула Блуждающий трактир. И сейчас в центре лагеря гноллов сидела совсем не та бегунья, что ушла.

Она была ранена. Лицо Риоки, шея… все участки кожи, неприкрытые одеждой, были красными и в ссадинах. Она сняла с себя более толстые слои одежды, чтобы обнажить руки и ноги, которые в одних местах были порезаны, а в других – пестрели жёлтым, чёрным и фиолетовым. Правую ногу покрывали укусы, а левую сторону тела и лица – неглубокие, тонкие порезы. Её лицо выглядело так, будто с него содрали часть кожи.

И она была измотана. Под глазами Риоки залегали глубокие тени, а сам взгляд был потухшим и полным отчаяния. Она едва подняла взгляд, когда к ней подошёл гнолл с миской в руках. Вождь племени Каменного Копья.

— Хрм. Вот.

Он нагнулся и, скрестив ноги, сел рядом с человеческой девушкой, поставив миску перед ней. Риока незаинтересованно посмотрела на странную серо-коричневую пасту с красными вкраплениями, смешанную с чем-то, что выглядело как… рыба?