Она оставила своих людей умирать. Она позволила им умереть из-за своей некомпетентности. И она выжила только потому, что охраняла тыл. Бесчисленные авантюристы Серебряного ранга, достойные мужчины и женщины, которых она знала лично… погибли в склепе.

А она не смогла положить на их могилы даже медяка. Это всё её вина.

Будь она слабее, Йивлон могла бы задуматься о том, чтобы пасть от меча. Но это было не в духе Байресов. Честь не была для неё пустым звуком, и если она не продолжит путь, это будет бесчестием для памяти павших.

Ей нужны деньги. Не только для того, чтобы выжить, но и для того, чтобы хоть немного загладить свою вину перед семьями всех погибших. Вот почему она должна продолжать.

Йивлон пристегнула меч к поясу и подняла щит. Она направилась к двери, почти не ощущая веса доспехов. Они не были самой тяжёлой её ношей.

— Я слаба, — прошептала она, толкнув дверь.

Времени на завтрак в Гильдии не было; денег, чтобы заплатить за него, у неё тоже нет, и она не хотела ещё больше влезать в долги перед Селис или Гильдмастером – бабушкой Селис.

Время пришло. Она слишком долго лежала в постели, скорбя и размышляя о своём провале. Она должна действовать. Йивлон лишь надеялась, что она сможет воспрять там, где уже однажды потерпела неудачу.

Она вышла из дверей Гильдии, прошла по улицам и направилась к южным воротам. У неё есть ещё один шанс. Серебряные Копья были мертвы, даже их Капитан. Но, возможно, она сможет начать всё заново, смиренно, в новой группе, которая примет её, несмотря на её грехи.

Йивлон оставалось только надеяться.

***

Фишес проснулся, оглядел маленькую пещеру, которую он устроил для себя в бывшей медвежьей берлоге, и нахмурился. У него было не так уж много забот, но деньги были одной из них.

Он ненавидел эту вонючую тесную берлогу. Несмотря на то что маг укрепил вход и оградил его несколькими заклинаниями, он всё ещё был ужасно незащищён. И это было слишком жалким местом для изучения магии. Именно поэтому Фишесу нужны деньги, и именно поэтому он решился стать авантюристом.

Фишес нахмурился, вставая, и принялся шерстить свою грязную мантию в поисках чего-нибудь съестного. Он смутно помнил, что взял с собой несколько бутербродов, которые Эрин приготовила вчера вечером, но, видимо, забыл, куда он их положил, потому что не смог их найти. Очередной раздражитель.

Если бы только эта надоедливая дрейк – Селис, так ведь её звали? – признала его таланты! Он способен на более важные дела, чем прочистка канализации или устранение незначительных угроз.

Фишес проковылял наружу и посмотрел на небо. Для всего этого было ещё слишком рано, но он обещал Спрингуокер, а та очень раздражалась, если он опаздывал.

Фишес затопал по снегу, вытирая нос, шмыгая и ворча вполголоса. Часть его по-прежнему всё ненавидела и негодовала по любому поводу. Но другая его часть ещё оставалась тем юношей, который мечтал о большем. Возможно, именно поэтому он согласился на её предложение.

А может быть, он это сделал, потому что сбился с пути. Совсем немного. Фишес трудился годами, жертвуя всем, и создал то, о чём он всегда мечтал. Торен, скелет, который Эрин взяла и дала ему имя, был вершиной магических достижений. Но он был... неправильным.

Фишес не мог этого объяснить. Только то, что больше не чувствовал прежней жгучей страсти в груди, когда смотрел на своё творенье. Торен был силён, адаптивен, и, судя по всему, ему действительно удалось усвоить часть магии из драгоценного камня, который он хранил в своей голове. Всё это превосходило ожидания мага, но...

Просто иногда Фишесу бывало одиноко. Последние время – ну, с тех пор как она приехала, на самом деле, – он сидел в трактире Эрин. Конечно, девушка была с ним нелюбезна, и еда, которую она подавала, часто была некачественной, за исключением гамбургеров. Но там было что-то. Что-то, что притягивало Фишеса снова и снова.

Он не знал почему. Но иногда он задумывался, что было бы, если бы он сконцентрировался на другой ветви магии, помимо Некромантии. Может быть, тогда раздражающая дрейк в Гильдии не стала бы воротить от него нос. Может быть, тогда...

Фишес чихнул, вытер нос о мантию и зашагал дальше по снегу. Хватит, достаточно. Он сделает свою работу. На этом всё. Он был [Некромантом] до мозга костей. Но он не мог не вспоминать прошлое, пока шёл по снегу. В его голове проносились не только заклинания, связанные со смертью. [Пламенная Рапира], и, разумеется, [Мерцающий Шаг] для подстраховки. Когда-то он был другим. Если бы он выбрал другой путь...

Маг споткнулся и упал в снег, но его разум всё ещё пылал воспоминаниями о прошлом. Он не был ни авантюристом, ни великим героем. Его презирали, а его магию не ценили. У него не было друзей, даже в лице Спрингуокер. Больше не было. Но так было не всегда.

***

Эрин переворачивала блинчики и кричала на Торена и Лион. Она не могла сказать, кто из них в некоторые дни доставал её больше, но, по крайней мере, Торен был эффективен. Когда он был рядом. Скелет, по мнению трактирщицы, слишком часто исчезал и упорно продолжал носить эту дурацкую броню. Выглядела она, конечно, круто, но какой в ней смысл, когда ты подаёшь еду?

Девушка обожглась о сковороду и вскрикнула. Возможно, причина была в этом. А ещё ей очень, очень хотелось кленового сиропа. Но по крайней мере, у неё было масло.

Мм. Масло.

***

Три авантюриста зашли в бар. Если точнее, то [Некромант], [Маг], специализирующийся на магии льда, и [Воин] зашли в трактир. Хотя на самом деле [Маг] всё это время был там.

Но они сидели недалеко от бара, за одним из столов, пока хмурая [Барменша] 1-го Уровня подавала им еду. Авантюристы оглядели друг друга.

— Почему ты уже весь в снегу, Фишес?

[Некромант] шмыгнул носом. Он с голодным видом уставился на стопку блинов перед Церией и облизал губы.

— Не бери в голову, Спрингуокер. Я полагаю, ты платишь за завтрак? Поскольку собрала нас здесь ты, я бы предположил, что это разумеется само собой?..

Церия нахмурилась, а Йивлон вскинула бровь.

— Ты и так никогда ни за что не платишь. Ешь. Думаю, я могу ещё немного попользоваться щедростью Эрин. Это касается и тебя, Йивлон.

— Ты слишком добра.

Авантюристы подняли взгляды, когда на их стол налетела Лион. Они были не одни в трактире, но им не повезло: их столику досталась она. Через два стола от них сидел Халрак и пялился на Торена. Скелет держал в руках меню – несколько пунктов на куске пергамента – и указывал на него.

Лион была более прямолинейна.

— Чего вы хотите?

Она пялилась – можно даже сказать, впилась взглядом – на трёх авантюристов. Фишес фыркнул, Йивлон вежливо встретила взгляд Лионетты и кивнула, а Церия пялилась на девчонку в ответ до тех пор, пока та не отвела взгляд.

— Я возьму пиццу, гамбургер, оладьи, стакан молока и любой алкоголь...

— Эрин сказала, что ты будешь есть то, что она приготовит. У полуэльфийки есть её еда. А вы?

— Полагаю, мне тоже блинчики. Спасибо.

Йивлон наблюдала, как Лионетта протопала обратно на кухню, а Фишес, надувшись, опустился на стул. Церия вздохнула и принялась нарезать блинчики. Её желудок уже радостно урчал.

— Если это не акт благотворительности, то я не знаю что. Не представляю, как Эрин её терпит.

— Она напоминает мне детей аристократов.

Церия покосилась на Йивлон.

— Вроде тебя?

Йивлон пожала плечами.

— Если уж ты так поставила вопрос, то да. Моя семья не так богата, поэтому я подобной не выросла, но некоторые из более богатых домов... Интересно, откуда она родом?

— Меня это не особенно волнует, лишь бы она принесла нам еду, пока я не умер от голода.

Фишес ворчал, видя, как Торен подошёл к другому столику и указал на меню, чтобы изумлённые дрейки и один человек могли сделать заказ. В трактире Эрин редко можно было увидеть других людей, но в последнее время клиентов у неё становилось всё больше и больше. Правда, их всё равно было немного, но он полагал, что всё же она что-то зарабатывает.