Толстяк Бенедикт проявил неожиданную прыть, Фрицу не удалось его поймать. Зато бдительный Вальтер успел перехватить Бенедикта прежде, чем тот угодил в смертельные объятия своей мертвой возлюбленной.

Схватив за пелерину рясы, Вальтер мощным рывком дернул Бенедикта назад и тот плюхнулся на Фрица. Пока они вставали, Вальтер отсек тому, что когда-то было Хильдой, голову. Затем отвел меч за спину и рубанул сверху вниз, рассекая тело пополам. Эти два жутких куска, слабо сочащиеся густой, словно патока, кровью, поскакали в разные стороны, пытаясь напасть на соратников Вальтера.

— Хильда, — простонал Бенедикт, простирая руки. — О Всевышний, сжалься…

Из его маленьких глазок потекли слезы, лицо исказилось страданием. Бенедикт бы наверняка снова попытался броситься к любимой, если бы Фриц не держал его за плечи.

— Хватит сопли разводить! — бросил Вальтер, отбиваясь от наседавших на него со всех сторон мертвецов. — Подсобите лучше!

— Пригнулись все! — рыкнул Дитрих.

Фриц едва успел присесть, увлекая за собой Бенедикта. У них над головами пронеслось нечто, обдавшее жаром и едва не подпалившее волосы.

Огненный шар, пролетев над сгорбившимся Вальтером, врезался в толпу зомби, которые загорелись точно сухие дрова. Поспешив воспользоваться моментом, Вальтер скинул их всех в теплую компанию приятелей-мертвяков, и там зомби подпалили еще нескольких из своей армии.

Глубоко вздохнув и выдохнув, Дитрих утер пот со лба. В этот момент Фриц при всей своей ненависти к старшему брату не мог не восхититься его выдержкой и быстротой реакции.

Бенедикт же так и остался сидеть на каменных плитах, раскачиваясь из стороны в сторону да повторяя на все лады «Хильда, Хильда». Подскочив к нему, Дитрих схватил его за грудки, безжалостно встряхнул, а для надежности еще и дал звонкую пощечину.

— Соберись, черт бы тебя подрал!

Пока Дитрих тряс и на все лады склонял Бенедикта, Фриц улучил мгновение, чтобы осмотреться. Выработавшееся за время боев в Святой земле чутье не подвело: воин, дравшийся слева от монахов, замешкался, когда его клинок лишился святой силы. Мертвецы тут же этим воспользовались, навалились на детину сразу втроем, один сумел вцепиться в плечо и, прежде чем Фриц подоспел на помощь, оттяпал целый кусок плоти вместе с кожаной курткой.

Подхватив выпавший из рук воина клинок, Фриц в несколько ударов порубил зомби, потом принялся измельчать дрыгающиеся куски тел. Магия магией, а на добрый меч всегда можно положиться. Когда в ладони оказалась шершавая рукоять, к Фрицу пришло спокойное удовлетворение: вот он, привычный мир, без всяких странных волшебных ощущений. Все просто — бей да коли. И он принялся старательно орудовать мечом, отгоняя зомби от братьев и раненного воина.

Внезапно все вокруг залило ярким светом, словно солнце приблизилось к земле, чтобы самолично сжечь зомби, одним своим присутствием оскорбляющих Небеса. Мертвецы, на которых попали сияющие лучи действительно тут же стали рассыпаться. Вокруг монахов и их защитников образовался круг из пустого пространства, усыпанного лишь серым пеплом да обрывками одежды.

За спиной Фриц чувствовал нечто, похожее на тяжесть, словно неведомое сияние вдруг обрело вес и давит на плечи. Стремительно обернувшись, он увидел, что свет исходит от фигуры Дитриха. Сосредоточенный и суровый, окутанный неземным сиянием, он выглядел как настоящий духовный пастырь, никто бы теперь не догадался, что Дитрих та еще сволочь. И все же сейчас этот высокомерный засранец сражается на стене, чтобы защитить других.

Свет погас и Дитрих устало оперся о сидящего на камнях, безучастного ко всему Бенедикта.

— Все, мне надо отдохнуть, — просипел Дитрих словно один из зомби.

Что ж он действительно здорово помог, расчистив участок стены от мертвецов и дав воинам краткую передышку.

Неутомимый Вальтер тут же поспешил на помощь другим сражающимся, взяв с собой одного из троицы молодчиков. Фриц же занялся раненым: оторвал от подола рясы кусок и перетянул мужчине руку повыше того места, откуда хлестала кровь. Краем глаза Фриц отметил, что по лестнице к ним, таща новые освященные мечи, спешит один из братьев. Жеманный хорист. Странно, что его вообще приставили к такой работе, ему бы в госпитале помогать. Фриц с глухой злобой предположил, что любителя приставать к молодым послушникам выпихнул на стену кто-то из старшей братии в надежде, что ублюдок сложит голову.

Стоило Фрицу так подумать, как из-за зубцов вылезли двое зомби, заступая дорогу хористу. По-женски взвизгнув, он попятился к лестнице, однако сзади появился еще один мертвец. Теперь хорист метался между ними как загнанный собаками заяц, и все сражающиеся на стене были слишком заняты, чтобы помочь.

Мысленно обозвав себя куском дерьма, Фриц бросился к хористу. Отсек голову одному зомби и толкнул оставшееся тело, которое вывалилось за зубцы. Другого просто опрокинул навзничь. Потом выхватил у дрожащего хориста один из мечей, которые тот судорожно прижимал к груди, и несколькими ударами покончил со всеми мертвецами.

— Ох, спасибо, — простонал хорист. — Спасибо, дорогой брат.

Фриц скривился, забрал у него остальные клинки и процедил:

— Господа благодари. За твои грехи тебе кара поболее полагается, но Он решил дать тебе шанс. Так воспользуйся и завязывай со своими… тьфу, игрищами.

Уставившийся на Фрица широко распахнутыми глазами хорист побледнел, наверняка поняв толстый намек. Потом быстро перекрестился, бормоча под нос покаянную молитву.

Может он еще не совсем пропал и возьмется за ум: потрясения часто меняют людей к лучшему.

Сам перекрестившись, Фриц шепотом попросил у Бога прощения за минутную слабость. Нельзя бросать человека на смерть в лапах зомби, даже того, кого подозреваешь в грехах. Для наказания есть суд. Не только божий, но и человеческий. Вот когда все закончится, пусть хорист перед ним предстанет. Ха, может быть, взять да и предложить брату Дитриху новую цель?

Подумав об этом вскользь, Фриц уже выкликал Вальтера и других воинов.

— Эй, кому здесь нужны добрые клинки!

Хорист семенил следом за бегущим Фрицем и тот передавал ему полученные от воинов мечи, безжалостно впихивая в белые пухлые ладошки. Хорист сгибался под тяжестью, но не жаловался.

Вальтер, отдавая свой двуручник, не преминул приложить «оруженосца» красным словцом.

— Ах ты сраный долбоеб! Мы тут, блять, загибаемся, а он прогуливается!

Хорист чуть не упал, когда ему в ладонь опустилась рукоять длинного клинка.

— Топай да побыстрее! — прикрикнул на него Вальтер и, радостно оскалившись, снес голову ближайшему зомби свежим, только что освященным клинком.

Едва переставляя ноги, хорист поплелся обратно, Фриц проводил его до лестницы, отбиваясь от неугомонных зомби.

Вымотавшийся Дитрих тоже ушел, таща за собой Бенедикта, которому что-то выговаривал, и неясно было, кто кого поддерживал.

Фриц еще некоторое время находился на стене, отбрасывая лезущих и лезущих через зубцы зомби. Он устал от использования магии не так сильно, как ожидал, все же сам-то он не колдовал, а лишь служил источником. И пусть его запасы волшебных сил высохли, точно ручей в жару, руки могли держать меч.

Работая словно дровосек, Фриц просто тупо махал оружием, не тратя время на сложные финты или увертки. Зачем, ведь зомби просто идут да идут вперед, иногда сами насаживаясь на лезвие, точно на шампур. Погрузившись в привычный транс битвы, Фриц, наверное, рубил бы головы, пока не упал сам, но Вальтер погнал его вниз.

— Отдохни, парень, ты и так много сделал.

Услышав нормальное обращение вместо привычного «сукина сына», Фриц так удивился, что даже не стал спорить.

Он осознал, как устал, только когда передал освященный меч одному из воинов. Такую же опустошенность Фриц чувствовал только в дни осады Альмадинта. Ломило руки, перед глазами все плыло. Единственное, что утешало: сейчас он дрался за правое дело и не отнимал жизни, а скорее дарил жизнь вечную.